Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

М.Н. Тухачевский подозревался в принадлежности к руководящему ядру заговорщиков, но следственные мероприятия остановились на решении о его непричастности к этому делу — так постановил сам Сталин. [932] О.В. Хевнюк. Политбюро. Механизмы политической власти в 1930-е годы. М… 1996, с. 36–37. И Тухачевский снова (уже в третий или четвертый раз с 1920 года) был оставлен в качестве одной из ведущих фигур армейского руководства.

Но новый состав руководства Красной Армией не просуществовал и семи лет.

В 1941 году Тухачевскому, Уборевичу, Якиру и их соратникам в генеральских чинах было бы от 40 до 54 лет — возраст расцвета не для гениев, вроде Александра Македонского, а для вполне нормальных военных профессионалов.

Разумеется, таланты и способности каждого были весьма индивидуальны, но не случайно же именно эти люди и составили почти полностью первые восемь десятков самых высших командиров — было из кого выбирать уже самых-самых лучших и подходящих для командования во Второй Мировой войне! Но дожить до этого никому из них не было суждено! [933] Точнее — все они были арестованы задолго или незадолго до 22 июня 1941 года, но несколько из них умерло в заключении или было расстреляно позднее этого срока. ..

С 1936 года естественный процесс обновления армейских кадров, и до того не совсем естественный, принял совершенно неестественные формы и масштабы.

Приведем итоговые данные о разгроме командования Красной Армии и Флота только в 1936–1938 годы.

Мы строго ограничились данными только о «чистых» военных — строевиках и штабистах, опустив сведения о политических комиссарах, врачах, интендантах, военных инженерах, «чекистах-особистах» и т. д. Несоответствие списочной численности 1936 года числу репрессированных — не ошибка: в 1937–1938 годах происходило и присвоение более высоких званий — в том числе будущим жертвам репрессий; воинское звание репрессированных учитывалось при этих подсчетах на момент выбытия их носителей из строя; число же номинальных командных и штабных должностей в армии и флоте сохранялось в тот период приблизительно постоянным: [934] Составлено нами по данным: О.Ф.Сувениров. Указ. сочин., с. 302–308.

[935] Так тогда именовались адмиралы.

Итак, только расстреляно было 416 генералов и адмиралов — больше половины имевшихся, причем высшие (от комкора до маршала) — практически все !

Раритеты типа К.Е. Ворошилова, С.М. Буденного, С.К. Тимошенко и Б.М. Шапошникова — утешение довольно жалкое!

Трудно не процитировать комментарии соответствующих авторов: « Как видим, слухи о разгроме армии сильно преувеличены »! [936] А. Колпакиди, Е. Прудникова. Указ. сочин., с. 425.

И еще: « если бы товарищ Сталин не ограничился полумерами, если бы не останавливался на достигнутом, не почивал бы на лаврах, а проявил бы чуть больше решительности и усердия в очищении армии, то народу, стране и самой армии от этого было бы лучше.

И не упрекайте меня в кровожадности, это не я, это статистика говорит: мало товарищ Сталин их стрелял »! [937] В. Суворов. Очищение, с. 43.

А вот противоположная точка зрения, изложенная в служебной записке маршала Г.К. Жукова от 22 августа 1944 года: « Мы не имели заранее подобранных и хорошо обученных командующих фронтами, армиями, корпусами и дивизиями. Во главе фронтов встали люди, которое проваливали одно дело за другим (Павлов, [Ф.И.] Кузнецов, Попов, Буденный, Черевиченко, Тюленев, Рябышев, Тимошенко и др.)

… Людей знали плохо. Наркомат обороны в мирное время не только не готовил кандидатов, но даже не готовил командующих — командовать фронтами и армиями. Еще хуже обстояло дело с командирами дивизий, бригад и полков. На дивизии, бригады и полки, особенно второочередные, ставились не соответствующие своему делу командиры…

Каждому из нас известны последствия командования этих людей и что пережила наша Родина, вверив свою судьбу в руки таких командиров и командующих ». [938] Б.В. Соколов. Разведка. Тайны Второй мировой войны. М., 2003, с. 33–34.

Впрочем, Жуков для Суворова — не авторитет!..

Еще недавно автор этих строк сам считал именно гибель этого генералитета основной причиной невероятного снижения качества командования Красной Армии, пришедшегося на время Второй Мировой войны. [939] В.А. Брюханов. Заговор против мира, с. 254–276. Однако в самые последние годы автору случилось ознакомиться с мнениями некоторых военных профессионалов, высказанных в частных беседах.

Один из них (отставной полковник Генерального штаба, естественно — не выбившийся в генералы!) объяснял характер работы высших штабов таким примерно образом: капитаны решают конкретные задачи, майоры увязывают решения капитанов в единое целое, подполковники уясняют общее разработанное решение, полковники правильно докладывают его выше , а генералы грамотно расписываются в тех местах, которые им указывают !..

Даже если в такой картине содержатся некоторые передержки, то все равно, так или иначе, достаточно ясно, что эффективность работы штаба зависит, прежде всего, от грамотности, профессионализма и слаженности всего его офицерского состава.

Репрессии же 1936–1939 годов (и в армии, и в гражданском секторе) осуществлялись по кустовому принципу: за каждым арестованным врагом народа тянулся шлейф из его ближайших родственников, знакомых и, главное, сослуживцев.

Вместе с пятью сотнями репрессированных генералов и адмиралов сажались и увольнялись из армии их ближайшие подчиненные. А кто ближайшие подчиненные у командира? Такие же командиры, но уже более низкого уровня, а также — штабисты из его штаба. Это и соответствует известному общему числу вычищенных из армии и флота офицеров в размере около 20 тысяч человек, что и сочтено авторитеными специалистами по армейской истории в качестве достаточно невысокого процента репрессированных: подумаешь — уволено по политическим мотивам или репрессировано 16 584 человека из 206 тысяч! [940] А. Колпакиди, Е. Прудникова. Указ. сочин., с. 425.

На деле же пять сотен арестованных генералов и адмиралов означали приблизительно пять сотен полностью разгромленных и парализованных штабов, а это — практически все штабы частей и соединений в армии и флоте, поскольку военные, даже не подвергшиеся непосредственным репрессиям, вынужденно перемещались для занятия освободившихся должностей — это, кстати, создавало колоссальный стимул для писания доносов на коллег и начальство!

Все строевики и все штабисты, таким образом, поднимались на новые должности, на две-три ступеньки выше прежних; были ли эти прежние ранее освоены ими вполне профессионально — это тоже можно предполагать с известной натяжкой.