Борис Бурда - Великие романы

Скажите, пожалуйста, как вы думаете: личное положение любимого человека при дворе – или при министерстве, или при директоре – имеет значение? Или любовь превозмогает все? За кого идти замуж – за директора или инженера, за капитана или за сержанта, за короля или генерала? Красиво сказать: «…любовь выше всех этих мелочных чувств…» А на самом деле – учитывать надо? Даю вам откровенный ответ: никакого смысла, все равно не угадаешь! Примеры можем найти в какой угодно истории, выберем шведскую. Как известно, нынешнюю правящую королевскую династию основал сержант, женатый на дочери трактирщика.

Не тот уровень, где это могло что-то значить? Давайте тогда послушаем подробно историю о любви Дезире Клари и Жана-Батиста Бернадота.

Бернадот был пятым сыном почтенного гасконского адвоката, выходца из самых простых – проще не бывает: отец скромного служителя Фемиды Анри Бер-надота был портным, а дед – ткачом. Кто и откуда были его более далекие предки, мнения есть разные – у Сельвинского в «Уляляевщине» вообще написано: «Еврей Бернадот, французский маршал, к цели своей шагал напролом…», но это он, очевидно, погорячился, а подавляющее большинство соглашается с тем, что какой-то из более далеких предков того ткача перебрался во Францию аж из Швеции. Кого это тогда волновало? И кто бы поверил, что это окажет достаточно сильное воздействие на его судьбу? А ведь вышло именно так.

Как нам уже поведал Шарль Перро, только старший брат мог надеяться унаследовать от отца мельницу. Уже второму сыну доставался в лучшем случае осел, а что касается третьего, если расщедривались хотя бы на кота, оставалось только благодарить. Боюсь, что пятому сыну в таких раскладах не было положено даже мыши. О наследстве отца ему и думать нечего, возможных дорог для него не так уж много, и одна из них – в солдаты. Туда берут всех, если руки-ноги целы. А Бернадот был еще и храбр, и вполне неглуп, явно умел подчиняться, это для армии вообще важней всего, и сержантское звание пришло к нему достаточно быстро. Сержант из Бернадота вышел бравый – не помечтать ли о военной карьере? Бесполезно, офицером стать он и надеяться не мог: не дворянин – значит, забудь об эполетах. К сожалению, для продвижения во французской армии было нужно, чтоб хорошим солдатом был не ты, а твой давно оставивший этот мир прапрадедушка, да еще и чтоб король еще в те давние времена не забыл это отметить. Не зря расплодившиеся в те времена вольнодумцы уподобляли дворянские роды появившейся тогда же картошке: все лучшее и у корнеплода, и у родословного древа находится в земле.

Если забыть эту частность, у Бернадота все в порядке: прекрасный фехтовальщик, образцовый служака, разве что не в меру горяч… Когда его солдаты сдерживали напор очередной предреволюционной народной демонстрации и какая-то рыночная торговка дала гордому гасконцу пощечину, он, не размышляя ни секунды, отдал приказ стрелять по безоружным людям. Это с равной вероятностью могло бы обеспечить ему какую-то карьеру вскоре после этого происшествия как верному слуге короля и привести на гильотину несколькими годами позже, когда королевская власть пала, как верного холуя проклятого режима. Оказалось, что это вообще не важно – не повлияло никак. А важно то, что в революционный 1789 год ординарец командира полка маркиза д’Амбера сержант Жан-Батист Бер-надот снял себе комнатку в доме торговца и трактирщика Франсуа Клари. Впрочем, он уже Жан-Батист-Жюль – дополнительное, третье имя взято в честь Юлия Цезаря: в революцию модно обращаться к Античности. Обратите внимание, взято не имя, скажем, тираноборца Гракха, как сделал Бабеф, а императора – может, это неспроста?

А у Клари жить вполне удобно: и комнаты хорошие, и хозяин не обижает, и дочки – просто цветник! Его дочери Жюли в год революции стукнуло восемнадцать лет, ее младшей сестренке Дезире только двенадцать, но в теплом Марселе, очень похожем на мою родную Одессу, девочки созревают быстро.

И вот уже не только у Жюли, но и у Дезире появляются кавалеры, причем родные братья. Старшего брата зовут Жозеф, а как его фамилия – вы сами догадаетесь, если я скажу, что младшего брата зовут Наполеон. Семья Клари – почтенные буржуа, ухаживания должны кончаться свадьбой. Так в итоге и получается с Жозефом – он женится на Жюли. Возникает роман и между Наполеоном и Дезире. Почтенный Франсуа Клари в основном доволен. Денежки-то у него есть, и торговлишка доход приносит, и с трактира что-то капает, а он еще и мыловаренный заводик открыл, но столетиями считалось, что все это занятия неблагородные. А вот офицер все-таки другое дело, ему все дороги открыты. Тем паче свою корсиканскую фамилию Буонапарте, от которой за версту макаронником несет, братья благоразумно поменяли на правильную Бонапарт. Возможно, на склоне лет и до полковника кто-то из них дослужится – почему нет? Это не говоря о том, что Наполеон в те годы еще не толст, строен как тополь и необыкновенно обаятелен. Интеллигентный, начитанный человек, сам пишет пьесы и даже создал один роман, где трогательно обличает тиранию и восхваляет республиканский образ правления. Хорошее образование, есть даже несколько научных работ по геометрии – на их основании Наполеона и сделали позже членом Академии, для простого офицера эти работы явно на Академию не тянут, но для императора – вполне. В общем, вполне приличная партия.

Но у Наполеона с Дезире все оказывается сложней. Их отношения заходят очень далеко, вплоть до того, что Наполеон делает Дезире официальное предложение, и все считают их женихом и невестой. И вдруг они расстаются, причем не совсем ясно почему. Может, виновна бешеная карьера Наполеона, который счел для себя низким жениться на дочери трактирщика? Вряд ли, его брату Жозефу ее сестричка вполне подошла. Да и чем лучше дочери вполне небедного негоцианта была вдова казненного революцией генерала Жозефина де Богарне? Без копейки денег, с характером поп-звезды и крайне скверной по тем временам анкетой, за которую в случае очередного припадка революционного энтузиазма могли бы извести под корень не только ее, но и всю ее родню. А судя по всему, именно в ней и было дело – безбашенный искал необузданную, порядочная дочка почтенного торговца была ему неинтересна. Впрочем, возможно, это папа Клари сказал, что ему в семействе достаточно одного Бонапарта – с ответом на предложение Наполеона родня не торопилась. Но ясно одно: Наполеон сам не захотел на ней жениться. Хотел – и вот расхотелось. Не быть ей теперь французской императрицей. И вообще короны не носить… Впрочем, давайте посмотрим, что было дальше…