Хайнц Прюллер. - История Больших Призов 1972. Год Фиттипальди.

Никогда, даже в самую страшную жару, он не снимет свой клубный пиджак или ослабит галстук из Кембриджа. Как кто-то сказал, он и его супруга Джоан, сохраняющая даже в самый сильный ветер идеальную прическу, гуляющие по паддоку, как по розарию, принадлежат к гонкам Гран-при, как "львы к Трафальгарской площади". У Луиса Стенли неприкосновенные, величественные манеры, но он всегда готов помочь и всегда занят. Именно он нашел 50 миллионов на передвижной госпиталь. После смерти Зифферта от удушья он самоотверженно борется за более действенные методы спасения, работает с тренером астронавтов с мыса Кеннеди [В 1963-73 гг. это имя носил мыс Канаверал. Здесь расположены станция ВВС США "Мыс Канаверал" и Космический центр имени Кеннеди. С этих площадок осуществляется большинство запусков космических кораблей в США.] и собирается дать своим пилотам в кокпит кислородные маски. Он (вместе с Уолтером Хэйзом и лордом Чешемом) является управляющим имуществом Джима Кларка. Он был советником британского парламента по вопросу "Германия после войны", является активным членов многих королевских институтов, в аэропорту Базеля у него стоит реактивный самолет, дома в гараже пять машин, а живет он по двум адресам: в пентхаузе лондонского отеля "Дочестер" и в своем 400-летнем загородном доме в Кембридже. Там он пишет свои книги. На сегодняшний день вышли 55: от политики и искусства до тенниса, гольфа, автогонок, орнитологии и Черчилля и Папы Римского.

На вопрос, когда Луис Стенли спит, я впервые получил ответ, когда он мне предложил: "Позвоните мне между 12 и 2 часами, это самое лучшее время. Дня? Нет, ночи. Уже 25 лет я не сплю больше четырех часов за ночь, потому что обнаружил: все великие исторические личности много работали. Обычные смертные спят в два раза больше бессмертных". Из привычек Стенли можно сделать заключение, к кому он причисляет себя самого.

Этот мистер Стенли в 1971 году полетел в Мексику, чтобы стоять в почетном карауле на похоронах Родригеза и в октябре с трудом сохранял самообладание на кладбище Фрайбурга, когда нежным движением положил руку на гроб Зифферта. Теперь, потеряв двух своих лучших гонщиков, в 1972 он собрался задавить всех своей лавиной из BRM. "Вместо того, чтобы прекратить спор, который он и так уже выиграл, он продолжает бороться", - критиковал его однажды один из гонщиков. Хоуден Генли сказал мне: "Он из тех людей, который отпустит тебя только тогда, когда ты уже не сможешь найти другую работу. Но если же у тебя есть перспективы, он тебя удержит".

Посредником между Стенли и его командой является гоночный директор Тим Парнелл - полноватый, простовато выглядящий человек, пивное спокойствие которого ничто не может поколебать. Даже арест, который однажды грозил ему в итальянском аэропорту, когда он по ошибке заплaтил старыми лировыми банкнотами. Отец Тима, Рег Парнелл, был знаменитым гонщиком и уважаемым менеджером команды, поэтому Тиму тяжело достичь его репутации. Неделями гонщики BRM изучали привычки Парнелла в еде и питье и обнаружили, что Тим всегда опрокидывает в глотку все содержимое чашки, даже не попробовав содержимое. Теперь достаточно было небольшого отвлекающего маневра, например подстроенного телефонного звонка, чтобы насыпать Парнеллу в кофе соль и перец. Кашляющий и плюющийся гоночный директор - всегда хороший повод для смеха. Берни Эккслтоун, педантичный любитель порядка, костюмы которого всегда висят в шкафу на расстоянии ровно 10 сантиметров друг от друга, никогда не забудет, как однажды делил с Парнеллом комнату. "Он все перевернул". Некоторые даже считают, что Парнелл только тогда бывает счастлив, если перед тренировкой опускает свои инструменты и информационные табло в машинное масло.

Внутренних проблем не избежали и в BRM, векторы напряжения внутри команды даже направлены в разные стороны: Парнелл против механиков, Парнелл против гонщиков, а сам он стоит за широкой спиной Стенли. Проблемы еще усилились, когда выяснилось, что у некоторых гонщиков в игру вмешались спонсорские деньги. Хельмут Марко заметил, "что при выборе машин финансы играют решающую роль". Ходили слухи о половине миллиона, из-за которой Марко вступил в контакт с венским рекламным агентством. Соле-Руа ушел из команды. "Он стал чертовски дорогой инвестицией", ругался Парнелл. Marlboro сделали испанцу более чем щедрое предложение: "Мы оплатим тебе и твоей жене все билеты на самолет и отели на каждом из последующих Гран-при". Задача обслуживать пять машин одновременно, без сомнения, превысила возможности Парнелла. Так, по словам Марко, "постоянно происходила путаница, когда на тренировках мы параллельно испытывали одни и те же вещи, вместо того чтобы выбрать для каждой из машин определенное направление и сэкономить время". После полного фиаско в Хараме один из механиков BRM сказал: "Лучше всего будет, если мы объявим забастовку". Часто за двадцать минут до конца тренировки не было ясно, какой пилот будет сидеть в какой машине. А потом, как говорит Генли: "у тебя постоянно такое ощущение, что команда пытается тебя придержать и притормозить. Не успел ты показать на тренировке хорошее время, как тебя зазывают в боксы и забирают твои шины". Но шины, которые сняли с машины Генли, по словам Марко "я никогда не получал". Как сказал другой гонщик "нужно подгадать так, чтобы оказаться в боксах в правильный момент, когда в наличии хорошие шины… а единственный в команде домкрат лежит под твоей машиной".

У лидера команды Бельтуа на выбор всегда две машины, но часто он не мог решить, какую взять. В команде он номер один, но не в том смысле, как им был Йо Зифферт, который часами мог болтать с механиками и морально их поддерживать - Жан-Пьер почти не говорит по-английски. В 1964 году в Реймсе Бельтуа попал в тяжелую аварию, которая оставила свой след на всю жизнь: "В 12-часовой гонке я вскоре после полуночи не заметил огромную лужу бензина, которую оставила одна из Ferrari GT, потому что ехал очень близко к Мауро Бианчи. Мой Rene Bonnet немедленно вылетел с трассы, многократно перевернулся и взорвался. Ударной волной меня отшвырнуло на 50 метров. При виде этой кучи обломков и пепла меня посчитали мертвым. Только один из маршалов случайно нашел меня."

Врачи практически не давали Бельтуа шансов. Три дня и три ночи он лежал в коме со сломанным левым коленом, разбитым левым локтем и еще пятнадцатью переломами. С нечеловеческим упорством маленький, щуплый Бельтуа боролся за свою жизнь, а потом за свою карьеру. В 1966 году он выиграл гонку Формулы 3 в Монако. Я никогда не забуду, сколько усилий ему тогда стоило держать шлем и кубок на церемонии награждения, при этом пить из бутылки с минеральной водой, ведь его левая рука осталась практически парализованной. "После такой аварии ты больше не останешься прежним", - сказал мне Жан-Пьер.