Евгений Федоровский - Штурмфогель без свастики

- На русский фронт.

- Надолго?

- Не знаю. Постараюсь вернуться, как только мы победим.

- Не волнуйтесь, фрейлейн. - Вайдеман сам достал из буфета коньяк и наполнил рюмки. - Выпьем за наши победы в русском небе!

- Ты вылетаешь на новом "фоккере", кажется? - спросил Пихт.

- Да. Я должен оценить его боевые качества и прислать фирме обстоятельный отчет. В дверь позвонили.

- Это, наверное, Зейц, - шепнула Эрика и выбежала в переднюю.

Оберштурмфюрер сухо поздоровался с летчиками и сел за стол.

- Какой ты стал важный, Вальтер, - толкнул его локтем Вайдеман.

- Дел много... - односложно ответил Зейц. - А вы на фронт? Прощальный ужин?

- Как видишь...

Зейц поднял рюмку:

- Не дай бог попасть вам в плен.

- А мы не собираемся попадать в плен к русским, - засмеялся Пихт и снова обнял Эрику. - Надеюсь, невеста меня подождет?

Эрика покраснела и опустила голову.

- Как здоровье Коссовски? - вдруг серьезно спросил Пихт и в упор посмотрел на Зейца. Тот нервно зажал рюмку.

- Поправляется, кажется. Я дважды навещал его...

- Ну, бог с ним, передай ему наши пожелания. - Пихт допил рюмку и встал, окинув взглядом, словно в последний раз, уютную гостиную Эрики.

- 2

Колючие метели носились по огромной русской степи. Обмороженные техники в куртках из искусственной кожи возились по ночам у моторов, едва успевая готовить машины к полетам. "Ме-109" не выдерживали морозов. Моторы запускались трудно, работали неустойчиво, в радиаторах замерзало масло. Прожекторы скользили по заснеженным стоянкам, освещая скорчившихся часовых, бетонные землянки, вокруг которых кучами громоздились ржавые консервные банки, картофельная шелуха и пустые бутылки от шнапса. Только в дотах и можно было обогреться.

- Ну и погода, черт возьми! - ругался лейтенант Шмидт. - Если я протяну здесь месяц, то закажу молебен.

- Перестань ныть, - мрачно отозвался Вайдеман. - Мы здесь живем, как боги. Посмотрел бы, в каких условиях находятся армейские летчики...

- Я не хочу, чтобы в этой земле замерзали мои кости! - взорвался Шмидт. - Я не хочу, чтобы о нас в газетах писали напыщенные статьи, окаймленные жирной черной рамкой!

- Ты офицер, Шмидт! - прикрикнул Вайдеман.

- К черту офицера! Неужели вы не понимаете, что мы в безнадежном положении? Наши дивизии все равно пропадут, и отчаянные наши попытки пробиться к ним стоят в день десятков самолетов. Я не трус... Но мне обидно, что самую большую храбрость я проявляю в абсолютно бессмысленном деле.

- Фюрер обещал спасти армию, - сказал Пихт.

Летчики замолчали и оглянулись на Пихта, который сидел перед электрической печью в меховой шинели и грел руки.

- Из этой преисподней никому не выбраться, - нарушил молчание фельдфебель Эйспер. - Позавчера мы потеряли семерых, вчера - Привина, Штефера. Сегодня на рассвете - Нинбурга...

- Это потому, что у нас плохие летчики. - Вайдеман бросил в кружку с кипятком кусок шоколада и стал давить его ложкой. - Такие нюни, как Шмидт...

- Черта с два, я уже сбил двух русских!

- А они за это время четырнадцать наших.

- У них особая тактика. Видели, как вчера зажали Пихта?

- Какая там особая! Просто жилы покрепче.

Вайдеман отхлебнул чай и поморщился:

- В бою надо всем держаться вместе и не рассыпаться. Русские хитро делают: двое хвосты подставляют, наши бросаются в погоню, как глупые гончие, а в это время их атакует сверху другая пара.

