Олег Лекманов - Осип Мандельштам: Жизнь поэта

Мандельштам в своем стихотворении, как видим, отказался и от сверхсовременной метафоры Асеева и от сервильной метафоры Сельвинского, предпочтя наручным советским часам и кремлевским курантам допотопные ходики.

И все же в третьей от конца строфе стихотворения «Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето…» поэт с вызовом заявил:

Уже давно было замечено, что в зачине стихотворения Мандельштама «Еще далёко мне до патриарха…» перефразируется «Еще как Патриарх не древен я…» Евгения Баратынского. По точному наблюдению Д. И. Черашней, перефразируется эта строка в духе злободневности: в июле 1931 года в советскую Россию приехал Бернард Шоу. 26 июля в Колонном зале Дома союзов в Москве было с помпой отпраздновано его 75–летие. [560] См.: Черашняя Д. И. Московские белые стихи как смысловое единство // Черашняя Д. И. Поэтика Осипа Мандельштама: Субъектный подход. Ижевск, 2004. С. 171. Почтенный возраст Шоу акцентировался во всех корреспонденциях о его пребывании в СССР. Процитируем, для примера, репортаж о встрече писателя в Москве: «…появляется Шоу – высокий прямой старик с белой бородой». [561] Дека. Бернард Шоу в Москве //Литературная газета. 1931. 25 июля. С. 1. Следовательно, современник должен был понимать Мандельштамовскую строку приблизительно так: пусть мне не оказывают столь пышных почестей, как Бернарду Шоу… Сравним в «Четвертой прозе» ремарку о визите в октябре – ноябре 1928 года в СССР французского поэта Шарля Вильдрака: «Французику – Шер мэтр – дорогой учитель, а мне – Мандельштам, чеши собак. Каждому свое» (111:178).

Без всяких дополнительных комментариев современник Мандельштама должен был понять и о какой конкретно «фильме воровской» идет речь во второй строфе стихотворения «Еще далёко мне до патриарха…»:

Когда подумаешь, чем связан с миром, То сам себе не веришь: ерунда! Полночный ключик от чужой квартиры, Да гривенник серебряный в кармане, Да целлулоид фильмы воровской.

Шестнадцатого мая 1931 года в столице состоялся закрытый общественный просмотр первой звуковой советской кинокартины «Путевка в жизнь» режиссера Н. Экка. [562] См.: Вечерняя Москва. 1931. 15 мая. С. 4. В фильме рассказывалось о перековке бывших беспризорников под руководством мудрого партийного работника. Украшением картины стала роль вора Жигана, исполненная молодым Михаилом Жаровым. С 1 июня 1931 года «Путевка в жизнь» широко пошла по экранам Москвы. [563] Там же. 27 мая. С. 3.

Новые для жизненной позиции Мандельштама идеологические оттенки вводятся в стихотворение «Еще далёко мне до патриарха…» при помощи утрированно советских, положительно заряженных реалий:

Одним из подтекстов этих строк и всего стихотворения в целом, возможно, послужила малоизвестная «Москва» (1920–1923) Мандельштамовского знакомца Филиппа Вермеля:

Тем сильнее бросается в глаза (отсутствующий в стихотворении Вермеля) Мандельштамовский эпитет «ленинских» при определяемом слове «домов». Тема ударного жилищного строительства в Москве – одна из основных для столичной прессы мая – сентября 1931 года. [565] Приведем здесь краткую и заведомо неполную выборку соответствующих газетных материалов: Жилищное и дорожное строительство в Москве (На пленуме московского совета К и КД). [Редакционная заметка]//Известия. 1931. 30 мая. С. 4; Среберк Н. Рабочие кадры для строительства//Известия. 1931. 7 июня. С. 3; Студенты – на ударную стройку. [Редакционная заметка] //Известия. 1931. 9 июня. С. 4; Больше цемента, больше кирпича. [Редакционная заметка]//Правда. 1931. 2 июля. С. 1; Кузьмин К. Улицы многоэтажных домов // Вечерняя Москва. 1931. 19 сентября. С. 1. Более того, можно осторожно предположить, что не только к зрительным впечатлениям, как у Вермеля, но и к актуальному газетному контексту восходят Мандельштамовские строки об асфальте. Выбор асфальта вместо булыжника в качестве основного покрытия для московских улиц широко обсуждался и приветствовался в средствах массовой информации того времени. На первой странице «Вечерней Москвы» от 28 мая 1931 года появилась большая подборка материалов «Строительство жилищ и мостовых – под рабочий контроль. Москву булыжную превратим в Москву асфальтированную». Номер от 15 июня открывался ликующей передовицей «25 июня начинается постройка новых асфальтно—бетонных мостовых». А на третьей странице «Известий» за это же число была помещена «проблемная» статья Эмиля Цейтлина «Асфальт или брусчатка?». Также Мандельштамовские строки об асфальте и о «начале стройки ленинских домов» без особой натяжки могут быть сопоставлены со следующим фрагментом июньского репортажа Владимира Зыбина «На улицах Москвы»: «Горячая, тягучая масса асфальта переливается из большого котла в десятки маленьких. <���…> Пройдитесь сейчас по московским улицам. На них тысячами квадратиков брусчатки, дымящимися асфальтовыми котлами… <���…> выполняется великая задача создания образцовой столицы трудящихся СССР». [566] Зыбин В. На улицах Москвы // Вечерняя Москва. 1931. 27 июня. С. 2. Процитируем еще строку из газетного стихотворения Владимира Луговского «Москва» (сентябрь 1931 года): «Асфальт лей! Старую дрянь сметай и гони!» [567] Вечерняя Москва. 1931. 19 сентября. С. 1.

Новая и амбивалентная по отношению к советской действительности гражданская позиция Мандельштама – хочу быть честным / хочу быть понятым и принятым – со всей отчетливостью была обозначена в заключительных строках стихотворения «Еще далёко мне до патриарха…»: