Н. Водовозов - Роберт Мальтус. Его жизнь и научная деятельность

Развитие бедности находится, несомненно, в известной связи с характером господствующей в стране промышленной деятельности. Многие, однако, совершенно односторонне и неправильно объясняют бедность исключительно только распространением фабрик и мануфактур, земледелие же изображают той идеальной формой, при которой страна благоденствует. Мальтус, считающий, что отличительной чертой земледелия является именно его способность давать больше продуктов, чем сколько нужно для самих земледельцев, вооружается тем не менее против такого слишком оптимистического взгляда. Земледельческие страны отнюдь не обеспечены против всех бедствий пауперизма; на практике даже замечается такое явление: население, занимающееся исключительно земледелием, бывает обыкновенно беднее населения промышленных стран. Где свободные земли встречаются в изобилии и где они легко переходят из одних рук в другие, где существует хороший сбыт для земледельческих продуктов и в то же время добывание сырья сопровождается его переработкой – там можно встретить одновременно и высокую прибыль на капитал, и высокую заработную плату. Пример подобной земледельческой страны являют собой Соединенные Штаты. Но обычный тип стран, преданных исключительно земледелию, совершенно другой. Обыкновенно в них чувствуется недостаток в капиталах, отчего прибыль бывает чересчур высока, между тем изобилие земли понижает цену хлеба; высокая прибыль и отсутствие ловкости у рабочих приводят обыкновенно к тому, что повышают цену всех обрабатываемых продуктов. Изобилие и дешевизна хлеба поощряют размножение, которое и приводит заработную плату к падению. А в стране, где заработная плата низка, где хлеб по сравнению с фабрикатами дешев, положение рабочих должно было быть самое плачевное. К причинам экономическим в земледельческих странах присоединяются обыкновенно и неблагоприятные политические условия: порабощение жителей, дурное правительство и прочее. Но Мальтус далек от того, чтобы не видеть неудобств и в чрезмерном одностороннем развитии промышленности. Исключительно мануфактурные страны находятся в еще более затруднительном положении, чем исключительно земледельческие. Они попадают в зависимость от соседей, ввозящих к ним хлеб, и чрезвычайно страдают от всех случайностей транспорта. «Торговля и фабрики необходимы для земледелия, но земледелие еще более необходимо для торговли и фабрик». Таким образом, лучшим экономическим строем, по мнению Мальтуса, был бы тот, который совместил бы в себе в должной мере обе системы – земледелия и промышленности. Страны, в которых земледелие находится в таком же цветущем положении, как и обрабатывающая промышленность, и где население, занимающееся промыслами и торговлей, не слишком превосходит своей численностью население земледельческое, лучше всего предохранены против всяких несчастных случайностей и против бедствий пауперизма. Богатство и население таких стран могут расти в течение многих столетий. Это не значит, однако, что они будут расти беспредельно.

Есть предел, достигнув которого, население самой цветущей страны останавливается в своем развитии. Остановка эта наступает не вдруг: с размножением населения и с уменьшением количества свободной земли прибыль землевладельца, а за нею и всякая прибыль вообще постепенно, но неукоснительно падают, столь же неукоснительно падает и заработная плата. Таким образом все уменьшается даваемое ими поощрение к накоплению капиталов и к размножению людей, покуда наконец совершенное падение прибыли и заработной платы не приведет промышленность и население к полнейшему застою. Различные причины могут немного задерживать и нарушать последовательность этого процесса, но самый процесс неизбежен, точно так же, как неизбежна граница, ея же не прейдеши, постоянному размножению людей. Не следует думать, что граница эта – истощение почвы, действительная неспособность земли доставлять пропитание всему наличному населению. Нет, благодаря частной собственности (частной собственности, господству которой Мальтус не видит конца) граница эта значительно ближе: как только земля перестанет давать прибыль землевладельцу, как только фермер и земледельческий рабочий, вследствие сокращения их доходов, окажутся в невозможности содержать свои семьи, – род человеческий остановится в своем размножении, и население будет далее пребывать в застое…

То, против чего нельзя бороться, следует принять за данное. Так как никто, очевидно, не может обходиться без пищи и так как в то же время человечество стремится размножиться быстрее средств существования, – нужно поэтому иметь постоянно перед глазами опасность перенаселения и постараться ввиду ее принять предупредительные меры. Если сам человек сознательной волей не поставит пределов своему размножению, это сделает вместо него природа; но сделает грубо и безжалостно. Смерть скосит избыточное потомство. Воображать, что мы можем бороться и с самой смертью, что мы можем оспаривать у нее ее жертвы, позволительно лишь близоруким людям. Если прогресс медицины научит нас справляться с одними болезнями, – распространятся другие, столь же губительные. «При достижении своих великих целей природа устремляется, видимо, к самой слабой преграде, оказывающей ей сопротивление. Если последняя будет усилена при содействии искусства, она направится к другому выходу, по своей прочности следующему за первым, и так далее». В древности наибольшую смертность причиняли войны и чума. Появление оспы отвратило в другую сторону «канал смертности». Новая перемена в его направлении произойдет благодаря тому, что мы научились прививать оспу, однако «в различных каналах, которыми изливается река смерти, останется по-прежнему определенная и неизменная масса воды».

Только предупредительные препятствия могут действительно ослабить или даже сделать совершенно излишним действие препятствии разрушительных. «Если народонаселение должно неизбежно сдерживаться каким-нибудь препятствием, – говорит Мальтус, – лучше, чтобы это было делом благоразумной предусмотрительности ввиду тех затруднений, которые встретит потомство, и страха пред угрожающей нищетой, чем результатом влияния прямой нищеты и болезни. Перенося вопрос на личную почву, можно сказать, что забота о благе потомства должна удерживать человека от следования одним своим – физиологическим побуждениям. Долг каждого – производить на свет только такое количество детей, которое он может воспитать и прокормить. Самообуздание в этом отношении для многих очень тяжело, а такого рода обязанности трудновыполнимы, но отсюда следует только то, что нельзя слишком строго судить за нарушение этих обязанностей, а вовсе не то, что их совсем не существует или что они не имеют большого значения».