Георгий Жуков - Воспоминания и размышления

– производство скрытных передвижений и сосредоточений прибывающих войск из Советского Союза для усиления армейской группы;

– скрытные перегруппировки сил и средств, находящихся в обороне за рекой Халхин-Гол;

– осуществление скрытных переправ войск и материальных запасов через реку Халхин-Гол;

– производство рекогносцировок исходных районов, участков и направлений для действия войск;

– особо секретная отработка задач всех родов войск, участвующих в предстоящей операции;

– проведение скрытной доразведки всеми видами и родами войск;

– вопросы дезинформации и обмана противника с целью введения его в заблуждение относительно наших намерений.

Этими мероприятиями мы стремились создать у противника впечатление об отсутствии на нашей стороне каких-либо подготовительных мер наступательного характера, показать, что мы ведем широко развернутые работы по устройству обороны, и только обороны. Для этого было решено все передвижения, сосредоточения, перегруппировки производить только ночью, когда действия авиаразведки противника и визуальное наблюдение до предела ограничены.

До 17 – 18 августа было категорически запрещено выводить войска в районы, откуда предполагалось нанесение ударов с целью выхода наших войск во фланги и тыл всей группировки противника. Командный состав, производивший рекогносцировки на местности, должен был выезжать в красноармейской форме и только на грузовых машинах.

Мы знали, что противник ведет радиоразведку и подслушивает телефонные разговоры, и разработали в целях дезинформации целую программу радио- и телефонных сообщений. Переговоры велись только о строительстве обороны и подготовке ее к осенне-зимней кампании. Радиообман строился главным образом на коде, легко поддающемся расшифровке.

Было издано много тысяч листовок и несколько памяток бойцу в обороне. Эти листовки и памятки были подброшены противнику, с тем чтобы было видно, в каком направлении идет политическая подготовка советско-монгольских войск.

Сосредоточение войск – фланговых ударных группировок – и вывод их в исходные районы для наступления были предусмотрены в ночь с 19 на 20 августа. К рассвету все должно было быть скрыто в зарослях вдоль реки в подготовленных укрытиях. Материальная часть артиллерии, минометы, средства тяги и различная техника тщательно укрывались маскировочными сетками, приготовленными из местных подручных материалов. Танковые части выводились в исходные районы мелкими группами с разных направлений, непосредственно перед началом артиллерийской и авиационной подготовки. Их скорости позволяли это сделать.

Все ночные передвижения маскировались шумом, создаваемым полетами самолетов, стрельбой артиллерии, минометов, пулеметов и ружейных выстрелов, который велся частями строго по графику, увязанному с передвижениями.

Для маскировки передвижения нами были использованы звуковые установки, превосходно имитирующие различные шумы: забивание кольев, полет самолетов, движение танков и прочее. К имитационному шуму мы начали приучать противника за 12–15 дней до начала передвижения ударных группировок. Первое время японцы принимали эту имитацию за настоящие действия войск и обстреливали районы, где слышались те или иные шумы. Затем, не то привыкнув, не то разобравшись, в чем дело, обычно не обращали внимания уже ни на какие шумы, что для нас было очень важно в период настоящих перегруппировок и сосредоточений.

Для того чтобы к противнику не просочились сведения о наступательной операции, разработку плана генерального наступления в штабе армейской группы вели лично командующий, член Военного совета, начальник политотдела, начальник штаба, начальник оперативного отдела. Командующие и начальники родов войск, начальник тыла работали только по специальным вопросам, по плану, утвержденному командующим. К печатанию плана операции, приказов, боевых распоряжений и прочей оперативной документации была допущена только одна машинистка.

По мере приближения срока начала операции различные категории командного состава были последовательно ознакомлены с планом операции, начиная с четырех и кончая одними сутками до начала боевых действий. Бойцы и командиры получили боевые задачи за три часа до наступления.

Дальнейшие события и весь ход нашей наступательной операции показали, что особые меры по дезинформации и маскировке, а также другие мероприятия по подготовке внезапной операции сыграли важнейшую роль, и противник действительно был захвачен врасплох.

В подготовке августовской операции особое внимание было уделено организации тщательной разведки противника. Многие командиры, штабы и разведывательные органы в начале боевых действий показали недостаточную опытность. Перед разведкой ставились многочисленные задачи, часто невыполнимые и не имеющие принципиального значения. В результате усилия разведорганов распылялись в ущерб главным разведывательным целям. Часто и сами разведчики вводили командование в заблуждение своими предположительными выводами, построенными только на основе тех или иных признаков и умозаключений.

Конечно, в истории боев, сражений и операций бывали случаи, когда подобные предположения и оправдывались, но мы не могли строить серьезную операцию на сомнительных данных. В предстоящей операции окружения и уничтожения армии противника нас интересовало главным образом его точное расположение и численность.

Сложность добывания сведений о противнике усугублялась отсутствием в районе действий гражданского населения, от которого можно было бы кое-что узнать. Со стороны японцев перебежчиков не было. А бежавшие к нам баргуты (монголы-скотоводы, живущие в северо-западной части Маньчжурии), как правило, ничего не знали о расположении и численности японских частей и соединений. Лучшие данные мы получали от разведки боем. Однако эти данные охватывали только передний край и ближайшие огневые позиции артиллерии и минометов.

Наша разведывательная авиация давала хорошие авиаснимки глубины обороны, но учитывая то, что противник обычно широко применял макеты и другие обманные действия, мы должны были быть очень осторожными в своих выводах и неоднократными проверками устанавливать, что является настоящим, что ложным.

Просочиться мелким разведывательным группам в глубину обороны противника случалось редко, так как японцы очень хорошо просматривали местность в районе расположения своих войск.

Однако, несмотря на все эти неблагоприятные обстоятельства, нам удалось организовать разведку и получить от нее ряд ценных сведений.

Хорошо действовала разведка в 149-м моторизованном стрелковом полку. Здесь ее организацией занимался непосредственно командир полка майор И. М. Ремизов, всесторонне знавший специфику разведки. Я видел майора И. М. Ремизова на учебном занятии. Он показывал разведчикам, как лучше захватить пленного из засады, как просочиться через боевое охранение противника ночью. Майор был большой мастер на разведывательные выдумки, и солдатам-разведчикам очень нравилось, что с ними занимается сам командир полка, которого они любили и уважали. За героизм, проявленный в боях на Халхин-Голе, И. М. Ремизов был удостоен звания Героя Советского Союза.