Елизавета Литвинова - Василий Струве. Его жизнь и научная деятельность

Итак, мы видим, что воззрения В. Струве в области чистой астрономии и его открытия в области практической астрономии связаны с самыми существенными вопросами, относящимися к устройству Вселенной, которыми занимались и всегда будут заниматься величайшие умы.

Заслуги Струве в области геодезии также огромны и отличаются тем же общим характером.

Из всех градусных измерений по направлениям меридианов особую важность вследствие чрезвычайной точности в производстве всех относящихся сюда работ представляют следующие: 1) англо-французское; 2) большое индийское; 3) скандинаво-русское; 4) среднеевропейское измерение. Скандинаво-русское измерение протягивается по дерптскому меридиану более чем на 25 градусов от Старо-Некрасовки (близ Измаила на Дунае, под 45-м градусом широты) до Фугленеса (на острове Квал-Э в Ледовитом океане, близ Гаммерфеста, под широтою 70 градусов). Измеренная дуга меридиана составила 2645 верст и 67 5 / 7 сажени. Точность работы была так велика, что погрешность всей этой длины (вычисленная по теории вероятностей) оказалась ничтожной, около шести сажен. Такая точность оставляет далеко за собой все предшествовавшие измерения.

В работе этой участвовали геометры трех стран: России, Швеции и Норвегии. Но история науки будет по преимуществу связывать это измерение с именем В. Струве; благодаря энергии, знаниям и необыкновенным талантам этого астронома, скандинаво-русская работа достигла таких грандиозных размеров и необычайной точности. До 1839 года Струве участвовал в геодезических работах как частное лицо, а с этого времени – в качестве директора Пулковской обсерватории. В 1861 году Петербургская Академия издала первых два тома систематического и довольно подробного изложения этой работы, составленной Струве под заглавием “Дуга меридиана в 25° 30 между Дунаем и Ледовитым морем, измеренная с 1816-го по 1855 год под руководством К. Теннера, И. X. Зеландера, Кр. Ганстена и В. Струве”.

Плита на месте астрономического пункта Якобштадт дуги Струве.

К числу превосходных работ, из которых Клерк вывел свои замечательные соображения о фигуре Земли, относятся главным образом геодезические работы В. Струве и его труды по сравнению единиц мер длины; при всех своих измерениях дуг меридиана и параллелей он сам имел в виду эту конечную цель. Стремясь к решению того же вопроса, Струве, как мы видели, во время своей поездки за границу в 1857 году старался вызвать интерес к такого рода предприятиям в Западной Европе. Теперь посмотрим, какие результаты принесли эти старания. Нам известно, что В. и О. Струве находились в непосредственных сношениях с прусским геодезистом Байером, по настояниям которого было предпринято среднеевропейское градусное измерение. Оно имело целью измерить не только около 22 градусов дуги меридиана от Палермо в Сицилии до Христиании в Норвегии, но также определить длины градусов параллелей под разными широтами и решить с большей точностью вопрос о геодезической фигуре среднеевропейского материка и прилежащих к нему морей.

В год смерти Струве, в 1864 году, в Берлине состоялась конференция математиков, физиков и главным образом астрономов и геодезистов. Эти уполномоченные комиссары различных государств постановили учредить постоянную комиссию и центральное управление. Ведению первой подлежат все научные вопросы среднеевропейского измерения и связь между учеными, на которых возложены работы с поручениями от соответствующих правительств. Она состоит из семи членов, выбираемых конференцией. Центральное управление есть исполнительный орган постоянной комиссии. Не вдаваясь в подробности, заметим, что совместный труд наций и централизация исследований формы Земли в духе Струве находят все большее и большее применение; к европейским нациям присоединились также американцы. Итак, в то время как умирал знаменитый русский астроном, его идея, можно сказать, начинала свое истинное существование.

Байер в своей записке о необходимости среднеевропейского градусного измерения говорит следующее: “Можно надеяться, что когда научимся определять местные уклонения и отделять их от правильного вида Земли, то и градусные измерения могут привести к отношению, равному 1 / 289 , тогда эллипсоидальность Земли возведена будет в прочную область механики и разрешится великий вопрос, возбужденный еще во времена древности, и над разработкою которого долгое время трудились все образованные нации новейшего времени”.

Мы познакомили читателя с наиболее понятными и доступными для неспециалистов заслугами Струве, стараясь по возможности показать их связь с прошедшим и будущим науки. Но всего этого едва достаточно, чтобы составить себе даже приблизительное понятие о том, какое богатое наследие оставил он астрономии; оно заключается не только в открытиях и наблюдениях, но также в способах наблюдений, ценность которых могут вполне понять только люди, занимающиеся практической астрономией. Глубокие философские взгляды, с одной стороны, и остроумнейшие практические приемы – с другой, свидетельствуют о разнообразии дарований нашего астронома.

Мы имеем неотъемлемое право назвать его “нашим”: в Россию приехал он юношей и у нас получил свое высшее образование; Россия в лице своих государей предоставила полный простор развитию его гения, дала ему все необходимые для естествоиспытателя средства и оценила достойным образом его заслуги. Он сам считал себя русским, любил наше отечество и не остался перед ним в долгу: созданная им Пулковская обсерватория никогда не исчезнет из летописей астрономии.

Ньюкомб справедливо говорил: “В астрономии есть нечто замечательное, отличающее ее от других наук, например даже от физики и химии, – именно то, что здесь труды каждого поколения неразрывно связаны с работой следующего за ним; поэтому-то современную нам астрономию можно назвать наследницей астрономии, существовавшей две тысячи лет назад”. Итак, летописи астрономии – это самое прочное создание человеческой деятельности.

И если допустить невероятную мысль, что имя России когда-нибудь совершенно исчезнет из летописей всемирной истории, то мы должны сохранить уверенность, что оно навсегда останется в летописях астрономии, и отдаленное человечество будет во всяком случае знать, что Россия была страной, в которой для пользы науки существовала Пулковская обсерватория, воздвигнутая по плану великого естествоиспытателя в эпоху всеобщего закрепощения мысли.

далее в очерке автор называет его Вильгельмом – именем, данным ему от рождения. – Ред.