Александр Плонский - Прощание с веком

Справедливости ради скажу: владельцы легковых автомобилей, особенно престижных марок, часто делали вид, что не замечают поднятой руки… Но так стало под конец века.

В 1981 году я один за рулем (жена лечила плеврит в Алуште) проехал от Омска до Новороссийска «на людей посмотреть и себя показать». И это не было чем-то из ряда выходящим.

Думаю, сказанного достаточно, чтобы поверить: была настоящая, а не придуманная коммунистическими пропагандистами, дружба народов. Это теперь кое-кто избрал ее поводом для насмешек, поставив в ряд с «родиной слонов».

Сейчас дружбы народов нет в помине. Разлетелись ее осколки, подобно республикам, составлявшим когда-то «союз нерушимый». «Лиц кавказской национальности» отлавливают в городах России. «Россия для русских» — много месяцев на стене неподалеку от моего дома. «Геть, москали!» — это уже в матери городов русских Киеве. А я ведь, напомню, защищал докторскую в Львове, и там меня принимали сердечно.

Не хочу дать повода оппонентам. Единственной республикой, где я чувствовал себя «неуютно», была Эстония. Не Латвия, не Литва, а именно Эстония. Там откровенно и открыто не любили русских. И для этого были основания.

Однажды мы с женой в Таллине возвращались с концерта. Было уже довольно поздно. На стоянке такси очередь. Мы стали в хвост. Подъехала машина. И тут слегка подвыпивший русский парень, обращаясь к нам, крикнул:

— Садитесь! А эти фашисты пусть постоят!

Мы были застигнуты врасплох и молча, не поднимая глаз, сели в такси.

Очередь молчала.

Водитель молчал.

Нам было стыдно за себя и тошно.

Поэтому мы с пониманием относились к явной дискриминации, когда в таллиннском универмаге продавщица, делая вид, что не понимает по-русски, обслуживала первым стоявшего в очереди за нами…

Да, из всякого правила есть исключения. Видимо, Прибалтика и особенно Эстония была таким исключением. Но так ли уж мечтали казахи, узбеки, армяне в одночасье разорвать крепившиеся веками узы? Или паллиативное СНГ — достойное возмещение утраченного?

Вот я и попрощался с «моим» двадцатым веком. Книгу писал «с листа», ничего не редактируя. Вначале это была «реанимация» глав, не вошедших в книгу «Прикосновение к вечности». Потом тема овладела мною настолько, что после десятилетнего перерыва я вновь стал «сочинять».

Далеко не все согласятся с моими взглядами. Но я ведь и не старался «подстроиться» под читателя — писал то, что думаю, и так, как думаю. Получилась книга или не получилась — судить вам. Может быть, она сумбурная (хотя я шел на это преднамеренно), сырая, но ч е с т н а я.

Я знаю себе цену, как ученому, — твердая четверка.

Я знаю себе цену, как преподавателю, — в разное время от пятерки с плюсом до четверки с минусом.

Я знаю себе цену, как писателю, — три с плюсом.

Я никогда не пытался прыгнуть выше головы, как и пробить дорогу, расталкивая прочих локтями.

В заключение хочу выразить благодарность руководителю «Книжной полки» — Вячеславу Александровичу Алексееву (Slawa-614), без поддержки которого эта книга никогда не была бы написана.