Валерий Демин - Лев Гумилев

Осознание фундаментальности и неоспоримости Гумилёва складывалось постепенно и путем преодоления невероятных препятствий. Его вдова Наталья Викторовна свидетельствовала уже в преддверии XXI века, когда после смерти мужа прошло почти десять лет: «Вы понимаете, такое впечатление, что он, как в сказке, жил в стихии Бабы Яги. То перед взором лес вырастет, то реку какую-то надо переплыть. Это было просто ужасно, я была этому свидетелем, при мне все это происходило. <���…> Он не понимал, его удивляло, что историки пишут факты, не делают выводы. Как, например, Рыбаков – академик, который почему-то бросался на Льва, и Лев говорил, что он на меня бросается, как тигр на капусту или как лев на теплое говно. Так вот, этот академик занимался язычеством Руси, написал замечательную книгу, но Лев удивился, почему нет в ней никаких выводов, ведь это и есть наука — объяснить людям, что из чего происходит. И каждый последующий ученый должен работать над этими выводами, обставляя их новыми открытиями. Лев этим и занимался — на основе достоверных фактов приходил к своим научным выводам»…

Уже упоминавшаяся книга «В поисках вымышленного царства» завершила «степную трилогию» Л. Н. Гумилёва. Она посвящена в основном монголам — третьему (в хронологической последовательности) пассионарному кочевническому этносу Евразии (после длительных и надуманных проволочек она увидела свет в 1970 году). В этой книге талант ученого соединился с редким в ученой среде дарованием популяризатора. Более того, серьезное историческое и принципиально важное исследование Гумилёв сумел построить по законам детективного жанра. Большинство давно ставших классикой работ Гумилёва написано не трафаретным наукообразным языком, а, как сам он выражался, «забавным русским слогом». Последнее обстоятельство особенно бесило его недругов и недоброжелателей: сами они были способны выражать свои мысли исключительно на неудобоваримом «канцелярите» (как окрестил Корней Чуковский косноязычное «творчество» бесталанных авторов).

Безусловно, книга «В поисках вымышленного царства» несравненно шире заявленной темы. Непреходящую ценность представляют и методологические подходы автора, явно не стыковавшиеся с традиционными методами исторического исследования, но зато позволявшие подняться на новую, не досягаемую до сих пор высоту. В данной связи

Лев Николаевич Гумилёв отмечал, что прежде чем излагать историю страны или народа, надо увидеть ее самому, а смотреть тоже можно по-разному: с птичьего полета, с вершины холма, из мышиной норы . В каждом случае мы что-то заметим, а что-то упустим, но совместить все три уровня рассмотрения невозможно. Следовательно, приходится выбирать тот, который нам нужен в данный момент. В целом же при историческом анализе лучше всего применять все три метода, так как ни один из них не заслуживает предпочтения, а просто отвечает на разные вопросы. Избранный в книге подход не что иное, как анализ, то есть «расчленение», необходимое для того, чтобы распутать неясные места в истории и потом перейти к синтезу, когда учитываются результаты разных методик исследования. Только таким путем можно вырваться из прокрустова ложа заданной схемы, не впадая в «мелочеведение», при котором теряется сам предмет исследования — ритмы Всемирной истории.

На блестяще проведенный анализ с помощью нестандартного теоретического инструментария обратил внимание и автор предисловия к книге, его давний друг и покровитель, выдающийся археолог XX века С. И. Руденко (с ним, как мы помним, Гумилёв участвовал в раскопках 3-го Пазырыкского кургана). Вот что он написал: «<���…> Необходимо сказать несколько слов о методе исследования Л. Н. Гумилёва. В смысле быстроты получения надежного результата он относится к существующим методам, как алгебра к арифметике. Для того чтобы обычными методами достичь того, что сделано в данной книге, пришлось бы написать минимум четыре монографии, доступные только узкому кругу специалистов, и затратить на это всю жизнь. Метод Л. Н. Гумилёва позволил избежать такой траты сил, которая привела бы примерно к тому же результату. Он вкратце может быть охарактеризован как применение исторической дедукции к накопленному материалу в отличие от общепринятого индуктивного метода».

Успешно применяемая методология исследования и широкая мировоззренческая база, далеко выходящая за границы дозволенные господствующей идеологией, выдвинули Гумилёва в число выдающихся мыслителей XX столетия, и его имя по праву занимает почетное место не только в исторических справочниках, но и философских словарях и энциклопедиях. Более всего, конечно, в книге «В поисках вымышленного царства» поражают выводы , разбросанные по всему тексту. В качестве объекта «криминального расследования» ученый и писатель избрал загадочную фигуру средневековой истории пресвитера Иоанна . Гумилёву утверждения средневековых авторов о его необъятном и могучем царстве казались сомнительными. Однако у этой легенды, вне всякого сомнения, имелось рациональное зерно, которое и предстояло выявить каждому пытливому читателю вместе с проницательным автором.

В реальность этого мифического священника, властителя евразийской христианской державы, впечатлительное Средневековье верило на протяжении почти что полувека. В XII веке византийский император Мануил Комнин получил послание от имени пресвитера Иоанна, которое вскоре стало всеевропейским бестселлером (аналогичное письмо пришло и на имя римского папы Александра III). Почти что сказочные тексты посланий заворожили весь христианский мир. Из уст в уста передавались фантастические подробности о безграничных владениях восточного владыки, о его баснословных богатствах, о диковинных зверях, птицах и прочих невиданных существах, которые водились в далеких азийских землях. Небольшой отрывок из весьма обширного послания, переведенный с греческого языка, позволяет представить, что именно лишало покоя наших впечатлительных средневековых пращуров:

«<���…>Я, пресвитер Иоанн, господин господствующих, и никто из царствующих на этой земле не сравнится со мной богатством, доблестью и силой. Семьдесят два царя являются моими подданными. Я правоверный христианин, и повсюду, где распространяется власть наша, мы защищаем неимущих христиан и поддерживаем их своею милостыней. Имеем мы желание посетить вместе с большим войском Гроб Господень, ибо следует во славу величия нашего унизить и разбить недругов Креста Христова и превознести благословенное Имя Его.