Теодор Гладков - Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков

Российскому читателю следует знать, что в германской армии, как и в русской до революции, после звания генерал-лейтенанта следовало звание просто генерал с добавлением: от инфантерии (пехоты), от артиллерии, войск СС и т. д. Звание оберстгруппенфюрера, соответствующее званию генерал-полковника было четвертым, следовательно, соответствовало званию генерала армии в Красной Армии.

Один и тот же ответственный сотрудник мог иметь сразу три звания. Например: криминалькомиссар (комиссар уголовной полиции), капитан полиции, а позднее и гауптштурмфюрер СС.

Этот район города в 30-е годы XIX века застраивался под присмотром принца Альбрехта, сына короля Пруссии Фридриха-Вильгельма. Отсюда многие названия в данном квартале. Ныне улица Принц-Альбрехтштрассе называется Нидеркишнерштрассе. «Катя» Нидеркишнер родилась в 1909 году, в возрасте двадцати лет вступила в компартию Германии. В 1933 году эмигрировала в СССР. Работала мастером в парикмахерской на площади Маяковского в Москве. Ее муж, тоже политэмигрант, сражался в Испании, в бою лишился обеих ног. В октябре 1943 года Катю сбросили с парашютом на территорию Польши с разведывательным заданием. По пути в Берлин ее схватили и 22 сентября 1944 года казнили в концлагере Равенсбрюк.

Ни одно из этих зданий не уцелело. В последние годы на месте, где находилось гестапо, произведены раскопки, обнаружены некоторые подвалы и другие помещения. Сейчас здесь устроена постоянная выставка-музей с читальным залом на тему «Топография террора».

Мюллер (мельник) — одна из самых распространенных немецких фамилий, как и Шмид (кузнец).

С 1946 по 1955 г. Панцингер находился в советском плену. В 1955 г. после приезда в СССР канцлера ФРГ Конрада Аденауэра и достигнутого с ним соглашения, вместе с большой группой немецких военных преступников он был выдан правительству Западной Германии. Незадолго до предстоящего ему там суда Панцингер 8 августа 1959 года покончил жизнь самоубийством.

Как уже было сказано ранее, на оккупированной территории СССР гестапо как самостоятельное учреждение не функционировало. Здесь, на местах, всю контрразведывательную, полицейскую и карательную деятельность осуществляли эмиссары Гейдриха, а затем Кальтенбруннера — «СС и полицайфюреры», располагающие своим аппаратом, в котором работали командированные сотрудники СД и полиции безопасности (значит, и гестаповцы тоже). К примеру, «Высшим СС и полицайфюрером» Украины был обергруппенфюрер СС и генерал полиции Ганс-Адольф Прюцман, впоследствии руководитель пресловутого «вервольфа». После разгрома фашистской Германии покончил жизнь самоубийством.

Как ни прискорбно, но следует указать, что главным орудием оккупантов в борьбе с подпольщиками и партизанами была образованная ими «русская», «украинская», «белорусская» и прочие вспомогательные полиции. Именно они, а также команды тайной головной полиции — ГФП, также укомплектованные нашими «соотечественниками», осуществляли массовые репрессии и казни советских граждан.

В основном это были бывшие пленные солдаты разгромленной польской армии. Имелся еще один подобный батальон — «Роланд», сформированный из украинцев-националистов бывшей австрийской армии.

Теодор Ровель был известным летчиком уже в Первую мировую войну. В мае 1929 г. на одномоторном «Юнкерсе W-34» он установил мировой рекорд, поднявшись на высоту 12 540 метров. В 1929 г. в качестве вольнонаемного поступил на службу в абвер, где создал подразделение, для маскировки именовавшееся «Экспериментальным постом высотных полетов». Его самолеты уже тогда проводили аэрофотосъемку Польши, Рейнской области и СССР, Чехословакии и… французской «линии Мажино».

В 1942 году знаменитый Ким Филби, работавший тогда в английской разведке МИ-6, узнал о готовящейся поездке в Испанию главы абвера адмирала Канариса. Филби установил точную дату, часы, название гостиницы — «Парадор» — между Севильей и Мадридом в местечке Мансанарес, где должен был остановиться Канарис. Филби разработал и предложил начальству план устранения шефа абвера. Начальник МИ-6 Стюарт Мензис пришел от этой идеи в ужас и категорически запретил даже пальцем тронуть Канариса. Филби первому тогда пришло в голову (и он сообщил об этом в Москву), что «маленький адмирал» поддерживает определенные связи с английской разведкой. Однако, разумеется, отсюда вовсе не следует, что он был ее агентом.

Этот рабочий псевдоним Короткова оставался загадкой добрые полвека. И это тоже свидетельствует о его мастерстве конспиратора. Ни следователи гестапо, ни судьи имперского военного суда во время процессов над участниками «Красной капеллы» так и не смогли установить, кто из сотрудников советского полпредства или торгпредства скрывался за этим псевдонимом. Лет через восемнадцать министр госбезопасности ГДР Эрих Мильке расспрашивал представителя КГБ СССР генерал-майора Короткова, не знает ли он такого разведчика — Александра Эрдберга. Выдающий себя за великого знатока истории советской разведки перебежчик О. Гордиевский в своей книге (в соавторстве с К. Эндрю) «КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева» утверждает, что «Эрдберг» — это сотрудник Главразведупра Сергей Петрович Кудрявцев. Такой сотрудник действительно долгое время в ГРУ служил, к Германии прямое касательство имел, но «Эрдбергом» никогда не был.

Названа в честь Карин — рано умершей первой жены Геринга.

Это означало, что, будучи обер-лейтенантом, Шульце-Бойзен занимал майорскую должность в министерстве люфтваффе.

Соответствовало званию комдива в Красной Армии.

В тот период третьи отделы были контрразведывательными.

После вхождения в 1940 году прибалтийских республик в состав СССР, здания бывших посольств Литвы, Латвии и Эстонии стали собственностью Советского Союза. В двухэтажный особняк, ранее занимаемый литовским посольством на Принценштрассе, вселился консульский отдел полпредства СССР. Здесь всегда было много посетителей, и потому проникнуть сюда незаметно было гораздо легче, нежели в здание полпредства.

В нашей литературе принято название Клуб господ».

Имеется в виду война с Великобританией.

Имеется в виду резидентура Разведупра Красной Армии в Берлине.

Автор обращает внимание читателя на осторожность Фитина и Меркулова. Понимая, что их депеши могут быть проконтролированы высшим руководством, они, дабы не быть обвиненными в «распространении панических настроений, избегают слова «война», заменяют его неопределенным выражением «германская акция».