Виктор Савченко - Симон Петлюра

В это время к Думе подъехал эскадрон белогвардейцев, сопровождаемый процессией священнослужителей. «Белый» полковник предложил участие в параде своего подразделения, на что Кравс «любезно согласился». Согласился Кравс и на то, чтобы над Думой был водружен не только украинский, но и российский флаг.

В момент, когда над Думой стал развиваться российский триколор, на Крещатик выехал генерал Сальский во главе колонны «запорожцев». Увидев русский флаг, Сальский (кстати, бывший полковник русской разведки) приказал запорожцам немедленно его снять. Очень скоро русский флаг был сорван с башни Думы и кинут к ногам сидящего на коне Сальского. Конь генерала топчет русское знамя, а из толпы слышатся крики возмущения, проклятая и «слава»... Неожиданно к Сальскому подъехал всадник-белогвардеец и попытался зарубить его, но сам был зарублен подоспевшим на помощь командиру «запорожцем». Короткая стычка послужила началом войны...

Через секунду все изменилось. Со всех сторон, из окон соседних домов, из кустов близлежащего сквера по украинским войскам начинается пулеметная и ружейная стрельба, взрываются несколько бомб... Обезумевшая от страха толпа мечется во все стороны, запрудив Крещатик. Настроения толпы передались и украинским солдатам, которые, не слыша приказов и не видя своих офицеров, стали разбегаться по соседним улицам,

Белогвардейцы сумели оттеснить галичан и «запорожцев» из центральной части Киева и арестовать штаб Третьего галицкого корпуса. Более трех тысяч солдат и офицеров УНР оказались в плену или были разоружены, в руки белогвардейцам попали нескольких артиллерийских батарей.

В этой суматохе командующий украинскими силами в Киеве Кравс выехал в штаб генерала Бредова для улаживания конфликта. Приехав на место ожидаемых переговоров, Кравс был посажен под арест «до окончания переговоров», и Бредов потребовал от него немедленно вывести войска УНР из Киева. Кравс очень быстро «сломался» и поздним вечером того же дня подписал приказ о выводе украинских войск их Киева, на линию Игнатовка—Германовка, что в 25 километрах к западу от столицы. Кравс согласился и на выдачу «белым» всех трофеев, что были захвачены армией УНР в Киеве.

Так, вчерашняя громкая победа перешла в позорное поражение. Заканчивая переговоры. Бредов назидательно заметил: «Киев никогда не был украинским и не будет»... Интересно это было слышать из уст генерала, который служил Украинской державе в апреле—ноябре 1918 года и только после свержения гетмана Скоропадского перешел на службу к Деникину.

Кравс подписал свой приказ от имени генералитета Галицкой армии, учитывая заявление Бредова, что с армией Петлюры он никаких переговоров иметь не будет, а возможного парламентера — генерала Омельяновича-Павленко — просто расстреляет «как изменника и бандита».

Против 18 тысяч войск УНР в Киеве, которые поддерживались еще и 4—5 тысячами партизан Зеленого, Струка, Мордалевича, на окраинах города выступило всего до 3 тысяч «белых» и до тысячи киевских офицеров-дружинников. Части украинской армии превосходили «белых» более чем в 5 раз, но, несмотря на это, они капитулировали даже без боя.

Уже тогда белогвардейцы закладывали основы для сепаратных переговоров с галицкими генералами, реализуя стратегию штаба Деникина по «отрыву» УГА от Петлюры.

Тем временем на Киевском вокзале полковник Мыкитка сумел подготовить оборону, собрав до четырех тысяч штыков. В принципе, эти четыре тысячи солдат могли еще вечером 31 числа вытеснить три тысячи белогвардейцев. Но Мыкитка не хотел брать на себя ответственность по «развязыванию» новой войны и предпочел ждать новых приказов. А приказы как раз и не поступали.

Командующий Галицкой армией Тарнавский узнав, что в Киев вошли белогвардейцы, немедленно выехал из столицы. Связь со штабом прервалась. Петлюра должен был приехать на киевский парад еще к полудню 31 августа, но, узнав о проникновении в Киев белогвардейцев, он отказался от приезда в столицу и решил выждать, как будут развиваться события. Интуиция подсказывала Петлюре, что белогвардейцы способны на самые смелые комбинации.

Весть о потери столицы Украины была «громом среди ясного неба» и повергла петлюровскую армию в смятение. В первые дни после сдачи Киева Петлюра, приехав на фронт, под Фастов, увидел полный развал частей, самодемобилизацию, хаос. Это был уже не фронт, а митингующие, разбегающиеся толпы в шинелях. Солдаты из Центральной Украины покидали армию, считая, что их «предали генералы и галичане», что у них «украли победу изменники». Петлюра, отстранив Кравса и отдав его под следствие, передал Киевский фронт генералу Сальскому.

Следствие над Кравсом и обвинения галичан в измене настраивали генералов и офицеров УГА против Петлюры. В свое оправдание «галицкая офицерская каста» заявила, что Кравс полностью невиновен, а только исполнял приказ Петлюры «не стрелять». Генералы УГА уже тогда были раздражены командованием Петлюры и надеялись только на мир с Деникиным.

2 сентября Директория и правительство УНР издали обращение к украинскому народу, в котором практически признавали состояние войны с «белыми». В обращении были слова, призывающие народ к сопротивлению «белым», например, «непоколебимо бороться за демократические завоевания Украинской революции».

Петлюра склонялся к войне, однако ждал удобного момента для нанесения удара. Он считал, что режим «белых» приведет к всеобщему восстанию на Украине. Он хотел дождаться «мнения Запада» и сообщений с «красного» фронта.

4 сентября Петлюра, опасаясь внезапных операций со стороны «белых», приказал еще отодвинуть фронт на запад на линию Козятин—Житомир и отказаться от наступления на «красном» фронте в Полесье.

После вывода украинских войск из Киева неожиданно образовался новый фактор войны — рейд «Южной группы Якира» — частей 12-й армии «красных» в составе трех дивизий — по тылам петлюровских войск.

Группа Якира еще 24 августа начала пробиваться из окружения, из района Одессы—Николаева, сквозь войска белых, петлюровцев и махновцев, к Клеву, на соединение с главными силами Красной Армии. Начав свое движение после захвата «белыми» Одессы, эта группа 2 сентября подошла к Умани, где столкнулась с петлюровцами. Далее, пройдя с боями примерно 600 километров, 11 сентября эта группа вышла в глубокий тыл петлюровцев у Сквиры. Захватив Сквиру, группа Якира пробилась на север, и, разметав корпус генерала Вольфа, 19 сентября «красные» ворвались в Житомир.

После потери Житомира корпус Вольфа потерял боеспособность и был отведен в тыл. Сечевые стрельцы были также сильно потрепаны в боях за Коростень. Но, несмотря на позор отступления и горечь разгрома, Петлюра еще думал о реванше. К этому времени он понял, что войны против «белых» не избежать. 13 сентября состоялась встреча делегации Омельяновича-Павленко с белогвардейским генералом Непениным, уполномоченным Бредова. «Белые» решили провести переговоры «для вида», чтобы удовлетворить просьбу Антанты. Петлюре были предложены совершенно неприемлемые условия — передать украинскую армию под личное командование Деникина и отказаться от государственной независимости Украины. Эти требования привели к срыву переговоров.