Хайнц Прюллер. - История Больших Призов 1972. Год Фиттипальди.

У Йохена было достаточно опыта и мастерства, и теперь он объявил Чэпмену, "что в 1970 году я хочу стать чемпионом и на этом закончить карьеру". Второй номер, очкарик Джон Майлс, все явственнее демонстрировал свои комплексы и медлительность. Он не соответствовал представлениям Чэпмена об идеальном гонщике - очень быстром, выносливом и с неугасимой жаждой борьбы. Но может, таким был Фиттипальди? Эмерсон случайно оказался на фабрике Lotus в Хезеле, когда Чэпмен выезжал из гаража на своем Elan 2+2. "Он крикнул: "Привет Эмерсон, я хочу, чтобы ты провел пару тестов в Формуле 1", а у меня от страха челюсть отвисла. Но я постарался выглядеть спокойным: "Никаких проблем, просто позвоните мне".

Чэпмен действительно позвонил, и Эмерсон провел тестовый день, который он никогда не забудет. На частном самолете Чэпмен привез его в Сильверстоун. Риндт там тестировал Lotus 72 для Зандвоорта, а в боксах ждала машина, на которой он одержал победу в Монако - Lotus 49. Йохен проехал пару прогревочных кругов и кивнул Колину: "Машина в порядке, Эмерсон может садиться". Поскольку бразилец намного ниже Йохена, пришлось поменять сиденье и педали, и лишь после этого сбылась детская мечта Эмерсона - он сидел в машине Гран-при.

Фиттипальди был удивлен - и обеспокоен: "Чэпмен всегда работает на самом краю и того же ожидает от своих подчиненых. Если я буду ехать медленно, то разочарую его - если же я буду ехать слишком быстро, то, возможно, разобью машину. Быстро и надежно - это сложно. А трасса опасная и скользкая".

Когда Эмерсон тронулся из боксов, он чувствовал себя "как король. Первые круги прошли как во сне". Через десять кругов он остановился в боксах: "У машины избыточная поворачиваемость". Йохен ухмыльнулся: "Я знаю, что ты можешь сделать: дай больше газу!". Фиттипальди последовал совету своего кумира, "и Йохен пришел в такой восторг, что лично показал мне таблицу с временем". Мария-Хелена сфотографировала Риндта с черным табло: 1:22,8 - в Гран-при 1969 года этого хватило бы для места в четвертом стартовом ряду, между Зиффертом и Кариджем.

Таким было положение дел, когда Чэпмен приехал в Зандвоорт. Планы Риндта об отставке были секретом, который Йохен, Нина, Колин и я хранили в себе. Лишь только очень дружески, по отношению к Lotus, настроенной рыжей журналистке Присцилле Фиппс (сейчас она под псевдонимом Элизабет Хэйвард пишет книгу о Фиттипальди) Чэпмен позволил себе намекнуть: "У меня в руках уже следующий чемпион мира, но его я назову только тогда, когда придет время". После этого Гран-при Голландии Риндт оплакивал под лавровым венком своего погибшего друга Пирса Кариджа, какое-то время он даже подумывал о немедленном уходе и Нина тоже была шокирована. "Ради бога, как вы можете ехать дальше, когда видите огонь, и не знаете, спасся ли ваш товарищ или беспомощно зажат под обломками?", спросила она одного из гонщиков. Профессионал ответил жестко: "Я знал. Запах был такой же, как в Руане в 1968 году, когда горела Honda Йо Шлессера". Нина побледнела. Йохен услышал последний обрывок диалога, возмутился, и чуть было не кинулся на того, другого, гонщика с кулаками.

В этом безжалостном бизнесе часто требуются гонщики на замену. Фрэнк Уильямс предложил Фиттипальди освободившееся место. Эмерсон полетел в Женеву, нашел Йохена и попросил у него совета. Это был серьезный разговор.

"Трудное решение для тебя", - сказал Риндт 24-летнему гонщику, "на данный момент тебе было бы лучше всего у Уильямса. Но для твоего будущего будет лучше, если ты пойдешь в Lotus".

