Гюнтер Фляйшман - По колено в крови. Откровения эсэсовца

И вовремя. Я тут же повторил его слова Дитцу, и тот, чуть помедлив, отдал распоряжение, услышав которое я чуть не сдурел. Самое любопытное, что и Дитц понимал это не хуже меня.

— Сынок, возьмешь 2 бойцов и с ними заберешься на эту самую колокольню. А потом доложишь оттуда, что вокруг происходит.

Это словечко «сынок» до боли напоминало герра генерала. Я тут же проникся уважением к Дитцу. Хотя и герр генерал назвал меня сынком, посылая на в общем-то бессмысленное задание, к тому же едва не стоившее мне жизни.

— Слишком сильный обстрел, — попытался возразить Райгер.

— Нам в город не пробраться, — добавил Пфингстаг.

— Кажется, на башне русские, — вставил Крендл.

— У нас есть приказ, — заявил Дальке. — Так что берем с собой дымовые гранаты — и вперед. Они — наше спасение.

Наскоро разобрав дымовые гранаты, мы отправились выполнять приказ. Выйдя из-за каменной стены, мы помчались к противотанковому рву, тянувшемуся вдоль края города. До зданий, где можно было укрыться, нас отделяла полоска шириной в полтора десятка метров. Предусмотрительно вставив рожки и магазины в оружие, мы двинулись вдоль рва строго на юг. Пули русских выбивали фонтанчики снега и земли у наших ног, свистели над головами. Пфингстаг, приставив к глазам бинокль, медленно поднялся над краем противотанкового рва, но тут же отпрянул — в полуметре от него по краю рва хлестнула пулеметная очередь.

— Боже! — только и смог воскликнуть он.

— Они вроде знают, где мы засели, — произнес Фендт. Снова в «Петриксе» зазвучал голос Дитца.

— 2-й взвод? Где вы находитесь? Доложите! Гот приказал выставить корректировщика огня на колокольне.

— Мы в противотанковом рву под сильным огнем противника, оберштурмфюрер. Все дома перед нами заняты русскими.

— Я все понимаю, но вы нужны мне на колокольне! И как можно скорее!

— Собирайте дымовые гранаты, — повторил Дальке.

Взяв четыре оставшиеся, мы метнули их вперед. Невзирая на разрывы, русский тяжелый пулемет продолжал огонь по краю противотанкового рва. Советы не позволяли нам продвинуться вперед ни на метр. Откинувшись на стенку рва, мы стали дожидаться, пока рассеется дым.

— Что теперь? — спросил Крендл.

Лёфлад прополз по рву до его северного конца.

— Какого черта? Что он задумал? — не выдержал Лихтель.

Мы затаили дыхание. Не знаю, почему все мы будто воды в рот набрали, глядя на него, как он возится с гранатой. Неужели задумал совершить ложный маневр? Принести себя в жертву, попытавшись отвлечь огонь русских на себя? Все мы понимали, что все именно так и есть, но почему-то никто не попытался удержать его.

Лёфлад метнул гранату через край рва, после того как она разорвалась, бросился вперед и побежал, жутко петляя, бросаясь из стороны в сторону. Русские пулеметчики попытались поймать его, и пока они его ловили, мы, воспользовавшись ситуацией, бросились вперед к домам Боровиков. Добежав до дома, где располагалась сапожная мастерская, мы высадили дверь, ворвались в помещение и бегло проверили, нет ли засады. По «Петриксу» я вызвал Дитца и доложил ему, что мы в городе. Он повторил приказ забраться на колокольню, я подтвердил, что мы направляемся туда. Тут я увидел, как Лихтель и Крендл, обнявшись, пытаются утешить друг друга, и тут же понял в чем дело: Лёфлад погиб. Подойдя к ним, я участливо похлопал ребят по плечу — скупое и странное проявление солдатской скорби. Потом Крендл с ноги пробил дыру в деревянном прилавке мастерской. Хоть какая-то компенсация за гибель нашего товарища.

Алум и Дальке что-то оживленно обсуждали, Фендт пытался вернуть их на грешную землю. Дальке посмотрел на меня.

— Надо выбираться отсюда, — сказал он.

Пфингстаг и Райгер осторожно выглянули из окна. Снаружи кипел бой, мы понимали, что Советы вот-вот подтянут дополнительные силы и выставят их против нас.

Снова напомнил о себе Дитц. Оберштурмфюрер желал знать, как продвигается операция по захвату колокольни. Я доложил, что мы пока задерживаемся, он еще раз напомнил, что Гот с нетерпением ждет моего доклада об обстановке, имея в виду, разумеется, наблюдательный пункт на колокольне.

— Наши на подходе! — воскликнул Фендт. — Пехота и пулеметный расчет идут к нам.

Лихтель из-за спины Фендта стал наблюдать, как к нам направляется подкрепление. Когда они подошли достаточно близко, Фендт прокричал им название нашего подразделения. Несколько секунд спустя мы присоединились к ним и стали продвигаться к стоявшему напротив колокольни зданию. Алум в бинокль изучал обстановку.

— Там русские, — сказал он, передавая бинокль Дальке.

— Сколько их? — спросил я.

— Я заметил двоих. По-моему, у них пулемет Дегтярева.

— Что-что?

— Легкий пулемет, — пояснил Алум.

Мои страхи как рукой сняло. Не знаю почему, но тогда мне показалось, что, дескать, легкий пулемет — ерунда, другое дело тяжелый.

— Это не «Дегтярев» М-27, — не согласился Дальке. — Это тяжелый СГ-43.

— Вот черт!

— Вызови 8,8-см на подмогу, — посоветовал Крендл. Мы пропустили его совет мимо ушей — какой смысл

было разрушать колокольню? Она была нам нужна самим как наблюдательный пункт.

— Что делать? — спросил Алум.

Мы ломали голову над тем, как заставить замолчать русский пулемет и в то же время не разрушить колокольню.

Дальке, все это время мрачно уставившийся в одну точку, испустил тяжкий вздох.

— Фронтальная атака. Штурм. Другого выхода я не вижу.

— Да ты сдурел! — не согласился Алум. — У них же все подходы под контролем! Нас уложат, не успеем мы и на лестницу войти.

— Я выбегу и попытаюсь отвлечь их огонь на себя, — вмешался Пфингстаг. — Кто со мной?

— Я, — вызвался Фендт.

Пфингстаг многозначительно посмотрел на нас, явно ожидая еще одного добровольца.

— Я тоже пойду, — сказал Крендл.

Мы все невольно замолчали, понимая, что нам сейчас предстоит, но тут тишину нарушил прозвучавший по рации голос Дитца. Я доложил ему, что на колокольне русские и что мы готовимся штурмом взять ее.

Те из нас, кто оставался, покинули дом через заднюю дверь, после чего мы отошли на несколько десятков метров южнее, чтобы засевшие на колокольне русские пулеметчики не засекли нас. Потом пересекли улицу и уже с юга подобрались к колокольне. Через дорогу мы увидели Пфингстага, Фендта и Крендла — все трое ждали нашего сигнала. Я махнул рукой, и они все вместе бросились на север, чтобы отвлечь внимание пулеметного расчета, пока мы проникнем на цокольный этаж колокольни.

Мне показались вечностью эти несколько мгновений, пока пулеметчики, увидев нашу тройку, открыли огонь по ней. Мы тем временем добежали до цокольного этажа здания, и тут пулеметный огонь затих. Можно было предположить что угодно.