Валентин Лебедев - Дневник космонавта

Сиди и смотри. Если что-то произойдет, страшного ничего нет: «Я, машина, увижу, для этого существуют программы контроля, и, если надо, все выключу за тебя или перейду на резерв датчика, двигателя. Тебе же дам информацию, что прошла авария, какая, и что я сделала. А ты как „интеллектуал“ для сведения посмотри и вовремя доложи Земле. Вот и вся работа».

Но шло время. И когда я глубже познавал новый корабль, то неожиданно для себя словно прозрел, вышел на другой уровень. Теперь после сложности освоения, «свыкания» с машиной в мнимой простоте управления появились широта и многообразие общения с ней. Я вышел уже на тот уровень, когда разговаривают на одном языке и мыслят в том же объеме, что и машина. Например, идет какой-то процесс, машина считает, выдает команды, выбирает программы. Я же теперь опережаю ее, предвижу, что она должна сделать, за счет опыта, интуиции и еще многого другого, чем «пропитан» наш мозг. Сейчас машина для меня уже не загадка. Раньше я не успевал за ней соображать, что она там делает, куда «крутит», что включила, выключила, или вдруг высветила какую-то «аварию». Мне еще надо понять, что за авария и что надо делать, а машина уже «завертела» и все сделала. Теперь работаю спокойно, уверенно, на дисплее вижу все параметры, оцениваю их, рассчитываю, как идет процесс, и даже появилось время посмотреть на машину со стороны: а наилучшим ли образом выполняет она порученную работу? Смотрю: сейчас происходит это, если же будет такое значение параметра, то произойдет следующее, если это сбой, я в состоянии перезаложить данные в машину. А в результате — красиво, без накрученных сложностей прийти к нужному моменту готовым, включить двигатель иди точно удержать ориентацию корабля.

Ради спортивного интереса на одной из тренировок провел необычную стыковку. «Вслепую», не видя изображения станции, ее огней и всей обстановки в визире, стыковался. Вместо всего этого на дисплее была только одна светящаяся точка и параметры сближения с ней. По угловой скорости я мог представить перемещение корабля вверх, вниз, в стороны и его угловое положение относительно станции. Работал сразу двумя ручками: отклонял правую (ориентацию) и, чувствуя на сколько ее отклонил, левой гасил боковой снос. Так что мой корабль-тренажер состыковался с точкой. Это стало возможным потому, что я был в состоянии воспроизвести визуальную обстановку, которая скрыта за сообщаемыми машиной параметрами и ее реакциями на них. Поэтому в общении с вычислительной машиной могут быть два варианта. Можно работать формально, читать цифры и не задумываться, что за этим стоит, а просто смотреть. Мелькают значения: «Вот угловая скорость. Это готовность ориентации. Расход такой-то. А это „авария“. Ах!» Но можно общаться и красиво, увлеченно! Получать наслаждение. Смотреть, как идет процесс, и прогнозировать его. Так, пошел косой разворот, и возможна потеря захвата. Значит, в прогнозе машины может накопиться ошибка, и после обратного разворота корабля на станцию в зоне видимости антенн системы «Игла» ее может не оказаться. Значит, мне нужно избавить машину от накопившихся ошибок, а для этого я перезапускаю систему сближения «Игла», чтобы начать поиск заново.

Вот так работать интересно. Раньте я сидел в поте лица — что-то произошло, надо быстро сообразить и выдать команду. Сейчас — нет! Я не спешу, механически работу не выполняю, все анализирую настолько, что понимаю этого электронного «профессора». Как он считает, где ошибся, что рекомендует, и, если надо, вовремя скорректирую его. Все-таки человек исключительно гибче машины, он может оценить значительно больший объем информации. Все, что заложено в машину, разложено по узким полочкам, например, контроль аварийных ситуаций идет по отдельным параметрам, группам параметров, отдельным датчикам, пусть даже системам. Человек же все это связывает воедино — все программы работы и контроля, все системы.

И если машина мне в одном месте выдает какие-то «сбои», я сразу посмотрю по другим данным и представлю, в чем дело. Например, могу посмотреть в визир или иллюминатор и оценить ориентацию. Машина Землю не видит, она работает по измерениям от датчиков.

Так что единоборство с новой машиной «Союз-Т» закончилось в мою пользу. Я не только оказался на уровне интеллекта машины, но вместе с освоением новой техники поднялся по спирали на уровень другого, высшего порядка.

…После стыковки, как обычно, стали проводить проверку герметичности стыка, на что требовалось 1,5 часа. Земля просила войти в станцию только в сеансе связи, чтобы посмотреть нас по телевидению. Нам было не до этого. Мы сильно проголодались, замерзли, поэтому еще вне зоны видимости открыли люки, вошли в станцию.

Поели, попили чайку, согрелись и перед сеансом связи ушли снова в корабль, закрыли люк и стали имитировать вход в станцию. Хотелось бы отметить, что теперь с нашим опытом работы здесь расконсервацию станции и консервацию транспортного корабля мы провели всего за 30 минут, хотя на это отводится несколько часов. Повторная стыковка открыла нам дорогу для полного выполнения программы, ведь не получись перестыковки, мы вынуждены были бы возвращаться на Землю. Так что теперь вперед… Сменный руководитель полетом по кораблю сказал, что перестыковку на «Союзе-Т», так как она выполнена впервые, нам можно засчитать еще за один полет. Шутка, но приятно.

Когда вновь вошел в станцию — увидел Витальку родного, висит его портрет над постелью, и он как бы ждет меня. Сейчас будет сеанс связи, послушаю последние известия и спать.

День отдыха. Заслужили. Спали до 12 часов. Такая приятная истома в теле, что не хотелось вставать. На встречу приходили мама и Валера, муж моей родной сестры.

Сегодня Толя снова решил смачивать полотенце теплой водой для протирания тела после ФИЗО из блока раздачи и подогрева системы СОВК. Я возразил, так как блок последний, иначе выведем его из строя, зальем, а запасного нет.

Приходили биологи на связь. Говорят, что получили уже от ребят результаты биологических экспериментов, от которых в восторге. Это приятно.

Нам сообщили, что запуск очередного грузовика откладывается на 20 сентября. У нас пока все есть, так что это даже хорошо, больше писем получим от родных и друзей.

Толя сейчас снимает в тени вспышки молний. Проходим Китай. Вижу красивый ночной город, как россыпь отдельных разноцветных лампочек на елке или как свечи на праздничном пироге. На одном из витков очень удачно проходили вдоль восточного побережья Африки, с юга на север. Открылась прекрасная панорама — береговая черта континента, ровная с плавным изгибом красновато-желтого песка, и огромное красно-светло-коричневое до горизонта плато, которое оканчивается мысом Гвардафуй, а далее Красное море и Аравийский полуостров.