- Но и мы так деремся!

- Завтра кто нарушит строй, отдам под суд, - не обращая внимания на Шмидта, сказал Вайдеман.

...На рассвете техники стали заливать в моторы "мессершмиттов" антифриз {Антифриз - жидкость, не замерзающая при низких температурах}. Пихт побежал к своему самолету. Обросший, с коростами на щеках и носу, фельдфебель Гехорсман копался в моторе "фокке-вульфа".

- Что не весел, Карл? - спросил Пихт. Гехорсман стянул перчатку и показал окровавленные пальцы:

- Я не выдержу этого ада.

- Вот коньяк, выпей - будет легче. - Пихт протянул ему фляжку.

- Слушайте, господин капитан, - проговорил Гехорсман тихо. - Смотрю я на вас, вы не такой, как все.

- Это почему же?

- Да уж поверьте мне. Если бы все были такие, как вы, Германия не опаскудилась бы, боль им в печень!

- Брось, Карл, - похлопал его по плечу Пихт. - Самолет готов?

- Готов.

- Когда-нибудь ты все поймешь, - многозначительно произнес Пихт. - Я могу рассчитывать на тебя?

- Как на самого себя!

- Хорошо, Карл. А теперь давай парашют. Гехорсман помог Пихту натянуть на меховой комбинезон парашют и подтолкнул летчика к крылу:

- Только берегитесь. Русские когда-нибудь посшибают вас всех.

Из землянок выходили другие летчики и медленно брели к своим машинам.

- Ты знал Эриха Хайдте? - вдруг спросил Пихт.

- Знал, - помедлив, ответил Гехорсман.

- Он был неплохой парень?

Гехорсман сделал вид, что не расслышал, спрыгнул с крыла и отбежал в сторону.

Над аэродромом проплыли на большой высоте две группы трехмоторных "юнкерсов". Около восьмидесяти самолетов. Их и должны были прикрывать асы отряда Вайдемана. Истребители, стреляя выхлопами, стали выруливать на старт. Снежная пороша забушевала на стоянках.

Пихт включил рацию. Сквозь треск в наушниках прорвался голос Вайдемана:

- Так не забудьте: кто выскочит из строя, отдам под суд!

Истребители на форсированном режиме догнали транспортные самолеты и построились попарно сверху. Пихт посмотрел вниз на белую снежную пустыню. Ни деревень, ни городов - снег и снег. Люди давно ушли отсюда, а если кто и остался, то, наверное, зарылся так глубоко в землю - не достать никакими фугасками. Иногда через поля, а чаще через холмы пробегали обрывистые змейки покинутых окопов.

- Внимание, проходим линию фронта, - предупредил Вайдеман.

Никакой линии внизу не было. Та же равнина, те же снега. Только где-то на горизонте дымно чадил подожженный дом, черная лента тянулась по белому снегу. В небе слева вдруг что-то передвинулось и насторожило Пихта. Закачали крыльями пузатые транспортники, закружились турели с короткими спарками пулеметов. "ЯКи"!

Светло-зеленые истребители с яркими красными звездами стремительно сблизились с тяжелыми самолетами, и строй сразу же стал распадаться. Одна машина, задымив, пошла к земле.

- Русские! - закричал Вайдеман. - Звенья Пихта и Шмидта вниз!

Пихт, убрав газ, нырнул в образовавшуюся брешь и сразу же попал в клещи двух "ЯКов". Он двинул ручку вперед, крутнул нисходящую спираль. Ушел! И тут в прицеле появился "ЯК". Истребитель шел в атаку против трех "юнкерсов". Пихт дал длинную очередь. Трасса прошла перед носом истребителя. Русский летчик оглянулся назад, увидел повисший в хвосте "мессершмитт" Пихта, видимо, что-то закричал и змейкой стал закрывать своего товарища, который шел впереди.