Аркадий Яровой - Прощай, КГБ

– По словам Сергея Васильевича, вы уже подготовлены к выезду с бригадой в Новосибирск на две недели. Нет необходимости что-то срочно ломать и менять – по возвращении из командировки сразу же отправитесь в Чечено-Ингушетию.

Когда я вернулся из Новосибирска, то узнал, что вместо меня поехал тот самый М.

Ну, поехал и пусть работает на здоровье, мало ли какие ситуации могли сложиться за это время.

Однако когда я узнал, что М. – родственник второго человека в правительстве, по звонку которого и была совершена «сделка», мне стало как-то не по себе. Не убедили меня и доводы руководства, что «так надо», на него «есть виды с перспективой», а «на мою жизнь еще хватит генеральских должностей…»

Премерзко стало у меня на душе, не потому что меня при раздаче со званием обошли. Действительно, на мою жизнь хватало генеральских должностей, – четырежды рекомендовали меня на генеральские должности: в Смоленск, Карелию, Чечено-Ингушетию и Армению. Но генералом я не стал…

В первые два места отказался сам: в Смоленск – еще не созрел и не набрался опыта большой руководящей работы; в Карелию – из этических соображений. Считалось ненормальным возвратиться в коллектив, где начинал, хотя мне очень хотелось поехать в родную Карелию, а тем более командовать руководителями начального и среднего звена, у кого еще недавно сам ходил в подчинении.

Что касается назначения на генеральскую должность в Армению, первым заместителем Председателя КГБ Армении к самому Юзбашяну, то и здесь иначе распорядилась судьба. Я даже овладел «микич-микич» (чуть-чуть) армянским языком, и уже билет взял на самолет, но… По улицам Еревана шли танки… Там было уже другое государство. И Москва не отправляла своих посланцев. Наоборот, отзывали всех сотрудников. Должности занимали собственные национальные кадры.

Так и не удалось мне вторично поработать с Юзбашяном. Видно, не судьба… А Мариус Арамович, прошедший огонь и воды за 14 лет нелегальной работы за рубежом, был вскоре убит армянином-националистом у своего дома, на родине своих предков…

– Таким образом, я четырежды несостоявшийся генерал, – сказал я как-то при встрече земляку и другу, бывшему начальнику отделов КГБ Армении и УКГБ по Омской области полковнику Суптело Виктору Михайловичу.

– Нет, «пятижды», – поправил он. – Теперь уже можно сказать тебе, что первый секретарь обкома партии Манякин Сергей Иосифович твое личное дело у меня запросил, посмотрел и сказал, что будешь начальником УКГБ по Омской области… Но вскоре Манякина перевели в Москву в ЦК, а его приемник – Похитайло сказал мне, мол, «варягов» из Москвы не надо. У меня свой кадр есть! Так вместо тебя пришел работник аппарата обкома Банников…

Вот уж подлинно говорят: «неисповедимы пути Господни»! Когда-то, не зная об этой истории, я приезжал в Омск с инспекторской проверкой к ставшему уже тогда начальником УКГБ и генералом Банникову Александру Павловичу. И даже был в гостях у него. Кстати, в бывшей квартире Манякина, которую он занял… Но об этом позже.

Сейчас скажу лишь: если бы я даже и знал ту историю, то ничего не изменилось бы в наших добрых отношениях.

И совсем другое дело в случае с М., «перебежавшем дорогу» мне из корыстных, карьеристских соображений. Впрочем, при любых формациях, начиная с древнего Рима или того раньше, власть делит людей на две категории – патрициев и плебеев. Тот самый подполковник М. вскоре вернулся в Москву уже генерал-майором и занял место самого генерал-лейтенанта Толкунова.

Можно подумать, что и ГКЧП для него специально сделали, вскоре после 19 августа он стал уже генерал-полковником!

Виктор Зорин до прихода в центральный аппарат КГБ семь лет проработал оперуполномоченным в Орле. К нам в Инспекторское пришел в звании майора после окончания аспирантуры Высшей школы КГБ. Диссертацию защитил по оперативной работе, связанной со святая святых – агентурным проникновением.

Зорин в любом деле душа и заводила. Простой, компанейский парень, прекрасный организатор. Он был моложе всех по возрасту и ниже по званию, когда вошел в старый и мудрый коллектив полковников и генералов.

Вскоре Зорина приметил заместитель Председателя КГБ В. П. Пирожков, который сначала взял его к себе помощником, а потом выдвинул на должность одного из заместителей начальника «наружки» – 7-го управления КГБ.

На этом посту и застали Зорина августовские события 1991 года. И опять он, «не красивый, а счастливый», единственный из всех руководителей «семерки» оказался в это время в отпуске и, таким образом, не связанным с ГКЧП. По этой причине его назначили сначала исполняющим обязанности начальника 7-го управления КГБ СССР, а после разгрома в 1992 году – начальником Оперативно-поискового управления МБ (та же «семерка»), затем – Главного управления контрразведки МБ. И дальше пошло как по маслу – в гору!

В 1995 году он – начальник Департамента по борьбе с терроризмом (чуть позже переименованного в антитеррористический центр) и одновременно первый заместитель директора ФСБ. Его кандидатуру на должность директора дважды пытался провести премьер-миистр В. С. Черномырдин (после отставок Степашина и Барсукова), но Президент решал иначе.

В мае 1998 года, когда не стало у руля правительства Черномырдина, чекист с 20-летним стажем Зорин был неожиданно назначен Ельциным руководителем Главного управления специальных программ при Президенте РФ (ГУСП), самой засекреченной структуры в администрации Президента. До него этот пост занимал Фролов, милицейский выдвиженец из Свердловска (Екатеринбурга), не сумевший, надо полагать, своевременно «спрогнозировать» и «упредить» шахтерские рельсовые забастовки.

На примере Мирошника расскажу, как назначались на большие должности прежде и теперь, как высоко взлетали и неожиданно падали по воле чьего-то указующего перста…

Мирошник, волевой руководитель, общительный, компанейский человек. Как и другие был в звании полковника и, работая в Инспекторском, «кузнице» генералов, ждал своего генеральского назначения в периферийные органы. Однажды его час пробил! Мирошника вызвали к руководству КГБ СССР. Мы уже знали, что ему будет предложена должность первого заместителя Председателя КГБ Казахстана, поскольку его предшественник, генерал Перебейносов, отозван в центральный аппарат и место его стало вакантным.

Мирошника утвердили в этой должности. Мы вместе с ним на площади Дзержинского купили билет на самолет в Алма-Ату, куда он должен был вылететь на следующий день. Он был несколько расстроен, что не сможет устроить коллегам традиционную «отвальную». Я предложил забежать на часок в пельменную, что в Комсомольском (ныне Златоустинский) переулке, или в подвальчик на углу улицы богдана Хмельницкого (ныне Маросейка).