Борис Бурда - Великие романы

По нашим понятиям, не имя, а песня с припевом, но у католиков тройные имена почти что норма, а с учетом знатного происхождения носительницы имени и вариантов не возникает – могли назвать и подлинней. В Испании, например, вообще даже простому идальго разрешали шесть имен, гранду – двенадцать, а для грандов первого ранга вообще никаких запретов на количество имен, как, впрочем, и почти на все остальное, не существовало. Чем больше имен, тем больше святых покровителей, а что сам гранд собственное имя запомнить не в состоянии – не велика беда, ему слуги что хочешь напомнят. Правда, чисто практически не очень удобно кричать: «Амалия Евгения Елизавета, брось бяку!» – пока докричишь до конца, девочка уже порежется или отравится. Так что ее звали просто Лиззи, а поскольку девочка не сразу научилась произносить собственное имя и в ее устах оно звучало как Зисси, близкие продолжали звать ее этим детским, ласкательным, семейным именем и тогда, когда она уже подросла. А поскольку нам все равно трудно запомнить, что латинское «S» в начале немецких слов читается как русское «З», мы зовем ее Сисси – непременно с двойным «с», чтоб не получалось неприлично. Императрица Сисcи – под этим именем ее знали и в родной Вене. Только в Венгрии, немилосердно подгоняющей иноземные имена под свою колодку, где даже Карл Маркс известен исключительно как Маркс Карой (еще и фамилия впереди имени, как у японцев), а Александра Македонского называют исключительно Надь Шандор (Надь по-венгерски «большой), наша Сисси стала Эржбетой. Впрочем, ее отношения с Венгрией всегда были особыми. Но об этом чуть позже.

В общем, детство у Сисси было вполне радужное – а почему бы и нет? Совсем неплохо быть дочерью баварского герцога, человека богатого и оптимально знатного, вполне достаточно, чтоб не иметь проблем, но недостаточно, чтоб иметь заботы, пусть о политике у императора голова болит, а нам, герцогам, все едино, лишь бы доходы поступали и войны не было: советский инженер, да и только! Наши дети кошечку или аквариум с рыбками за счастье почитают, а у Сисси был собственный зоопарк – зверюшек она просто обожала, особенно лошадей, и мгновенно стала прекрасной наездницей, так опередив в этом искусстве свою старшую сестричку Хелен, по-домашнему Нене, что та и учиться перестала: вот уж от кого обидно терпеть поражение, так это от младшей сестры! Баварское герцогство – не такая уж и сверхдержава, нравы вполне патриархальные, чтоб забежать в соседнюю деревушку и поиграть с крестьянскими ребятишками, даже докладную начальнику дворцовой охраны писать не надо.

Девочка росла умненькая, с удовольствием читала, прилично рисовала, даже писала стишки. В роду Виттельсбахов творчески одаренные дети были обычным явлением, но как только они подрастали, выяснялось, что сложности окружающего мира часто выводили их за рамки нормы, причем не только сословной, но и клинической. Скажем, без ее двоюродного братика Людвига II Баварского с которым она, кстати, была очень дружна, вообще ни одна из расплодившихся нынче книжек о сумасшедших королях не обходится. А чего удивительного, если, чтоб не жениться на неровне, целые поколения Виттельсбахов женились на двоюродных и троюродных? Дворянской чести от этого никакого ущерба, а здоровью вред.

Вот и к Сисси приехали в гости два брата-принца, вполне подходящих ей по знатности, но совсем уж недалекая родня. Мамочка Сисси Лодовика и их маман София вообще родные сестры, и, значит, ребята и девочки друг другу двоюродные. Без специальных указаний старшенькая, Нене, развлекает старшего гостя, Франца-Иосифа, а на долю Сисси остается его младший братик, Карл-Людвиг. Не будем придавать всему этому особое значение – старшей девочке тринадцать, младшей нет и одиннадцати, старшему из мальчиков только стукнуло шестнадцать. Но это мы не придаем: для нас это все сплошной пионерлагерь, и если детки друг другу и приглянутся, то после окончания смены в родном дворе, не говоря уже о школе, у них сто таких будет. А у наших братиков и сестричек родной школы нет, а если двор и есть, то явно не тот, и даже теоретически им подходящих особ противоположного пола по всей Европе если двузначное число наберется, то это большое счастье и невероятная редкость.

А эти мальчики нашим девочкам не просто подходят – более выгодный брак просто невозможен! Проходит всего два года, и старший из них, Франц-Иосиф, становится австрийским императором – кто в Европе может составить более выгодную партию? В Англии и Испании на троне дамы, российский император женат, во Франции непонятно что, Пруссия раздроблена и ничтожна, а богдыхан и микадо – это слишком экстравагантно даже для Виттельсбахов. Императора в Австрии зовут «кайзер» – это от Цезаря, у нас во Львове до сих пор вспоминают «цисаря Франца» – кстати, только добром. Самый престижный жених в мире – кто же откажется? Не говоря уже, что его мамочка, принцесса София, умная, энергичная и властная, которую потихонечку называют «единственным мужчиной в императорской фамилии», тоже не возражала бы против невестки из собственного баварского дома. Так что будущее Франца-Иосифа почти что решено, главное – мама довольна. А Карл-Людвиг с Сисси подружились, завязали весьма светскую и до тошноты благопристойную переписку, посылали друг другу с оказией пустячные сувенирчики – в общем, шарман, маньифик и, наверное, даже адорабль.

Раз в принципе договорились, неча картину гнать – никто не спешит поженить молодую пару, которая и видится-то не каждый год. Все же к двадцатитрехлетию императора мамочка решила его наконец-то женить – трону нужен наследник. Австрийское и баварское семейства съезжаются в летнюю резиденцию Габсбургов Ишль на помолвку – и тут весь отличный план разлетается в куски: Франц-Иосиф слышать не хочет о своей невесте, ему нужна только ее младшая сестра! Как только она, сияя румянцем во все щеки (в Вене потом ее прозвали «баварской розой»), вошла в зал приема, Франц-Иосиф немедленно перестал обращать на свою почти что невесту всякое внимание и позвал Сисси посмотреть лошадей. С этого момента они практически не разлучались и на первом же балу танцевали вместе два котильона подряд – это то же самое, что в наше время прописать барышню на свою жилплощадь. Франц-Иосиф заявляет мамочке: «Все, переигрывайте, женюсь только на этой или не женюсь вообще!» Ой, напрасно он так – с властными матерями так не разговаривают, настоящая их цель не счастье сына, а его беспрекословное повиновение. Ей приходится согласиться: современные императоры боятся скандала больше, чем их средневековые коллеги – войны, чумы и мятежа, вместе взятых. Ну так пусть женится на младшей сестре вместо старшей, только бы было тихо! Что интересно, и она, девочка своенравная и самостоятельная, совершенно не против. Она любит, радуется и надеется быть счастливой, не понимая, что свою будущую свекровь она уже обидела – просто тем, что нарушила ее планы.