Ян Гамильтон - Записная книжка штабного офицера во время русско-японской войны

Два батальона пехоты, входившие в состав колонны А, располагались следующим образом: три роты 1-го батальона заняли позицию на холмах у северной стороны долины Суитечанза, где они и оставались до наступления темноты; 4-я рота была придана 2-му батальону и стояла вместе с ним на позиции, в полумиле расстояния, на южной стороне той же долины. В 9 ч. утра эта 4-я рота 1-го гвардейского батальона вышла из-за холмов и направилась по диагонали через долину Яморинза к деревне Суитечанза. Во время этого движения она была поддержана сильным огнем трех рот своего же батальона, которые сползли вниз к подножию холмов к северу от долины Суитечанза и оказались как раз напротив этой деревни и на расстоянии хорошего выстрела от нее. Атакующая рота, разделенная на три части, двигавшиеся друг за другом на расстоянии около 300 ярдов, занимая очень большое пространство по фронту, наступала в северо-восточном направлении и, перейдя удвоенным шагом через реку под сильным огнем из деревни и из окопов на южных холмах, исчезла в высоком гаоляне, покрывавшем собой все пространство от западного берега реки вплоть до деревни Суитечанзы. Перебравшись через долину и достигнув подножия холмов, где было мертвое пространство от выстрелов с холмов, рота передохнула и, зайдя левым плечом вперед, бросилась в атаку и овладела южной частью деревни. Этим успех японцев и ограничился на долгое время, ибо русские упорно удерживали северную часть деревни и примыкающие к ней рощи. Остальные три роты 1-го гвардейского батальона держались твердо и только перенесли свой огонь на деревню Чинчапутзу и на русские окопы позади нее. Так дело продолжалось до наступления темноты, и вплоть до этого времени японцы не пытались перейти через долину Яморинза. В то самое время, когда рота 1-го батальона заняла свою позицию в деревне Суитечанза, т. е. в 9 ч. 30 мин. утра, 2-й батальон тоже быстро покинул свое небольшое укрытие у восточной линии холмов и двинулся почти по тому же направлению. Однако вместо того, чтобы втянуться в деревню, он обошел Суитечанзу с юга и вступил в мертвое пространство у подножия западной гряды гор, образующих долину Яморинза. Здесь батальон зашел плечом, став лицом к северу и имея свой правый фланг футов на 20 или 30 над уровнем долины, а левый — ярдов на 500 дальше и вверх по склону холмов, почти на вершинах главного хребта, занять которые им мешала русская артиллерия на высотах к югу от Иоширеи, Затем батальону удалось продвинуться немного к северу, но в 10 ч. 30 мин. утра было приказано остановиться, чтобы дать людям отдохнуть и пообедать. Полковник Юм, который наблюдал за ходом сражения с небезопасной южной стороны долины Яморинза, сообщил мне, что в это время им было замечено какое-то любопытное мерцание вдоль всего японского фронта. Рассмотрев это явление с более близкого расстояния, он убедился, что каждый из маленьких солдат вытащил свой веер и ожесточенно им обмахивался. Действительно, день был невыносимо жаркий.

В полдень батальон вновь начал свое наступление вдоль нижних скатов хребта. Главный хребет у его северной оконечности утончается в виде длинной возвышенности, которая своим концом почти касается деревни Чинчапутзу. Возвышенность, лежащая непосредственно к югу от нее, была захвачена 2-м батальоном вскоре после возобновления им наступления. Обе эти возвышенности разделялись глубоким оврагом. В верхнем его участке, там, где обе возвышенности приближаются к главному хребту, ширина его составляла только 200 ярдов, считая по воздуху, В нижнем же участке, там, где возвышенности постепенно сливаются с поверхностью долины, овраг делается более плоским и расширяется, пожалуй, до 400 ярдов. 21-й Восточно-Сибирский стрелковый полк занимал одну из этих возвышенностей, японская Императорская гвардия — другую из них. В 11 ч. 30 мин. наступил критический момент боя. Еще одно усилие — и японцы овладели бы всей возвышенностью, господствовавшей над Суитечанзой и Чинчапутзу, но скоро было обнаружено, что отчаянная энергия атак тратилась по-пустому, встречая железное упорство обороняющихся, решивших скорее погибнуть на месте, чем уступить хотя бы ярд позиции.

Мне знаком каждый шаг на этой местности. Небольшой овраг почти весь покрыт густой зарослью около четырех футов высотой. Хребты обеих возвышенностей совершенно обнажены, хотя вдоль русской позиции кое-где и росли деревья. Японцы продольно обстреливались огнем русских орудий, расположенных на главном хребте недалеко от Иоширеи. Тыльный склон русской возвышенности был очень крут, почти как бруствер редута, и представлял благодаря этому хорошее укрытие от шрапнельного огня. Русская возвышенность тянулась почти до Чинчапутзу, и с этой северной оконечности своей позиции, со стороны деревни, обороняющиеся могли до известной степени продольно обстреливать овраг. Японцы не были в состоянии взобраться на главный хребет, чтобы обойти правый русский фланг, ибо при этом попадали под огонь орудий к югу от Иоширеи. С другой стороны, русские могли при случае проползти позади главного хребта, внезапно выскочить на него и продольно обстреливать японцев, лежащих вдоль этой возвышенности. Они так и поступили в действительности.

В 12 ч. 35 мин. японцы убедились, что русские не имеют ни малейшего намерения преподнести им в подарок эту свою позицию. Японцы сначала пустили в дело свои поддержки, а затем в 1 ч. дня и резервы. Отозвали из южной части Суитечанзы роту 1-го батальона, из орудия открыли беглый огонь, а пехота пачечный, но ничего из этого не выходило. Были сделаны одиночными людьми и мелкими партиями одна или две попытки прорваться через последние 100 ярдов, но напряжение русского огня, казалось, скорее увеличивалось, чем уменьшалось. Для наблюдателей с другой стороны долины Яморинза было вполне ясно, что сибирские стрелки не намерены были обращать ни малейшего внимания на Императорскую гвардию и решили, что если японцам так хочется овладеть их позицией, то пусть они возьмут ее острием штыков. Полковник Юм рассказывал мне, что в самый разгар боя один из солдат обратился к своему ротному командиру с замечанием, что эти люди напротив такие хорошие стрелки и так храбро высовываются из-за закрытий, что, по его мнению, это, должно быть, японцы, а не русские. Офицер ответил ему, что если это его мнение, то пусть он развернет свой маленький флаг с восходящим солнцем и воткнет его на вершину своей позиции. Солдат исполнил это и убедился, что люди на противоположной стороне, видимо, не были большими почитателями его национальной эмблемы, ибо флаг был немедленно прострелен в трех местах.

21-й Восточно-Сибирский стрелковый полк — один из немногих хорошо стреляющих полков, с которыми японцам пришлось до сих пор встречаться. На таком близком расстоянии высунуться из-за хребта возвышенности более чем на секунду означало верную смерть. Нет более трудного испытания для солдата, как приказать ему опять повторить атаку после первой неудачи. Его волнение улеглось, и он имел достаточно времени, чтобы уяснить себе, что первый поднявшийся с земли человек будет подстрелен как кролик. Японцы не сделали этой попытки и своим слабым огнем как бы признали, что весь их пыл к атаке сам собой охладел.