Вадим Туманов - Всё потерять - и вновь начать с мечты…

Полет над бокситами Тимана.

Из переписки с Б. Н. Ельциным.

Сны о Колыме.

День рождения у замминистра геологии.

Зачем дуракам море.

На дворе постперестроечные 90-е, в обществе появились новые люди, представляющиеся бизнесменами, менеджерами, банкирами, специалистами по маркетингу. Молодежь не встречается, а «тусуется». Новые времена — новые песни. Демократия, которую стали связывать с ельцинским окружением, дала людям несколько гражданских свобод — свобода слова, свобода выезда за границу и т. д., необходимых по большей части людям умственного труда, но вряд ли жизненно важных для подавляющего населения России. Общество же не стало милосерднее. Даже попыток его человечного и справедливого устройства не наблюдается.

Истинные реформы подразумевают как конечный результат улучшение жизни людей. Наши же политики говорят об успехах проводимых реформ тем настойчивее, чем очевиднее катастрофическое; снижение связанного с этими реформами жизненного уровня большинства населения. Трансформацию еще недавно сильной, умеющей за себя постоять державы в обнищалую страну, с которой в мире все меньше считались, о которой судили по пьяным выходкам ее лидера, ельцинская «семья» объявила победой демократии в России. Самую нелепую в мире экономику, где высшим инструментом решения проблем являются уголовные преследования, возбуждаемые прокуратурой по подсказке властей, или — еще чаще — заказные убийства, называют переходом к рынку.

Людей, которые воспользовались властью, чтобы спешно раздать общенародную собственность в частные руки, стали называть реформаторами и приватизаторами.

Мы слишком долго жили в обстановке, для которой не могли подобрать более точных слов, чем «развал» или «катастрофа». Печатью ненормального существования в ненормальных обстоятельствах отмечена вся история нашей экономической шоковой терапии.

Возьмем производительность труда — скажем, артели «Восток» — и просто перекрутим всю промышленность на эти показатели, с учетом новейших мировых технологий и реальной потенциальной оценки наших природных богатств — в 30 триллионов долларов, это только разведанные и переданные правительству запасы по пятидесяти наименованиям минерального сырья. Для сравнения: в США они оцениваются в 10 триллионов, во всей Европе — 5, в Японии — 0. Нетрудно представить, каков должен быть результат. Но десять лет ушли не на созидание, а на развал, на разрушение. Сейчас мы по всем показателям должны были бы жить не хуже, а лучше всех гонконгов и кувейтов, вместе взятых. К примеру, если бы в свое время артелям старателей отдали крупнейшее месторождение в Бодайбо — Сухой Лог, мы бы уже сейчас получали дополнительно до 50 тонн золота в год и не откатились бы со второго на седьмое место в мире по уровню золотодобычи. А у нас ведь не только Сухой Лог. Золота в недрах нашей страны по оценке специалистов хранится еще больше, чем добыто за всю историю российского золотого промысла.

Поздними вечерами, когда я прикрываю глаза, передо мной возникают промышленные панорамы: таежная, засыпанная снегом Восточная Сибирь. Конкретнее — район Витимо-Патомской горной страны. Еще определенней — Ленский золотопромысловый район. Меня волнует золото не как драгоценный металл (об этом вообще не думаешь), а как ощутимый — можно набрать в ладони горсть и снова просыпать сквозь пальцы — продукт ценимой в обществе работы, которую ты и твои товарищи умеют делать лучше многих. Напомню: в 50-е годы неподалеку от прииска «Кропоткинского», в 137 километрах от Бодайбо геологи открыли Сухой Лог — золоторудное месторождение, одно из крупнейших на Евразийском материке. К концу 1977 года разведка района была завершена, и утвержденные запасы ошеломили: намного больше тысячи тонн. Появлялись сообщения о правительственных решениях, предусматривавших промышленное освоение месторождения, о намечаемом строительстве золоторудного комбината. До распада СССР в него уже вложили сотни миллионов рублей, но в злополучном 1991 году власти стали поговаривать об открытом тендере для тех, кто согласился бы инвестировать сюда капиталы. Меня и моих товарищей это заинтересовало.

В 1992 году мы представили Гайдару расчеты, как приступить к разработке месторождения, чтобы уже через три года оно давало бы по 50 тонн золота ежегодно в течение двадцати восьми лет. Стимулирование форсированной разработки месторождений золота в то время могло стать одним из направлений выхода России из; кризиса. Большое количество хорошо разведанных геологических запасов позволяло в ближайшее время существенно увеличить добычу, прежде всего на основе соединения отечественного опыта организации труда, в частности ее кооперативных форм, и передовой западной технологии. Это особенно важно для быстрого вовлечения в промышленную эксплуатацию рудных месторождений, в которых сосредоточена основная часть геологических запасов золота.

С огромным желанием взяться за Сухой Лог я пришел к Егору Гайдару, в ту пору одному из самых влиятельных в окружении Ельцина. Других чиновников высшего эшелона я знал понаслышке, а с Гайдаром, напомню, мы встречались, когда он заведовал экономическим отделом журнала «Коммунист», сочувствовал «Печоре», искренне старался помочь сохранить артель. Теперь он — исполняющий обязанности Председателя Правительства России! Я обрадовался не только тому, что у власти оказался молодой, образованный, по-новому мыслящий политик, но еще соображению совершенно личного свойства. Впервые знающий меня, симпатизирующий мне человек стоял на столь высоком посту. Второй человек в государстве! Я надеялся, что новая команда экономистов знает, что сегодня нужно стране. Но многое по-прежнему делалось не так, и я ожидал от Гайдара действий, таких же умных, как его рассуждения.

С Гайдаром мы дважды говорили о Сухом Логе.

В первый раз мы обменивались мнениями, и я был рад наблюдать, как главу правительства, свободного от предрассудков и не обремененного грузом традиционных подходов, действительно заинтересовал вахтово-экспедиционный метод. Он позволял при наименьших затратах очень быстро начать освоение района, чтобы на вырученные от реализации продукции первые же деньги развернуть промышленное строительство, адекватное масштабам месторождения.

Я видел: Гайдар все быстро схватывает.

Второй раз мы были у него с В. А. Тихоновым. Теперь я предложил разработанный у нас конкретный план освоения Сухого Лога. Гайдар понимающе слушал, кое-что уточнял, со многим сразу же соглашался. Я уходил от него окрыленный. Только потом я узнал, что при участии Гайдара на разработку Сухого Лога был объявлен тендер, наш коллектив к нему не допустили, нас даже не поставили и известность, и создали такие условия, чтобы фаворитом оказалась австралийская компания «Star Technology Systems Ltd.», практически неизвестная в области золотодобычи. Почему австралийцы? Кто в правительстве их опекал? Чьи конкретные интересы тут одержали верх? Ответов никто не знал. «Побеждает сильнейший, — разводили руками аппаратчики. — Это и есть рыночная система!»