Иван Гребенюк - На далеких рубежах

-- Это ваша-то жена? -- усомнился Телюков. -- Такая заботливая, такая простая и добрая женщина! Не поверю!

-- Все они со стороны простыми кажутся, -- ответил Гречка. -- Впрочем, я не обвиняю свою женушку. Как-никак и чаем горячим напоит, и блинов напечет, а я страсть люблю блины, да еще маслом политые!

-- Да, а тут, брат, иной раз придешь домой -- холодно, пусто, хоть собак гоняй... Неуютно, грязно...

-- А вы женитесь.

-- На ком?

Гречка лукаво прищурился:

-- А хоть бы и на Нине. Вы не смотрите, что она официантка. Ого! Такую днем с огнем не сыщешь! У-ух, девка! Знаете, лицо у нее -- ну, чисто артистка! А загляните в глаза -- синие, чистые, как вода в кринице... Это понимать надо! У плохого человека таких глаз не бывает! Да и не избалованная, видать...

Никак не ожидал Телюков таких советов от Гречки. Он был уверен, что техник-лейтенант и в мыслях далек от девушек... В он глаза расписывает... Вишь ты, пригляделся, стало быть...

Бросив лопату, Гречка пошел ужинать, а Телюков зашагал взад и вперед между самолетом и дежурным домиком, неотвязно думая о Нине. Она, как тень, следовала за ним, не оставляя его ни на минуту. Он вспоминал каждый ее жест, улыбку, выражение глаз, излучавших столько тепла... "Вот возьму да и женюсь на ней, -- взволнованно думал он. -- Разве это так сложно? Где здесь лучшую найдешь? Да и есть ли лучше? Вот и Гречка такого же мнения..." Он потирал руки от радости, охватившей его всего. "А что, если она не согласится? -вдруг закралось в душу сомнение. -- Как не согласилась Лиля... Что тогда, а?"

Этот вопрос раскаленным гвоздем застрял у него в голове. Страшно было даже подумать, что еще раз он получит отказ, как получил от Лили.

Дождавшись, пока все поужинали, Телюков набрался храбрости и решительно вошел в столовую.

-- Ну как, Ниночка, осталось там что-нибудь для меня? Или, может быть, вы обо мне забыли? А я, правду говоря, проголодался. Вола съел бы! Кстати, был такой обжора, только, конечно, не в нашем полку; это было еще в старое время, в царской армии. Хотите, я расскажу вам об этом случае?

Раздавая ужин, Нина сбросила с себя свое меховое убранство и осталась в своем белом халате, резко оттенявшем смуглость ее кожи и синеву глаз.

-- Ужин вас ждет. Садитесь пожалуйста.

-- Вот спасибо. Так рассказать про обжору? Это очень интересная история! (Телюков придумал ее для того, чтобы задержать Нину).

Девушка поставила перед летчиком тарелку с гуляшом.

-- Ешьте, а то остынет.

-- Садитесь возле меня, -- Телюков указал на стоящий рядом стул. -- Ну, пожалуйста!

Нина, подумав немного, примостилась возле него, сморщившись от боли.

-- Так вот, слушайте. Звали обжору Петром. Служил он денщиком у одного офицера. Этот офицер сказал однажды другому офицеру, своему приятелю:

"А мой Петр и вола съест!" -- "Врешь!" -- "Нет, говорит, не вру". Офицеры были навеселе, томились от безделья и обрадовались случаю заключить интересное пари. "Съест Петр вола!" -- "Не съест!" Ударили по рукам. Офицер подозвал к себе денщика, строго спросил: "Съешь, Петр, вола?" -- "Так точно, ваше благородие! Съем". -- "Ну, -- говорит офицер, -- смотри, каналья! А то я все имение на кон поставил. Не съешь -- с сумой пустишь меня по миру. Но перед тем три шкуры с тебя сдеру!" -- "Да чего ж это я не съем!" -- даже обиделся денщик. "Ну, гляди, каналья!"

