Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

«…над листом изящной словесности я позволю себе пролить более подробную слезу. (Очень хорошо и очень с подробной слезой по-русски — С.Е. ). Прежде всего вот он сам, этот скорбный список национального недомыслия. Вслед за Есениным в нем поименованы Михаил Шолохов, Василий Шукшин, Михаил Булгаков, Максим Горький, Алексей Толстой, Анна Ахматова, Владимир Маяковский и Александр Блок».

Принцип у «голосующих» все тот же, народность и восприятие народа как русской данности. А вот Новикову это не подходит. Ему бы что-нибудь поизящнее. Его, видимо любимые, писатели третьего и второго ряда сюда не влезают. Поэтому какие убийственные замечания: «Горький, конечно, скучища и посредственность, но он настоящий писатель, и его роль в культуре — положительная (именно в его газете Зиновьев и Каменев напечатали знаменитое письмо против восстания — С.Е. ). О роли Шолохова такого не скажешь, и у меня лично он ничего, кроме ненависти, не вызывает, но писания его все-таки обладают всеми признаками литературы». Что, интересно, сидит в душе этого Михаила Новикова, что он там промысляет, какие именно статьи требует от него этот самый «Коммерсантъ», какая степень личной литературной неуверенности заставляет его так концентрированно мыслить?

Опять читаю Ленина. В принципе осталось написать две главы.

16 января, вторник. Читал и анализировал многостраничную статистику по выборам в Госдуму.

17 января, понедельник. Весь день возился с «ДИССом». Хозяева так и не пришли, завтра новый тур переговоров. Кажется, все переходит к некому Олегу Сергеевичу, который принимает на себя и предыдущий долг. Дай Бог, чтобы все получилось, но боюсь, что здесь какая-то воровская ловушка. Мой план заключается в том, чтобы, перерегистрировавшись, новый «ДИСС» остался старым «ДИССом». Вторую половину дня занял Илья Шапиро. Он выполнил первую часть своих обещаний и оплатил ноябрь и декабрь согласно контракту. Теперь остался долг. Ах, это изысканное иностранное слово, пришедшее из Международного валютного фонда — реструктуризировать!

С Ильей потом, после дел, говорили о некоем призе, который на фестивале «Литература и кино» можно было бы выдать от его имени. Илья даже предложил какую-нибудь бутылку старинного французского вина стоимостью в 2 тыс. долларов. Я требовал чего-нибудь простенького, но непременно ящик. Фантазирую, кто и как такие напитки пьет. Попутно Ильей была рассказана быль. В кафе «Манер» на Манежной площади (входит в две сотни лучших заведений Европы) утром часов в 9 входят два молодых «новых русских» совершенно бандитского вида. Они, видимо, пили всю ночь, и теперь им надо опохмелиться. Они оба пышут ночным спиртом. Им наливают по две рюмки «Реми Мартен» с иксо в 20 лет (выдержка). Они платят что-то около 400 долларов. «Ох, отпустило», — говорит один, тот, который пониже. «Хули чешешься? — говорит второй, повыше. — Нам пора ехать».

В «МК» большое интервью Юрия Черниченко. Он торопливо, но вовсю ругает Ельцина.

«Путин приобретает очень тяжелое наследие от Ельцина. По объему сложности (его, правда, невозможно взвесить) Сталин перекинул Хрущеву такое же скопище тромбов и завалов, как Ельцин Путину. Наш президент даже умудрился пойти дальше: привел к остановке сельхозмашиностроения. Теперь технику мы покупаем за рубежом».

Это тот вид журналистики и общественной деятельности, когда обязательно надо кого-нибудь ненавидеть или хотя бы ругать. Подбирает ли автор уже аргументы, которые он выложит, когда будет уходить Путин? Пока все достается Ельцину.

«Время, которое нам передает Ельцин, дает массовый генотип этого самого бродяги. Его теперь 99 %! Он разграбил миллиардные ценности в виде основных производственных фондов колхозов. И сейчас требует только одного — зарплаты. Грабеж скота на селе стал повальным явлением. Недавно я был на горном Алтае — там лошадь или корову, как машину, больше трех дней не ищут. Ее уже или съели или закрутили в банки…»

Был еще Гусаров — ему «наговорил» про Николая II, и Таня Земскова — ей дал интервью для «Парламентской газеты».

В завершение дня резко поругался с Генриеттой Карповной, из-за приглашения журналистки «Культуры» на фестиваль. Коли «Культура» выперла с работы В.С., которая придумала этот фестиваль, которая его вынянчила, если культура оспаривает мнение жюри, если «Культура» не хочет материально фестиваль поддерживать, то почему мы должны устраивать этой газете информационный праздник? Я даже вспомнил окрик больного Ленина, когда Сталин оскорбил Крупскую. Наверное, я не прав. Но я поступил так и буду так поступать впредь.

18 января, вторник. Внезапно умер Саша Науменко, мой друг и отец моего студента. Умер в приемной тюрьмы, когда занимал очередь, чтобы отправить сыну передачу. Перед этим он говорил мне, что «пасли» Мишу для того, чтобы сковырнуть с поста самого Сашу. Создавали компромат на человека, который занимался лицензированием московских лечебных заведений. Золотое дно. Теперь расправа состоялась, желающие могут на лицензирование сажать своих друзей и родственников. Прощание состоится в четверг в морге Боткинской больницы. Саша был намного моложе меня.

Сегодня состоялось первое заседание Госдумы, которое открыл старейший депутат 79-летний Егор Кузьмич Лигачев. Потом выбирали председателя. Им стал Г.Н. Селезнев, дав, так сказать, реванш за свой проигрыш в Подмосковье. Все вместе это было очень похоже на иллюстрацию ко 2-му съезду РСДРП. Был даже местный госдумовский Бунд. Именно его уход со съезда сделал большевиков большевиками. Об этом и надо будет написать в рейтинге.

Утром вдруг пришла спасительная идея не делать главу от лица Зиновьева, о котором нет материалов, кроме косвенных знаний и предощущений. Нет ничего, связанного с бытом. Только его скучные демагогические перепевы-сочинения. Надо писать от лица Крупской. Стоящей у гроба Ленина.

Купил 3-х литровую банку меда. Но медом от смерти не спасешься. Закончить бы Ленина, дневники и книгу выдержек.

Вечером решал дела с ДИССом. Оказалось, что Сема Апокорин передал все свои права на ДИСС какой-то своей 75-летней родственнице. Нынешний директор ежемесячно отвозил ей не учтенный никем «доход» в 1000 долларов.

19 января, среда. Утром пришла чрезвычайно изящная отписка от министра обороны И.Д. Сергеева. В моей коллекции автографов наконец-то и автограф этого замечательного военачальника. Я давно уже не был в такой ярости от изысков чиновников. Письмо, судя по датам, в недрах Минобороны составлялось два месяца. На обратной стороне документа стоят фамилия и телефон исполнителя: Губарев А.Н., 203 55 21. Я решил вывесить это письмо на доску студенческих объявлений, но если бы я указал еще и телефон исполнителя, то хорошенькую бы жизнь устроили Губареву А.Н. наши студенты. Но пока я действовал сам и тут же написал министру ответ.