Натан Гимельфарб - Записки опального директора

У них постоянно было много друзей, которые не давали их в обиду и защищали от унижений и оскорблений. Как мне однажды признался Мишенька, было несколько случаев, когда уличные хулиганы обзывали их жидами. Ребята с помощью своих друзей сумели защитить свою честь и обидчики надолго запомнили преподнесенный им урок. Вовочка о таких обидах никогда не рассказывал и мы могли об этом узнать только от посторонних людей.

Не жаловалась нам и Верочка на нанесенные ей обиды. Она, как и мальчики, была дружна с детьми во дворе и в школе, её редко кто обижал, а если такое и случалось, то на защиту становились братья.

Летние каникулы ребята обычно проводили в пионерских лагерях. Своего лагеря у мясокомбината тогда ещё не было и мы отправляли их в лагерь облстройтреста, расположенный недалеко от города, в живописном месте в сосновом бору, возле речки.

Как только обустроились в новой квартире, выполнили своё обещание о трудоустройстве Пети из Днепродзержинска - мужа Полечки. Он получил постоянную работу в клубе швейной фабрики, где руководил танцевальным коллективом. Мы считали его членом нашей семьи и свели к минимуму его расходы на питание и одежду. У него проявились большие способности в организации клубной самодеятельности и, созданный им танцевальный ансамбль, достиг заметных успехов, заняв ведущее место в городе.

Петя стал также солистом хоровой капеллы при городском Доме культуры, пользующейся известностью не только в Белоруссии, но и далеко за её пределами. Он часто выезжал на гастроли в столицы Союзных республик и даже в Москву, и имел реальные шансы стать профессиональным певцом. Его заработки не только обеспечивали ему безбедную жизнь и возможность хорошо одеваться, но и позволяли накопить денег для переезда семьи в Могилёв, на что серьёзно надеялась Полечка.

Однако, все эти планы не сбылись. Петя увлёкся молодой солисткой хоровой капеллы, которая отвечала ему взаимностью и не скрывала своих серьёзных намерений на их отношения. Когда об этом стало известно Полечке, она показала свой характер, выставила его вещи на улицу и заявила, что не желает его больше видеть в их доме. Никакие уговоры Пети и его родственников не помогли и на этом закончились его годичные “гастроли” в Белоруссии и семейная жизнь с Полечкой.

Наша же жизнь в Могилёве входила в стабильное русло и ничто не предвещало каких-нибудь скорых перемен.

По оценкам партийных и советских органов города и области Барановский вполне справлялся с порученной ему работой. Комбинат стабильно выполнял производственные планы и вскоре прочно занял ведущее место в числе передовых предприятий мясной промышленности. Об успехах в прошлом отстающего предприятия заговорили областные и даже республиканские газеты. Отмечались авангардная роль коммунистов, заслуги партийной организации и нередко называлась фамилия директора, способствующего успехам передовиков и новаторов производства.

К пятидесятилетию со дня рождения Барановский был награждён Почётными грамотами Управления мясной промышленности Совнархоза БССР, горкома партии и горисполкома. О нём была похвальная статья в газете “Могилёвская правда”.

Мясокомбинату, как лучшему предприятию города, впервые доверили открыть демонстрацию трудящихся, посвященную празднованию очередной годовщины Октября.

Директор комбината часто избирался в президиумы городских партийных активов, научно-технических конференций и совещаний. По своим анкетным данным Наполеон Иосифович полностью соответствовал занимаемой должности. Социальное происхождение - из крестьян, национальность - белорус, в партию рекомендован комсомолом и состоял в ней более четверти века, образование - средне-техническое, партийных взысканий не имел, под судом и следствием не был. Именно такая характеристика требовалась тогда при подборе руководителя предприятия или организации.

В горкоме и горисполкоме, конечно, знали, что особой активности в работе Наполеон Иосифович не проявлял, высокой эрудицией не отличался и творческими способностями его природа не одарила. Но тогда от руководителя вовсе не требовалось “гореть” на работе и двигать вперёд науку и технику. Важно было заставить работать подчинённых и способствовать творческой активности новаторов и рационализаторов. А результаты деятельности предприятия как раз и подтверждали умение директора создать обстановку трудового и творческого подъёма в коллективе и мобилизовать его на решение поставленных задач.

Не было секретом для партийных органов и пристрастие Барановского к спиртному. Он даже предупреждался на сей счёт секретарём Октябрьского райкома партии и орготделом горкома. Но кто в то время не пил? Важно было уметь выпить, не теряя при этом чести и достоинства руководителя.

Со временем свыкся и я с недостатками директора. Нужно отдать должное Наполеону Иосифовичу. Он объективно оценивал свою роль и заслуги в работе предприятия. Успехи комбината не вскружили ему голову. Он никогда не подчеркивал свой вклад в производственные достижения, а главное - он не мешал работать. При нём не было противоборствующих группировок, он пресекал появление сплетен и склок, и тем самым способствовал единству и целеустремлённости коллектива.

Как и Жулего, он лояльно относился к евреям, которых среди инженерно-технических работников и рабочих было не меньше, чем в Молодечно или Гомеле. Такой редкой особенностью обладали немногие руководители и это нельзя было не- дооценивать.

Мы жили по соседству и Наполеон Иосифович, а ещё более его жена Нина, проявляли к нам тёплое и дружеское отношение. Они были добры и внимательны к нашим детям и часто угощали их разными сладостями и фруктами. Наши отношения не получили дальнейшего развития и остались только приятельскими, но мы сохранили о Барановских хорошие воспоминания.

Всё познаётся в сравнении. Если сравнивать Наполеона Иосифовича со всеми предыдущими моими директорами, за исключением, конечно, Уткина, то он не был хуже других, а во многом даже лучше. Вот почему я смирился с мыслью, что лучшего директора мне вряд ли подберут, поэтому в меру сил оберегал его авторитет.

У Барановского всё складывалось удачно, мог бы он удержаться в директорском кресле и до почётного выхода на пенсию, если бы не его дружба с управляющим могилёвской райконторы “Заготскот” Станиславом Зинкевичем. Стась жил в роскошном собственном доме, что был рядом с шикарным особняком Жудрака. Желая услужить своему босу-холостяку, Зинкевич устраивал частые застолья в доме “хозяина”, к чему привлёк и Барановского. Добрый и безотказный Наполик, как его многие называли, обеспечивал эти пирушки спиртным, а Стась и его жена Мария были ответственны за обилие и качество закусок. Часто приглашались гости, которыми нередко были важные персоны городского и областного масштаба. Персональный состав застолья определялся в зависимости от того, какие конкретные вопросы Жудраку нужно было решать в это время. Если нужна была внеочередная ссуда на расширение и реконструкцию предприятий, приглашался управляющий областной конторы Госбанка; когда требовалось изыскать какие-нибудь дефицитные материалы, на обед или ужин звали директора соответствующей базы Облторга или Потребсоюза; при необходимости ускорить строительство какого-то объекта, гостем был начальник стройуправления или монтажной организации.