Леонид Кучма - После майдана 2005-2006. Записки президента

Что мы слышим сегодня от тех крестьян, которым сказали, что государство купит их зерно по такой-то, вроде бы приличной, цене? Человек говорит: «Что мне с этой вашей цены, если от меня до элеватора - сто километров, а везти туда зерно должен я сам? Получится, что год я не работал».

Мне трудно понять, зачем Юлия занимается демагогией, сбивает с толку людей. Ведь власть уже у нее. Теперь задача - удержать власть. А сделать это посредством демагогии, пропаганды, «пиара» намного труднее, чем завоевать. Почти невозможно. Нужны реальные дела, реальные положительные результаты. Особенно в условиях, когда общество не такое закрытое, каким было, например, советское. Существует и политическая конкуренция. Нужно не набрасываться на частных зернотрейдеров, а кропотливо создавать систему госзакупок, сеть государственных закупочных структур, которые выступали бы на рынке как обыкновенные партнеры сельских хозяйств. Причем, государство не должно создавать «своим» структурам тепличные условия, предоставляя им, например, дешевые кредиты или снижая транспортные тарифы. Государственный зернотрейдер должен отличаться от частного только тем, что не будет гнаться за сверхприбылью. Его цель одна: не допустить, чтобы закупочная цена на зерно была ниже его себестоимости. Чтобы не обобрать крестьянина. Но и здесь нужно знать меру, не увлекаться благотворительностью. Конкуренцию отменять нельзя. Конкуренция - основа прогресса. Производитель зерна должен все-таки знать: расслабится - будет разорен. Общество не будет восполнять ему все его затраты, а только те, которые рынок признает рациональными, не бездумными.

И вот от таких серьезнейших жизненных проблем и обстоятельств Юлия Владимировна пытается отговориться броскими фразами с телеэкрана! Не думаю, что это кончится для нее добром. Не думаю.

4 апреля

Послал соболезнование декану Коллегии кардиналов Йозефу Рацингеру в связи со смертью Иоанна Павла II: «Скорблю по поводу смерти великого гуманиста и миротворца Папы Римского Иоанна Павла ІІ». Вспоминал в эти дни (Папа умер вечером 2 апреля) свои встречи с ним. Всего их было четыре: две - в Ватикане, одна - в Польше и одна - в Киеве, во время его визита летом 2001 года. Признаюсь, что только после второй нашей встречи я узнал, что Иоанн Павел II (Кароль Йозеф Войтыла) не только священнослужитель, но и ученый, писатель, поэт. Попросил сегодня друзей найти для меня его стихи. Вот - о матери.

Над твоей могилой белой

жизни белой цвет.

Сколько лет прошло, уплыло

Без тебя, о сколько лет?

«Мои детские и юношеские годы рано означились утратой самых близких, - писал он. - Сначала - матери, которая не дождалась дня моего первого Причастия…». Мать Папы была украинкой.

В его стихотворении «Раскаяние Магдалины» говорится:

Душа стала чище, а похоть все та же в теле.

Хотящую плоть без любви стала мучить боль.

Не кончатся муки от жажды грехов в постели,

Пока плоть в душе ищет похоть, а не любовь.

Все губы о зубы содрали помаду,

Язык, как растенье, во рту, равном аду,

Болит, может, миг, ну, а кажется - годы…

Рассуждение в одной из его проповедей: «Жизнь современного человека разрывает его на части, в ней избыток целей, которые его затягивают, изнашивая и истощая. Волна занятий увлекает, а увлеченный человек не испытывает к цели подлинного доверия. Избыток же целей разбивает единство и цельность жизни. Человек нуждается в цельности, он чувствовал бы себя намного лучше, будь у него лишь одна цель».

Во время войны Кароль Войтыла четыре года работал в каменном карьере, состоял в подпольной организации, спасавшей польских евреев. Впоследствии он оказался первым из римских первосвященников, побывавшим в синагоге и мечети.

В Украину Папа приехал по моему приглашению. Первый раз об этом шел разговор во время нашей встречи в Ватикане, потом послал письменное приглашение. Я понимал, как это важно, прежде всего - для шести миллионов украинцев-католиков, а также для самоутверждения Украины как независимого государства.

Мне пришлось сделать непростой выбор. Против визита были многие православные священнослужители и миряне в Украине. Не скрывал своей отрицательной позиции Московский патриархат. Буквально неистовствовала российская «православная общественность», не отставала от нее украинская. В Киеве накануне визита был устроен многолюдный крестный ход, направивший мне обращение, в котором были выражения вроде следующего: «Римский Понтифик едет к нам как незваный гость, как агрессор». «Возмездием Божьим» назывались «ежегодные затопления западных регионов Украины, где больше всего за последние десять лет католики изгнали православных из храмов». Участники крестного хода пророчили «непредсказуемые по своей катастрофичности последствия для Украины». Перед этим все епископы УПЦ во главе с митрополитом Владимиром писали Папе с просьбой не приезжать в Украину. Лидер КПУ Петр Симоненко заявлял, что этот визит «выгоден прозападным силам, которые втягивают Украину в противостояние с Россией».

Не открою чего-то нового, если скажу, что Иоанн Павел II был одним из самых информированных людей на Земле. Он знал все обо всех - то есть обо всех, о ком ему нужно было знать «по работе». Он прибыл в Украину во время «кассетного скандала», в момент, когда меня шумно обвиняли в устранении «неугодного журналиста». Думаю, Папе уже была известна подноготная этого дела и этой кампании лучше, чем мне. С государственным деятелем, который действительно заслужил такие обвинения, он не рискнул бы встречаться. Именно это он дал мне понять во время нашей продолжительной беседы. «Я приехал поддержать тебя в трудную минуту», - сказал он. Не читал мне проповеди, не произносил общих слов. Говорил о своем желании побывать в России. С большой силой подчеркнул, что стремится к преодолению отчуждения между католической и православной церквами. Запомнилось его выражение: «Мы ведь из одного яйца». Наш разговор представлял собой разговор двух политиков, которые понимают, на каком свете они находятся. Тем более, что это был официальный визит главы государства Ватикан.

Естественно, приглашал я посетить Украину и Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Делал я это при каждой нашей встрече как официально, так и неофициально. У нас с ним установились хорошие отношения. Мне кажется, мы понимали проблемы друг друга, связанные с непростыми процессами в украинской и российской церковной жизни. В октябре 2001 года он особым письмом благодарил меня за личное участие в праздновании 950-летия Киево-Печерской лавры, «за радушный прием, оказанный в Киеве членам Священного Синода Московского Патриархата, а также за участие Украинского государства в организации юбилея».