Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

— Курсант Денисов прибыл для ознакомительного полета!

— Садитесь в кабину, — распорядился инструктор.

С того полета и началась моя летная практика в Ейском авиационном училище. Помнится, в перерыве между полетами наш инструктор беседовал с нами, курсантами, рассказывая много интересного из жизни летчиков. Немногословно говорил и о себе. В ту пору ему исполнилось 28 лет, а коммунистом он стал в девятнадцать. Окончил военную школу пилотов, летал на самолетах многих типов и, сам не мысля жизни без авиации, нас увлекал небом. Но не прощал ошибок, малейшей небрежности, недисциплинированности. "Небо за беспечность наказывает строго, даже жизнью", — не раз напоминал он курсантам.

Первое знакомство с небом, со скоростью и высотой подарил нам тогда Токарев, но, к великому нашему огорчению, его вскоре перевели в строевую часть. Благо, первый инструктор остается в памяти его питомцев навсегда. С радостью мы узнавали о награждениях Николая Александровича — за успехи в боевой и политической подготовке орденом "Знак Почета", за проявленный героизм в советско-финляндской войне орденом Ленина, а затем и о присвоении высокого звания Героя Советского Союза.

Великая Отечественная война застала Токарева в Крыму в должности заместителя командира 2-го минно-торпедного авиаполка. Вскоре он стал его командиром. Этот полк успешно действовал по важным объектам в глубоком тылу противника, одним из первых на флоте стал гвардейским.

Комиссар полка И. Е. Мещерин в газете "Красный флот" еще 4 апреля 1942 года писал: "Летчики полка сделали свыше тысячи самолето-вылетов. В жестоких схватках с фашистами выросли и закалились командиры экипажей, штурманы, стрелки-радисты и техники. За мужество, отвагу и героизм правительство наградило 42 человека…" А сколько после этого было совершено героических подвигов самим Токаревым и его подчиненными, не счесть!

В сентябре 1942 года Николая Александровича назначили командиром 63-й авиабригады, преобразованной в июле 1943 года в 1-ю минно-торпедную авиационную дивизию.

"Узнает ли?" — думалось, когда подходил к кабинету Токарева. Он встретил улыбкой и на уставное представление ответил:

— Помню, «белобрысый», помню! (Так он впервые назвал меня еще при первой встрече в Ейске и вот — не забыл.) Наслышан о твоих делах. Одобряю…

— Товарищ полковник, я очень доволен, что назначен служить в вашу дивизию. Откровенно говоря, наскучила за год служба в системе ПВО баз, портов и конвоев. Задачи, конечно, ответственные, вылетов много, а вот встреч с противником мало. Да и боевая подготовка замучила. Ладно, если бы готовили летчиков для своего полка, а то научишь их всему, душу вложишь и тут же лучших забирают в другие части. А ведь летать приходится чуть ли не на метле — новые самолеты нам дают в последнюю очередь…

— Ну, ничего, в 11-м гвардейском будет все основательнее, — прервал Токарев мой затянувшийся монолог. — Уж во всяком случае с самолетами там полный порядок. Я завтра пришлю своего помощника по летной подготовке, он вас выпустит на «кобре», а пока поизучайте материальную часть. Самолет все же своеобразный — третья посадочная точка впереди, а мотор сзади. Надеюсь, не попытаетесь устроиться в кабине задом наперед, — пошутил полковник.

— Никак нет. Я с этой машиной немного знаком.

— Вот и ладно. Учтите, полк летает на «кобрах» недавно, молодежь их как следует еще не освоила. Поэтому хорошо спланируйте дальнейшее ее обучение. Изгнание немцев с Таманского полуострова завершается, напряжение в боевой работе, вероятно, спадет, и тогда появится больше возможностей для основательной, планомерной учебы. Учтите еще одно: в полку что-то не ладится с плоским штопором, неопытные летчики попадают в него, а самолет вывести в горизонтальный полет не всегда могут. На этом уже потеряли два самолета и одного летчика.

После некоторых других указаний и предварительной информации о возможных перемещениях в полку закончилась эта, отделенная годами от предыдущих, встреча с замечательным человеком и боевым командиром Николаем Александровичем Токаревым.

На ознакомление с делами полка, совещание с руководящим составом и беседу с летчиками ушел почти весь день 5 октября. Но все же к вечеру я успел подняться в воздух на «кобре». Выполнил фигуры высшего пилотажа, опробовал в сторону моря мощное вооружение. Сделал вывод: воевать можно — самолет не только комфортабельный, но и грозный.

В военно-воздушных силах Черноморского флота давно сложилась традиция: прибыл в авиагарнизон — обязательно посети могилы боевых друзей, павших смертью храбрых в воздушных боях и на земле от ударов противника. В Геленджике погибло несколько летчиков из нашей 3-й эскадрильи и последними из них были Д. Г. Цыганов и Г. И. Матвеев.

Как погиб Дмитрий Григорьевич Цыганов, я уже знал, а вот как воевал Георгий Иванович Матвеев после ухода его из Севастополя на переподготовку в мое отсутствие и при каких обстоятельствах он погиб, я еще сведений не имел.

Рано утром 6 октября я с заместителем по политчасти подполковником Семеном Яковлевичем Леписа поехали на кладбище, где были захоронены авиаторы-черноморцы. Мы обошли многие могилы, задерживаясь у тех, где покоились близкие и дорогие нашему сердцу боевые друзья.

Вот могила Цыганова и почти совсем рядом — Матвеева. На постаменте его могилы — фотокарточка, сделанная незадолго до гибели. На груди четыре ордена Красного Знамени, что уже само говорило о том, каким он был командиром и воздушным бойцом.

Почтив память павших друзей, мы вернулись обратно. А вскоре Герой Советского Союза капитан К. С. Алексеев рассказал мне о последнем периоде службы и о гибели Георгия Матвеева.

После переподготовки Матвеев командовал все той же родной 3-й эскадрильей, а затем его назначили заместителем командира 6-го гвардейского истребительного авиаполка и присвоили звание майор. И вот во второй половине дня 13 мая 1943 года более 40 вражеских бомбардировщиков, прикрываемые двадцатью Ме-109, обрушили свой бомбовый груз на позиции наших войск в районе Малой земли. В воздух были подняты шестнадцать Як-1 во главе с командиром полка майором М. В. Авдеевым. В разгоревшемся воздушном бою гвардейцы сбили семь вражеских самолетов. Смело дрался и одержал очередную победу майор Георгий Матвеев, но в конце боя его самолет был подожжен, и летчик, покинув пылающую машину на парашюте, приводнился в Цемесской бухте.

Немедленно выслали из Геленджика МБР-2, прикрываемый четверкой истребителей, но из-за артобстрела и противодействия «мессеров» произвести посадку лодочный самолет не смог. Тогда по приказанию командира Новороссийской военно-морской базы контр-адмирала Н. Г. Холостякова в море вышел сторожевой катер, на борту которого находился заместитель командира 6-го гвардейского авиаполка по политчасти майор С. С. Изотов. Летчика катерники нашли, но, когда матросы подняли его на палубу, майор Матвеев был уже мертв…