Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

Председательствующий:

— Георгий Иванович, время истекло. Отключите микрофон».

Заметьте: время истекло именно в тот момент, когда речь зашла о председателе Верховного Совета.

Как видим, на VII съезде посягательства депутатов на властные полномочия президента достигли своего апогея. В соответствии с Законом «О Совете Министров — Правительстве Российской Федерации», который был принят незадолго перед этим Верховным Советом, Съезд ввел в Конституцию положение о том, что правительство подотчетно не только президенту, но также Съезду и Верховному Совету. Более того, как уже было сказано, устанавливались, так сказать, «приоритеты» подотчетности: сначала — Съезду, потом — Верховному Совету и лишь в последнюю очередь — президенту. Кроме того, теперь требовалось согласие Верховного Совета на назначение и освобождение президентом не только председателя правительства, но и ряда ключевых министров — иностранных дел, обороны, безопасности, внутренних дел. То есть тех, которые именуются силовыми. От того, на чьей они стороне, решающим образом зависит, у кого больше шансов на победу в случае заговора или открытого конфликта. Верховному Совету предоставлялось также право назначать председателя Центробанка — право очень важное, позволяющее в значительной мере контролировать и определять финансово-экономическую политику. Далее, ВС получал право приостанавливать действие указов и распоряжений президента до разрешения Конституционным Судом вопроса об их конституционности, а затем, если КС признает их неконституционными, — отменять президентские нормативные акты. Наконец, той самой статьей 121-6 ужесточалось положение о том, что президент не имеет права ни распускать, ни приостанавливать деятельность любых «законно избранных органов государственной власти»: в случае, если он это сделает, полномочия президента «немедленно прекращаются». Как известно, эту норму депутаты применили в сентябре 1993-го, «низложив» Ельцина и посадив на его место Руцкого.

Одним словом, законодатели явно нацелились на то, чтобы забрать себе как можно больше реальной «конституционной» власти, а президенту в конечном итоге оставить роль английской королевы. С легкостью необыкновенной, чувствуя себя полновластными хозяевами Конституции, депутаты перекраивали и переделывали ее как им заблагорассудится. Это ощущение безграничного упоительного всевластия выразил Хасбулатов в одной из статей, опубликованных в то время: «…Положения основ конституционного устройства, как и сами нормы Конституции, имеет право толковать только Съезд народных депутатов и никакой иной орган или общественная организация».

9 декабря Ельцин наконец выдвинул кандидатуру Егора Гайдара на пост премьера. Как и ожидалось, он не набрал нужного числа голосов: за него проголосовали лишь 467 депутатов (требовался, повторяю, 521 голос).

Реакция Ельцина была бурной: он терпел поражение по всем направлениям. На следующее утро, 10 декабря президент выступил на съезде с краткой и резкой речью. Пожалуй, такой степени резкости не было ни в одном из его выступлений ни до, ни после.

«Граждане России! Народные депутаты! — сказал Ельцин. — Развитие событий на VII съезде народных депутатов заставляет меня обратиться напрямую к народу. Реформы, которые уже в течение года проводятся в России, находятся в серьезной опасности. На съезде развернуто мощное наступление на курс, проводимый Президентом и правительством, на те реальные преобразования, которые удерживали страну все последние месяцы от экономической катастрофы. То, что не удалось сделать в августе 1991 года, решили повторить сейчас и осуществить ползучий переворот. Цепь действий уже выстроена. Вот она.

Первое. Здесь, на VII съезде, создать невыносимые условия для работы правительства и Президента, практически деморализовать их.

Второе. Любой ценой внести в Конституцию поправки, которые наделяют Верховный Совет, ставший оплотом консервативных сил и реакции, огромными полномочиями и правами. Но по-прежнему оградить его от какой-либо ответственности. Взять права, но уйти от ответственности.

Третье. Заблокировать реформу, разрушить все позитивные процессы, не дать стабилизировать ситуацию.

И наконец, четвертое. Провести в апреле 1993 года VIII съезд народных депутатов, расправиться на нем и с правительством, и с Президентом, и с реформами, и с демократией. Тем самым совершить крутой поворот назад.

Таковы логика и последовательность действий, которые открыто обсуждаются частью депутатов в эти дни. Не питал иллюзий, но все-таки надеялся, что в ходе работы съезда депутаты с мест разумно отнесутся к моим предложениям и проявят здравый смысл. Виню себя сегодня за то, что ради достижения политического согласия неоднократно шел на неоправданные уступки. В результате было потеряно время, а договоренности, как правило, нарушались. И на VII съезде рассчитывал на понимание. В ответ только глухое молчание или агрессивное недовольство. Съезд отверг мои предложения по обеспечению стабилизационного периода, не заметил даже эти предложения, не избрал председателя правительства, отклонил, по существу без рассмотрения, большинство, подавляющее большинство поправок Президента к Конституции.

Граждане России увидели, чем на самом деле заняты многие их избранники: одни и те же лица у микрофонов, одни и те же слова звучат с трибуны, вплоть до призывов к свержению. Стены этого зала покраснели от бесконечных оскорблений, площадной брани в адрес конкретных людей, от злости, грубости и развязности, от грязи, которая переполняет Съезд, от болезненных амбиций несостоявшихся политиков, их драк. Это позор на весь мир.

Спикер защищал грудью только что созданный Фронт национального спасения. Конституция, или то, что с ней стало, превращает Верховный Совет, его руководство и председателя в единовластных правителей России. Они встают над всеми органами исполнительной власти и по-прежнему не отвечают ни за что. Они стремятся окончательно повязать парламентариев круговой порукой безответственности и страхом потерять свои кресла. Все это очень похоже на то, что было в недавнем прошлом, когда страной руководило Политбюро ЦК КПСС. Правительство фактически поставлено в положение временного правительства, хотя работает год. У него нет возможности нормально работать, но вся ответственность лежит на нем. Нас подводят к опасной черте, за которой дестабилизация и экономический хаос, толкают к гражданской войне.

Итогом восьми дней работы Съезда стал острейший кризис еще не окрепшей российской государственности, глубокий раскол в депутатском корпусе. С особой силой он проявился вчера во время избрания председателя правительства России. Нет никаких гарантий, что кризис Съезда не начнет распространяться вширь, что конфронтация не охватит все этажи государственной власти, все общество. Я хочу, чтобы избиратели знали об этом. Съезд еще раз доказал, что в подобных условиях невозможна нормальная работа. В интересах граждан России не решен ни один важнейший практический вопрос. Атмосфера Съезда — только отвергать, только разрушать, зажимая рот несогласным. Доминирует позиция тех, кто привык командовать, не отвечая за результат, учить, многого просто не понимая, судить других, не замечая собственных ошибок. С таким Съездом работать дальше стало невозможно.