Моммзен - Аннибал. Юлий Цезарь. Марк Аврелий.

В это время (около 214 г.) война сосредоточилась преимущественно в Апулии и Кампании: Аннибалу удалось, наконец, овладеть некоторыми греческими городами, как например Тарентом, на юге Италии. Зато римляне возвратили себе несколько кампанских городов; войска их все более теснили Капую и наконец осадили ее. С трудом пробрались капуанские послы сквозь римские укрепления и поспешили к Аннибалу с убедительной просьбой о помощи. Аннибал, надеясь, что при его приближении римляне немедленно снимут осаду, поспешил на помощь к осажденным. Но римские войска продолжали стоять неподвижно, железным кольцом оцепляя Капую. Тогда Аннибал прибег к последнему средству — он двинулся с войском против Рима и остановился в одной миле от города. Много поколений спустя вспоминали римляне об «Аннибале перед воротами города», но серьезной опасности вовсе не было: карфагенский вождь не думал осаждать Рим — он только хотел отвлечь римлян от Капуи и разорвать блокаду. Но и этот план его не удался: слишком небольшой отряд послали из Капуанского стана вслед Аннибалу. Капуя обречена была на гибель и через несколько времени принуждена была сдаться на милость раздраженного победителя. Над несчастным городом произведена была жестокая, бесчеловечная расправа, и падение его тяжело отозвалось на судьбе Аннибалова предприятия. Два года тянулась осада, и никакие усилия карфагенян не в состоянии были заставить римлян снять ее. Переход Капуи в руки Рима был первым явным признаком его перевеса над Аннибалом, подобно тому, как шесть лет перед тем переход Капуи на сторону Аннибала обозначил собою высшую точку его успехов. Напрасны были усилия Аннибала загладить впечатление, произведенное падением Капуи на его союзников — повсюду преследовали его неудачи: казалось, счастье отвернулось от своего прежнего любимца. Упадок духа и недоверие к успеху карфагенян, овладевшее теперь их итальянскими союзниками, были для Аннибала намного чувствительнее, чем сама потеря Капуи.

Все отпавшие города наперебой старались снискать милость римлян и примириться с ними. В следующем году им удалось взять обратно Тарент, и Аннибалу с этих пор не оставалось ничего более, как держаться в юго-западном углу Италии.

Однако же положение римлян становилось год от года все безвыходнее и ужаснее. Денег вовсе не было; поля большею частью оставались необработанными; многие латинские общины, истощенные и обессиленные войною, наотрез отказались платить подати и посылать вспомогательные отряды. К довершению беды, пришло известие о том, что брат Аннибала, Гасдрубал, пробился к Пиренеям и ведет большое войско на подмогу брату. Весною следующего года небывалое еще бедствие грозило Риму, если бы братьям удалось соединиться в Италии.

Действительно, весною 207 г. Гасдрубал перешел Альпы и вступил в Галлию, оттуда намерен был двинуться на соединение с Аннибалом. Римляне собрали огромное войско, но им не удалось даже помешать Аннибалу пройти в Апулию и расположиться там лагерем, хотя консул Нерон старался всеми силами преградить ему дорогу к северу.

Оставшись в Апулии, Аннибал решил дожидаться там известий от брата. Нерон расположил свои войска напротив Аннибала. Здесь-то, по счастливой случайности, удалось Нерону перехватить депешу Гасдрубала, в которой тот извещал брата о месте, где намерен соединиться с ним. Нерон решился на отважный подвиг; с отборным отрядом в 7 000 человек он покинул лагерь и соединился с другим консулом, ожидавшим на севере прибытия Гасдрубала. При реке Метавре, в Умбрии, произошло сражение: Гасдрубал, застигнутый врасплох, потерпел жестокое поражение и сам пал в битве, подобно отцу своему Гамилькару.

Через четырнадцать дней Нерон снова стоял лагерем против Аннибала, который, ничего не подозревая и не получая никаких известий, не трогался с места. Известие о брате принес ему консул, приказавший бросить голову Гасдрубала к воротам карфагенского лагеря: так отблагодарили римляне своего великодушного соперника, который считал недостойным воевать с мертвыми и с честью похоронил тела римских полководцев — Марцелла, Эмилия Павла и Гракха.

Аннибал понял, что надеялся напрасно и что теперь все было кончено. Он отказался от Апулии и Лукании и удалился в Бруциум, гавани которого представляли для него теперь единственную возможность вернуться на родину. Энергия римского полководца, а еще более счастливое стечение обстоятельств отвратили от Рима опасность, которая может сравниться только с тем, что грозило ему после каннского поражения и вполне объясняет упорство, с которым Аннибал, несмотря ни на что, все же держался в Италии. В Риме восторг был беспределен; все вновь принялись за свои дела, как в мирное время: каждый чувствовал, что беда миновала.

Но война далеко еще не была кончена. Еще целых четыре года держался Аннибал в Бруциуме. Карфагеняне, испуганные тем, какой оборот приняла война, попробовали было прислать в Италию подкрепление и заключить новый договор с Филиппом Македонским. Но все это было напрасно и не принесло никакой пользы. Спасение родины было возможно, но карфагенские богачи ничего не хотели сделать для этого; теперь же, когда они захотели спасти ее, было уже поздно.

В сенате никто не сомневался в том, что за окончанием войны Карфагена против Рима немедленно последует война Рима против Карфагена, но все же решиться на экспедицию в Африку было далеко не так легко, как могло казаться с первого взгляда. Во-первых, Аннибал был все еще в Италии; но кроме того, для такого похода нужен был талантливый предводитель, а римские полководцы все были или слишком стары, или нелюбимы народом.

В это-то время вернулся из Испании Сципион. Уже давно мечтал он об экспедиции в Африку. Теперь, опираясь на любовь народа, руководимый твердой верой в свой успех и счастье, Сципион добился если не официальной командировки в Африку, то, по крайней мере, набирать охотников в Италии и взять легионы, стоявшие в Сицилии.

В начале 204 года, с 30 000 человек, Сципион отплыл в Африку и благополучно пристал к ее берегам. С первых же шагов карфагеняне стали терпеть неудачи: лагерь их был сожжен римлянами, и уже начаты были переговоры о мире, когда, по совету вождей народной партии, решено было немедленно же послать Аннибалу приказание вернуться в Карфаген. Аннибал, по всей вероятности, не стал бы даже ожидать этого приказания, чтобы идти спасать родной город, если бы, как раз в это время не представилась ему возможность другим путем прийти на помощь Карфагену, возобновив переговоры с Македонией. Как бы то ни было, он немедленно по получении повеления от сената, посадил на суда остатки своих войск и покинул Италию. Радостно вздохнули римляне, узнав, что могучий ливийский лев, которого ничто не могло заставить отступить, добровольно оставил их страну.