Антон Короленков - Сулла

Из-за наступления италийцев армия Публия Красса была отрезана в Лукании, [682]Марк Лампоний разбил ее и отбросил к Грументу. Марк Эгнаций овладел Венафром, Папий Мутил – Нолой, [683]Стабиями, Саперном, Гай Видацилий – Канузием, Венузией и, видимо, Салапией. Однако вскоре Цезарю удалось разбить Папия под Ацеррами – первый серьезный успех римлян в ходе Союзнической войны. [684]Ацерры были важным стратегическим пунктом, обеспечивавшим связь между Капуей и крупной латинской колонией Беневент. В итоге «на этом фронте сложилась патовая ситуация, которая продемонстрировала, что наступление повстанцев в Кампании, несмотря на первоначальные успехи, выдохлось». [685]Войска провозгласили Цезаря императором, а сенат еще и повелел гражданам снять сагумы – военные плащи, в которые они облачились с началом войны в знак особой опасности, – и вновь надеть тоги (Аппиан. ТВ. I. 41–42; Ливии. Периоха 73; Орозий. V. 18. 11 и 14–15).

На северном фронте дела также шли с переменным успехом; от повстанческих отрядов Публия Пресентия потерпел поражение Гай Перперна; Рутилий Луп отстранил незадачливого военачальника от командования и слил остатки его войска с корпусом Мария. Но и сам консул вскоре показал, что он воюет не лучше Перперны. Не послушав Мария, который советовал не спешить с битвой и для начала обучить войска, Рутилий двинулся на врага. [686]При переправе через Толен [687]он попал в засаду, подстроенную Веттием Скатоном, потерпел полное поражение и погиб. Скорбь по погибшим в Риме была столь велика, что сенат велел впредь хоронить павших там, где они погибли, чтобы не производить дурного впечатления на горожан. Правда, Марию удалось спасти часть войска и нанести ответный удар Скатону, но это был лишь частичный успех. Вскоре катастрофа постигла и армию проконсула Цепиона. Недавно он сумел прорваться из окружения, в которое его взяли повстанцы, и ему вручили равную с Марием власть. Однако вскоре стало ясно, сколь неуместным был этот укол самолюбию Мария. Попедий Силон заманил войско Цепиона в ловушку и учинил ему разгром. Остатки его армии перешли под командование Мария, который фактически стал командующим северным фронтом (Аппиан. ГВ. I. 43–44; Овидий. Фасты. VI. 563; Дион Кассий. XXIX. 98. 1–2; Обсеквент. 55; Евтропий. V. 3. 2; Орозий. V. 18. 11–14). [688]

Ободренные успехом повстанцы нанесли поражение Луцию Цезарю близ реки Вольтурн [689]и преследовали его до Теана. Наступая на северо-запад, они столкнулись с Марием. Аппиан пишет, что совместно с ним действовал и Сулла, который будто бы сыграл решающую роль в битве. [690]Сражение произошло в местности, покрытой виноградниками, – как предполагают, к югу от Фуцинского озера. [691]Погибло до шести тысяч марсов, семь тысяч попало в плен. Возможно, именно в этом сражении пал военачальник марруцинов Герий Азиний, о чьей гибели сообщает Ливии (Периоха 73; см. также: Аппиан. ГВ. I. 46. 201–202; Плутарх. 33.3). [692]

Некоторые ученые подозревают, что Аппиан ошибся и вместо Сулльг речь должна идти о легатах Валерии Мессале [693]или Сервии Сульпиции, [694]действовавшем в северных районах Италии, тогда как Сулла воевал на юге. Другие источники о Сулле вовсе не упоминают и честь победы приписывают одному Марию (см.: Ливии. Периоха 73; Плутарх. Марий. 33.3; Орозий. V. 18. 15). [695]Окончательно разрешить эти противоречия невозможно. [696]Но вот что интересно: если Аппиан ошибся, то Сулла не совершал никаких подвигов в 90 году; если же он прав, то вряд ли верны разглагольствования диктатора о давней вражде с Марием – со своими недругами он не сотрудничал. Впрочем, этот сюжет восходит к просулланским источникам [697]и ход их рассуждений очевиден: хотя Марий и ненавидел Суллу, последний все же ради общего дела пошел на сотрудничество с ним и разгромил италийцев, причем именно его войска сыграли главную роль в сражении. [698]