Купили и зарезали вола. Собрались со всего полка куховары и давай бифштексы жарить да к столу подавать. Принесут порцию -- Петр съест, принесут вторую -- съест. И так все ест да ест. Вот уже от вола осталось только одно бедро. Петр подходит к своему барину...

-- Ой, жаль! -- сочувственно воскликнула Нина. -- Так и не съел?..

-- Минуточку, Нина, слушайте дальше. Подходит Петр к своему барину и шепчет ему на ухо: "Ваше благородие, а когда ж они мне целого вола подадут? А то все дразнят и дразнят этими бифштексами, или как их там называют..."

Нина расхохоталась:

-- Это -- анекдот!

Телюков рассказал еще пару смешных историй, а о чувствах своих и намерениях не промолвил и слова. Даже не заикнулся. Не хватило смелости. Да и серьезны ли эти намерения?.. Об этом следует еще подумать.

Он помог девушке сложить в ящик посуду и отнести их в машину.

-- Спасибо вам, капитан, за смешные истории.

Нина явно не торопилась в кабину, хотя шофер уже завел двигатель. Телюков поймал ее за руку, слегка пожал... Нина не отняла руки. Какое-то время они стояли молча.

-- А как вы сядете, если придется подняться в небо? Ведь темно, да и буран... можно заблудиться.

-- О, нет! Локаторы приведут на аэродром. Как-нибудь да сяду, а не то на парашюте выброшусь.

-- Не боитесь?

-- Нет. Самолет -- это ведь не лыжи, -- многозначительно сказал он.

-- Ну, счастливо вам!

Телюков почувствовал на своем лице ее дыхание -- горячее, взволнованное.

-- Счастливо вам! -- повторила Нина, стремительно повернулась и побежала к машине...

В дежурном домике продолжалась обычная ночная жизнь. Подполковник Поддубный и капитан Махарадзе сражались за шахматной доской. В соседней комнате техники и механики играли в домино -- слышались азартные удары костяшек о стол. Под завывание бури за окном дремал за своим столом радист-телефонист -- смуглый, скуластый солдат-казах, по фамилии Исимбаев. Но это только казалось, что он дремал. Третий год дежурит солдат за этим столиком, и не было случая, чтобы пропустил какой-нибудь сигнал.

Телюков примостился к приемнику "Балтика". Часами мог он просиживать за приемником, вылавливая в эфире "интересные передачи". А интересовала его преимущественно легкая музыка. Иногда она настолько заражала его, что, когда не было начальства, он вскакивал с места и начинал изгибаться в танце с воображаемой партнершей.

Надрывались скрипки, ритмично ухал контрабас. И сквозь эти невесть откуда доносившиеся звуки Телюков слышал только одно -- слова Нины, звенящие в его ушах: "Счастливо вам".

Обыкновенные слова, а как согревают они душу! И до чего приятно сознавать, что тебя любят! А что он не безразличен Нине, Телюков уже не сомневался, безошибочно угадывая охватившее Нину чувство. Ему хотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, и он окликнул капитана Махарадзе, как только тот вышел из-за шахматного столика, проиграв очередную партию командиру.

-- Послушай, Вано, тебе нравится Нина?

-- Официантка?

-- Да, только ты потише.

-- Влюбился?

-- Ну, ты прямо в лоб. Я просто... спрашиваю.

-- О, бедный мальчик! Ты определенно влюблен!

-- Допустим. Только -- молчок. Иначе я тебе ребра переломаю.

-- Вай-вай, это не так-то просто, друг мой!

-- Однако имей это в виду. Впрочем, я считаю тебя порядочным человеком.

-- Между прочим, моя жена обо мне такого же мнения.

-- Брось шутки. Я спрашиваю серьезно. Не будут надо мной подтрунивать? Ведь она -- официантка...