Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Но ведь бандит ли кто-либо по-настоящему или не бандит — в этом же огромная разница, которую нужно и понимать, и уметь ощущать и видеть!

Внешне благополучная служебная биография отца Гитлера и полнейшее отсутствие интереса к деревенским предкам этого семейства заставили всех гитлероведов начисто проглядеть даже столь выдающийся факт, что у Гитлера просто не было ни одного предка (ни мужского, ни женского пола), не являвшегося преступником — ниже мы постараемся довести этот тезис до исчерпывающего конца!

Гитлер был настоящим бандитом и по происхождению, и по призванию, и по воспитанию, и по самоощущению — и всего этого принято не замечать!

Гораздо важнее этого считается выяснение проблем, мочился ли он действительно в постель и пытался ли ухаживать за еврейками! Вот почему-то относительно Панчо Вильи или Нестора Махно никто не задается подобными вопросами!..

В то же время никто из заурядных полицейских, привыкших к знакомству с подобными типами и способных их выявлять и идентифицировать, не занимался биографией Гитлера. Даже у Гестапо-Мюллера (о котором подробнее ниже) хватало других забот!

Программа подготовки Адольфа к заданию должна была включать обучение методам обнаружению тайников, сооруженных в деревенских домах.

Алоиз мог только приблизительно предполагать месторасположение тайника, мог уже забыть некоторые подробности устройства помещений в этом доме и не имел, повторяем, абсолютно точных и надежных сведений о происшедших позже изменениях. Вариантов для устройства тайника, поэтому, оказывалось достаточно много — и все они должны были последовательно проверяться, пока не будет обнаружен клад.

Такая задача, можно полагать, была не в новинку для самого Алоиза, наверняка привыкшего и умевшего отыскивать тайники, заготовленные контрабандистами — в домах, в сооружениях, в транспортных средствах и в багажных упаковках. Теперь предстояло обучить этому Адольфа, поскольку сам Алоиз не должен был появляться в бывшем доме Иоганна Непомука — и тем более производить там какие-либо замеры или изыскания.

Совершенно ясно, что полностью предоставлять все решение задачи целиком Адольфу было нелепо и неразумно. Оптимальный вариант должен был состоять в объединении усилий отца и сына. При этом почти полная неопределенность исходных данных предполагала последовательное, многократное и систематическое выявление возможных вариантов устройства тайника.

Данную работу нельзя было производить сразу и за один раз — приходилось соблюдать конспирацию, но для ее исполнения у похитителей имелся значительный запас времени — месяцы и даже годы.

Похоже на то, что объединение усилий отца и сына должно было привести к формированию такой схемы действий: Адольф производил как бы фотографирование фрагментов помещений и замеры их размеров, непосредственно находясь внутри исследуемого дома.

При этом он не мог пользоваться никакими приборами, а должен был все измерять на глаз, запоминать, а затем, уже покинув место действия, воспроизводить все это в рисунках и чертежах, которые затем исследовались, анализировались и обсуждались совместно с отцом, дабы выносить безошибочные решения о наличии или отсутствии пространств, в которых можно было бы располагать тайники с сокровищами, закамуфлированные естественными архитектурными и строительными деталями.

Адольф, таким образом, превращался не просто в робота, а в аналог космического робота с последующим возвращением на Землю — со всеми сведениями, добытыми в инопланетном пространстве, — хорошо известный реальный сюжет предшествующих десятилетий, хотя практически выяснилось, что проще использовать аппараты без возвращения, но с динстанционной трансляцией результатов. Теперь дистанционно управляемые роботы применяются и на Земле — для разминирования, например; тоже хорошая аналогия, характерная очень существенной деталью — во время опасной работы управляющий роботом остается в полной безопасности!

Для правильного проведения этой работы Адольф должен был уметь по возможности безошибочно решать две сложнейшие практические задачи: во-первых, запоминать и на глазок измерять детали, и, во-вторых, воспроизводить все это в рисунках, эскизах и чертежах. Этим-то он и овладел в совершенстве — эти две способности и принято относить к его феноменальным личным особенностям.

Совершенно очевидно, что они оказываются не только, а возможно — даже и не столько врожденными, но воспитанными и натренированными.

Совершенно не известно, как и чем тренировался глазомер Адольфа Гитлера и его умение запоминать детали. Об этих методах вообще мало что широко известно — по крайней мере так представляется автору, не являющемуся профессионалом в области психологии зрения и запоминания изображений.

Говорят, что такие способности тренируются по особым методикам в разведывательных школах — автор, не являющийся разведчиком-профессионалом, ничего об этом не знает. Зато, похоже, более грамотные люди воспроизвели некогда подобный сюжет в одном игровом фильме.

В свое время был опубликован роман советского писателя-фантаста Григория Адамова «Тайна двух океанов». Потом, уже в 1955 году, на экраны вышла одноименная экранизация романа, сильно отличающаяся от первоисточника.

Среди запомнившихся тогда сюжетных линий (позднее автор просто не позволил бы себе смотреть такую ерунду!) сейчас вспоминается такая: в каюте советского капитана подводной лодки, совершающей секретный океанский рейс, поселился мальчишка лет десяти-двенадцати (спасенный после гибели гражданского судна, коварно утопленного врагами); вражеский шпион служил на этой же лодке каким-то инженером; последний не имел доступа в каюту капитана, но его очень интересовали данные, нанесенные на секретной карте в капитанской каюте; шпион подружился с мальчишкой и втянул его в игры на запопоминание увиденных деталей, оттренировал его в этом, а затем вынудил ничего не подозревающего ребенка запомнить и воспроизвести в рамках затеянной игры изображения на этой самой карте.

Как видим — почти полная аналогия того, что Адольф и Алоиз осуществляли при изучении шпитальского дома; различие лишь в том, что Адольф, в отличие от юного героя фильма, действовал не вслепую , будучи обманут, а вполне сознательно. Примерно так, как изображено в фильме, производилась, надо полагать, тренировка зрительной памяти Адольфа. Не исключено, что подобные методы входили и в профессиональную подготовку его отца.

Еще более серьезное внимание было уделено тому, чтобы обучить Адольфа грамотно и точно изображать увиденные и зафиксированные в памяти детали.