Впоследствии диктатор рассказывал, что видел под Лаверной, в землях пелигнов, как из-под разверзшейся земли вырвался язык пламени и уперся в небо. Прорицатели якобы заявили, что это предрекает приход к власти в государстве мужа с прекрасной и необычной внешностью, который прекратит смуты. Сулла будто бы уже тогда решил, что речь идет о нем [699]– рыжеватые волосы отличают его от других людей, а доблесть свою он доказал многими подвигами (Плутарх. Сулла. 6. 11–13; Орозий. V. 18. 5). Правда, первый год Союзнической войны не принес ему особой славы. [700]Но и горечи поражения тоже.

Не слишком гладко шли дела у италийцев и на другом участке северного фронта – в Пицене. В сражении у Фалернской горы объединенные силы Видацилия, Лафрения и Веттия разбили войско Помпея Страбона и заперли его в латинской колонии Фирме. Однако осаду города повели отряды одного Лафрения – его сотоварищи, очевидно, решили, что он справится с Помпеем один. Эта ошибка дорого обошлась союзникам. Пополнив армию новобранцами, римский военачальник дождался подхода корпуса Сервия Сульпиция и вырвался навстречу ему. Италийцы потерпели серьезное поражение. Развивая успех, Помпеи взял в кольцо стратегически важный город Аскул, а затем разгромил войско пицентинов, в честь чего сенаторы облачились в парадные одежды (Аппиан. ТВ. I. 47; Ливии. Периоха 75; Орозий. V. 18. 17). Под влиянием этих успехов Помпеи добился победы на консульских выборах на 89 год. Его коллегой стал другой отличившийся в боях командир – Луций Порций Катон. [701]

Почему же этой чести не удостоился Марий? Плутарх, озвучивая враждебную полководцу версию, пишет: «Эта война с ее бедствиями и превратностями судьбы настолько же увеличила славу Суллы, насколько отняла ее у Мария. Он стал медлителен в наступлении, всегда был полон робости и колебаний, то ли потому, что старость угасила в нем прежний пыл и решительность (ему уже было больше шестидесяти пяти лет), то ли потому, что, страдая болезнью нервов и ослабев телом, он, по собственному признанию, лишь из боязни позора нес непосильное для него бремя войны… В конце концов по причине телесной немощи и болезни он сложил с себя обязанности полководца» (Марий. 33. 1–2 и 6).

Однако эти рассуждения выглядят по меньшей мере странно. Если говорить о славе Суллы, то она еще была впереди – в 90 году его успехи оставались весьма скромными. Добровольно сложить командование Марий не мог – ему его просто не продлили. [702]И уж тем более не приходится всерьез воспринимать разглагольствования о робости и вялости полководца. Конечно, ему приходилось проявлять осторожность, но враг был силен, а его собственные воины не имели выучки и опыта. Зато успехи Мария говорили сами за себя, особенно в сравнении с катастрофами, постигшими Рутилия Лупа и Сервилия Цепиона. [703]Все объяснялось очень просто – сенат не желал нового возвышения победителя кимвров. Новые консулы, видимо, не горели желанием заполучить такого легата – Катон был его врагом, а Помпеи просто не нуждался в нем. Иметь подобного подчиненного означало рисковать собственной славой. [704]Поэтому сенат избавился от Мария при первом же удобном случае, [705]то есть по истечении срока легатских полномочий. А что до болезни, то это могло быть откровенным издевательством со стороны его врагов – мало ли кого отправляли в отставку «по состоянию здоровья»…