Жак-Ив Кусто - В мире безмолвия

Пора было возвращаться, чтобы обойтись без длительной декомпрессии. Только Дюма двинулся к поверхности, как вдруг увидел пересекающую дно математически прямую дорогу. Он задержался, чтобы изучить ее поближе. Дорога терялась вдали в обоих направлениях. Кто или что создало эту дорогу? Куда она ведет?

Диди вынырнул, неся с собой найденную посуду. На следующий день мы решили вернуться, чтобы посмотреть поближе на таинственную дорогу, но буй уже исчез. Мы ныряли снова и снова, стараясь отыскать «Феррандо», однако все наши старания оказались напрасными.

Японская чаша и глиняное блюдо стоят на видном месте в новом доме Диди в Санари. Каждый посетитель, проявляющий интерес к этой находке, слышит в ответ вопрос: не известно ли ему что-нибудь о древнеримских дорогах на дне моря?

После окончания оккупации меня назначили в Марсель заведовать сборным пунктом для возвращающихся моряков. Как-то ночью я стал раздумывать о своем прошлом и будущем. Конечно, я находился на нужной работе, но я не сомневался, что ее может выполнить любой офицер. Между тем подводные эксперименты, начавшиеся в свое время по нашей собственной инициативе, не могли не представлять интереса для военно-морского флота. Ныряльщики могли выполнять самую разнообразную работу, когда дело шло о поврежденных и торпедированных судах.

Чтобы убедить министерство, что я принесу больше пользы в качестве ныряльщика, я направился в Париж и показал адмиралу Андрэ Лемонье и его штабу фильм о работе на затонувших судах с участием Дюма и Тайе. На следующий день я уже ехал в Тулон с поручением возобновить подводные эксперименты.

Тайе был счастлив оставить свою временную работу лесника. Мы привлекли Дюма в качестве вольнонаемного специалиста и заняли письменный стол в канцелярии начальника порта, поставив дощечку с надписью Groupe de Recherches Sous-Marines (Группа подводных изысканий). Начальником группы был назначен старший по чину Филипп. Все наше снаряжение состояло из двух аквалангов. Разумеется, это не мешало нам при каждой возможности рекламировать самих себя в качестве мощного отдела Марин Насиональ.

В наше распоряжение направили трех унтер-офицеров: Мориса Фарга, Жана Пинара и Ги Морандьера. Дюма преподал им краткосрочный курс работы с аквалангом и сделал их инструкторами ныряльного дела. Постепенно мы обзаводились средствами, людьми, мотоциклами, грузовиками, а вскоре у нас появилось и свое суденышко – новенькая моторная лодка «Л'Эскилляд».

После «Л'Эскилляд» мы получили двухвинтовой катер ВП-8 в семьдесят два фута длиной, который Тайе переоборудовал в базу для ныряния, установив на нем специальные площадки, резервуары со сжатым воздухом и рекомпрессионную камеру. В это же время мы изготовили некоторое количество аквалангов для британского военно-морского флота. Сэр Роберт Дэвис, изобретатель аппарата для спасения с подводных лодок и глава крупнейшей в мире фирмы по производству ныряльного и водолазного снаряжения, купил право на изготовление аквалангов в Великобритании.

Нашим наиболее крупным приобретением был «Альбатрос», настоящая морская плавучая база для ныряльщиков, переданная нам военно-морским министерством. «Альбатросу» было всего два года, однако он успел многое пережить. Он не был еще спущен со стапелей, не был даже покрашен, когда его захватили на немецкой верфи русские. Они передали судно англичанам, и оно бросило якорь на Темзе. Затем «Альбатрос» очутился во Франции. Некрашеный, переходивший в течение двух лет из рук в руки, он попал к нам в довольно запущенном состоянии. В группе подводных изысканий «Альбатрос» нашел, наконец, себе счастливую гавань. С огромным увлечением, забыв обо всем другом, мы принялись оборудовать наше новое судно, которое окрестили «Инженер Эли Монье» – по имени моего знакомого морского инженера, погибшего из-за несчастного случая во время ныряния.

Затонувший «Дальтон» сделал из нас глубоководных ныряльщиков, благодаря «Эли Монье» мы приобщились к океанографии. На нем мы побывали у берегов Корсики, Сардинии, Туниса, Марокко и на просторах Атлантики. С нами выходили в плавание научные работники; они расширяли наши познания о море и сами увлекались аквалангом, который позволял им своими глазами наблюдать жизнь глубин.

Штаб утвердил планы работ ныряльщиков, осуществлявшиеся под руководством видных специалистов, в том числе военврачей Ф. Дэвилля и Дюфо-Казенаба. Жан Алина заведовал нашим «игрушечным магазином», где он изобретал и изготовлял новые маски, скафандры, оружие и аппаратуру для подводного освещения. Там мы сконструировали и «подводные сани», которые позволяли буксировать ныряльщика со скоростью шести узлов [12]; это во много раз увеличивало наши возможности в области подводных поисков.

Мы придумали удобное устройство, которое прикреплялось на поясе: маленький буй с тросиком и грузом. В ходе рекогносцировки на «санях» ныряльщик выбрасывал буй, если замечал что-нибудь интересное, и продолжал движение. Другой ныряльщик мог спуститься в глубину по тросику и обследовать замеченный предмет.

Наша группа установила связь с океанографическими и водолазными учреждениями Великобритании, Германии, Швеции, Италии.

В годы войны британский флот осуществил ценные исследования восприимчивости организма ныряльщика к подводным взрывам. Профессор Дж. Б. С. Хелдэйн, участник ряда экспериментов, писал:

«Нужно быть по-настоящему отважным человеком, чтобы искать магнитные мины в мутной воде, особенно если вам пришлось видеть, как подрываются ваши товарищи. Нужна сверхчеловеческая смелость, когда знаешь, что если ты поспешишь наверх, услышав шипение мины, то в лучшем случае окажешься парализованным на всю жизнь, а то и изорванным в клочья».

Нас втравил в это малоприятное дело Дюма – неисправимый любитель острых ощущений под водой. Находясь в одно из воскресений в Санари, он решил наглушить рыбы и швырнул в воду итальянскую ручную гранату. Через пару секунд на поверхности воды появилось несколько оглушенных рыбешек. Тайе нырнул и достал со дна вдесятеро большее количество убитой рыбы – яркое доказательство того, что глушение взрывом является крайне расточительным способом рыбной ловли, если нет возможности нырнуть и собрать весь улов.

Дюма бросил вторую гранату. Она не взорвалась. Диди выждал несколько минут и нырнул проверить, в чем дело. Граната лежала на дне на глубине пятнадцати футов. Дюма увидел, как от нее поднимается цепочка пузырьков, однако не понял, что это означает. Граната взорвалась как раз под ним – самый худший изо всех вариантов, так как взрывная волна идет в направлении менее плотных слоев воды.