Питер Пэдфилд - Секретная миссия Рудольфа Гесса

Ильзе Прель впервые увидела Рудольфа Гесса солнечным апрельским утром 1920 года. Она прибыла в Мюнхен ночным берлинским поездом, а на следующий день находилась на веранде цокольного этажа пансиона, где ей предстояло жить во время сдачи вступительных экзаменов в университет. Ильзе любовалась миниатюрным садом, когда с боковой дорожки вышел молодой человек в серой полевой униформе с нарукавной эмблемой добровольческого корпуса Эппа в виде бронзового льва и, перепрыгивая через ступеньки, поднялся к дому. Заметив девушку, он остановился, щелкнул каблуками, сдержанно кивнул, метнув на нее из-под кустистых бровей недружелюбный, мрачный взгляд, и тотчас исчез. Вспоминая эту встречу двадцать лет спустя, она писала, как ясно почувствовала тогда, что ее жизнь будет связана с этим молодым человеком, а "столь хмурое видение" станет воплощением того, что она искала.

Ильзе Прель принадлежала к высшему слою среднего класса. Ее мать, хорошо обеспеченная женщина, с раннего детства приобщала дочь к культурным ценностям. Отец — офицер медицинской службы — был приписан к знаменитому 1-му гвардейскому полку кайзера в Потстдаме. Ее мир, как и мир Гесса, рухнул после военного поражения Германии, с последовавшими затем кровавыми революционными и контрреволюционными событиями. Отца у нее не стало, а незадолго до своего приезда в Мюнхен она потеряла двух друзей, талантливых молодых людей.

Оба молодых человека были убиты во время разгрома монархистского капповского мятежа, когда они, по словам Ильзе, были буквально растерзаны берлинской толпой.

В тот день, когда она впервые увидела Гесса, он только что вернулся с задания. В составе эскадрильи Рудольф летал на аэроплане усмирять коммунистический мятеж «Спартаковцев», восставших в Руре, отсюда и серый цвет его полевой униформы. В добровольческий корпус Эппа он вступил в мае предыдущего года после того, как коммунисты захватили власть в Мюнхене и установили там советскую республику. Это советское правительство возглавляли три российских большевика, евреи по национальности. Они развязали террор против "эксплуататорских классов", продолжавшийся до их свержения силами центрального правительства. Помощь в этом оказывал "добровольческий корпус" под командованием баварского полковника Риттера фон Эппа. Для Гесса этот опыт стал незабываемым. К тому времени он уже был членом экстремистского националистского, антимарксистского, антисемитского тайного "Общества Туле", девизом которого являлся призыв: "Помни, что ты немец. Сохраняй чистоту крови!", а эмблемой — свастика. Кровавая деятельность, развернутая тремя евреями-большевиками в советском правительстве, только укрепляла предрассудки, заложенные в основу "Общества Туле". И хотя в душе Гесс еще пока не связывал евреев с большевиками, те и другие вызывали у него сильные негативные эмоции. То же было справедливо для Гитлера, Гиммлера, Рема и других будущих лидеров нацистского движения в Мюнхене. Таким образом, можно сказать, что своей беспощадностью и безграничной вседозволенностью большевизм породил естественную контрсилу и свое зеркальное отображение.

Пансион фон Шильдберга, где он и Ильзе Прель занимали соседние комнаты, находился в Швабинге, излюбленном месте обитания интеллигенции, художников и артистов Мюнхена культурной столицы южной Германии. Обитатели пансиона, молодые люди из образованных семей среднего класса, разбились на группы по интересам и для совместного времяпрепровождения. Вместе они ходили на концерты и в театры, катались на велосипедах, совершали пешие прогулки в горы. Гесс держался несколько обособленно. Серьезный и сдержанный от природы, глубоко потрясенный всем увиденным и пережитым на фронте, близко принявший к сердцу унижение Германии, он не мог относиться к жизни легкомысленно. Как вспоминает Ильзе: "Он редко смеялся, не курил, презирал алкоголь и просто не мог понять, как после поражения в войне молодые люди могут танцевать и веселиться".

Его интересы лежали исключительно в сфере политики. После демобилизации он поступил в Мюнхенский университет на факультет политической экономии. Именно тогда он познакомился и подружился с Карлом Хаусхофером, армейским генералом, специалистом по Дальнему Востоку. Человек с интеллектуальной жилкой, генерал работал над созданием нового в университете факультета геополитики, на котором предполагалось изучать взаимосвязи между людьми и страной их проживания. Хаусхофера отличало необыкновенное обаяние; по словам одного из последних адъютантов Гесса, он "обладал обворожительной манерой общения с людьми и незаурядным, доскональным пониманием человеческих отношений". Гесс был просто очарован этим человеком. Кроме широкого кругозора, феноменальной начитанности, эрудиции и высокоразвитой интуиции, столь отличавшей генерала от отца Гесса, стремившегося силой заставить сына заниматься семейным бизнесом, Хаусхофер имел такое представление о месте Германии в мире, которое отвечало самым глубоким чаяниям Гесса. В свою очередь, Хаусхофер проявлял отцовский интерес к неприметному внешне, пылкому молодому человеку с выдающимися воинскими заслугами, так явно боготворившему его.

"Он — первоклассный мужик", писал Гесс своим родителям в июне 1920 года. В хорошую погодупо его рассказам Хаусхофер всегда заходил к нему на работу перед обедом или ужином для совместной прогулки; однажды они гуляли в Английском саду Мюнхена с семи до восьми тридцати утра. В том же письме Рудольф описывал ужин в тесном кругу семьи профессора, на котором, кроме него самого, присутствовала жена Хаусхофера — "тоже весьма милая дама" — и двое их сыновей Гейнц и Альбрехт; у последнего "замечательное английское произношение, иногда я с ним гуляю и говорю по-английски", — добавлял Гесс.

Двадцать пять лет спустя, после Второй мировой войны, вновь проигранной немцами, один американский полковник задаст Хаусхоферу вопрос об университетских днях Гесса.

Он был очень прилежным студентом, ответит Хаусхофер, — но, видите ли, его сильной стороной был не интеллект, но душа и характер, я бы сказал. Большой смышленностыо он не отличался.

Вы не замечали, что он испытывал большой интерес к предмету, который вы преподавали?

Действительно, он проявлял большой интерес и очень много работал, но, видите ли, в то время было множество студенческих и офицерских ассоциаций, а также бурная политическая жизнь, поэтому молодые люди очень отвлекались от учебы.

В то время еще два старших товарища Дитрих Эккарт и капитан Эрнст Рем оказали на Гесса решающее влияние. Первый из них был неистовым расистом, антисемитским автором, поэтом и остряком, любившим порассуждать за кружкой пива в пивнушке «Бреннэссель» в Швабинге. Второй, офицер действующей армии, задиристый и хулиганистый по характеру, служил в районном армейском штабе под началом Риттера фон Эппа, к тому времени ставшего генералом. Вероятно, от одного из них, а может быть, и от обоих, Гесс впервые услышал о Гитлере.