Чэпмен хотел приковать к себе Фиттипальди трехлетним договором. Но Эмерсон соглашался подписать только до конца 1971 года, "потому что невозможно предугадать, что будет с Lotus". А мне он признался: "Мне очень плохо платят". Чэпмен впервые дал ему стартовать в английском Гран-при. Незаметно и скромно Эмерсон и Мария-Хелена въехали в боксы Брэндс Хэтч. "Почему старик не оставит Эмерсона до будущего года?" - спросил меня главный механик Эдди Деннис. Когда после тренировки Чэпмен и Риндт спешили к частному самолету, Эмерсон спросил босса: "Когда завтра мне нужно быть на месте? И когда приедете вы?". "Зависит от воздушной обстановки", - на ходу бросил ему Чэпмен.

В телевизионной кабине рядом со мной комментировал восторженный отец Фиттипальди: стартовав с 21-го места, Эмерсон занял восьмое - в двух кругах позади Риндта, который выиграл, потому что у Брэбэма закончился бензин.

В Хоккенхайме Фиттипальди был уже 14-м на тренировке и четвертым в Гран-при. Но его первые три очка остались почти незамеченными в общем восторге: "It's Jochen!" орал выпрыгнувший на трассу Чэпмен. Йохен вылез из машины свежим, деловито, а Эмерсон довольно сильно шатаясь: "Lotus 49 требует так много физических усилий, теперь я постепенно начинаю понимать, что Йохен пережил в Монако". Вечером, на вечеринке, механик Lotus Дэйв Симмс шепнул мне, что "старик" сегодня сказал: "Для меня Фиттипальди - это новый Стюарт". Джеки согласился с этим в Цельтвеге, где из-за остановок в боксах Эмерсон откатился на 15-е место - "Он быстр". Потом была Монца.

В четверг вечером я повстречал в углу паддока одинокого Эмерсона. Монцевские толпы ему не досаждали, пока еще они его не знали. "Я здесь еще никогда не был", сказал Эмерсон, "потому что в Формуле 3 я избегал гонок со слип-стримом: это слишком опасно". На следующий день бразилец попал в аварию: "Я ехал за Джунти, когда в зеркалах заднего вида внезапно возник Сертиз. Я сместился в сторону, хотел его пропустить и промахнулся мимо точки торможения в Параболике. Задняя часть машины Джунти вдруг выросла передо мной". Он затормозил - слишком поздно. Заднее колесо Ferrari стало трамплином, катапультировавшим Lotus в деревья. "Моя ошибка", - сожалел Эмерсон, вернувшись в боксы. А Чэпмен ругался.

В субботу, в 12 часов, Эмерсон подписал договор на следующий год в частной команде Йохена в Формуле 2. Четыре часа спустя его друг и пример для подражания разбился: снова в Параболике. В наступившем полном хаосе я вдруг столкнулся с Эмерсоном. Он испуганно спросил, что случилось… и отвернулся с глазами полными слез. "Я еще раз повидал Йохена в больнице, а потом немедленно поехал в аэропорт, но до понедельника все рейсы были раскуплены". Два дня Эмерсон провел с Марией-Хеленой в миланском отеле и сражался с отчаяньем: "В автоспорте бывают чудесные, но бывают и ужасные дни. Приходится мириться с возможностью катастрофы", - сказал мне Эмерсон позже. "Гонщики должны быть сумасшедшими, возможно, мы такие и есть. Если начать размышлять… но размышлять нельзя".

После трагедии в Монце Чэпмен заменил сомнительные полые тормозные валы на сплошные и увеличил их диаметр сначала на 0,06, потом на 0,08 дюйма. Майлсу, Фиттипальди и Виселлю приказали явиться на тесты в Шеттертон, но Майлс отказался. Таким образом, Эмерсон отправился в Уоткинс Глен нoвым лидером команды Lotus. Тяжелый грипп уложил его на два дня в постель. Дрожа и кашляя, он начал тренировку и достаточно сенсационно показал третье время после Икса и Стюарта. В воскресенье днем, за час до гонки, мы пошли из боксов механиков к радиобашне. Пока я готовил телефонный разговор, Эмерсон принес кофе: "Did You say - with creme?". В интервью он сказал: "Я никогда не смогу заменить Йохена. Но сделаю все, чтобы помочь ему остаться чемпионом".