Дэйв Кинг - King of Russia.Один год в российской Суперлиге

На второй матч я выставил только 15 игроков, включая шестерых новичков, и второй матч был больше похож на соперничество. Он закончился со счетом 2–2, наши игроки постоянно удалялись, и это дало нам возможность потренировать игру в меньшинстве. Малкин особенно ударялся в индивидуальную игру и пару раз нарвался на хорошие силовые приемы. Александр Бойков и Владислав Бульин, имеющие большой североамериканский опыт, выступили на защиту Малкина, и смысл их послания был «не надо вольностей с нашим лидером».

Сейчас я использую Бойкова преимущественно как помощника в переводе. Бойков сыграл 10 игр в НХЛ за Нэшвилл Прэдейторс в первые два сезона этой команды, а в целом провел в Северной Америке 11 лет, еще с тех времен, когда юниором играл за Виктория Коугарс в Западной хоккейной лиге. Три года назад он перешел в Магнитогорск. Он хорошо владеет английским, но перевод — это искусство, и я вижу — ему нелегко. Тренер с годами разрабатывает свой собственный хоккейный язык, который практически невозможно перевести. Многие описательные ключевые слова и фразы — типа «ride the passer»(буквально — оседлай пасующего, езжай на нем) или «get close and stay close» (будь ближе и оставайся ближе) — для англоязычного слушателя могут передать ньюансы значений; к сожалению, они не могут быть переведены в точном соответствии с английского на русский, и, поэтому, сейчас остаются практически бесполезными для меня. Я полагаю, есть что-то в выражении «картинка стоит тысячи слов» и поэтому собираюсь скоро ввести видеоанализ. Я сделал нарезку записи двух игр с Молотом и жду, как это будет воспринято.

Теперь наша команда почти ежедневно занимается на льду; на протяжении всего сезона кормить ее будут трижды в день, здесь во дворце, в нашей собственной столовой. Это — нечто совершенно новое для меня, не имеющее абсолютно никаких аналогов в НХЛ. Здесь обычно где-то две трети команды приходят рано утром, завтракают во дворце, затем идут в раздевалку, делают растяжку и — на лед. На завтрак предлагается полноценное меню — каша, яичница, рыба, холодное мясо, и все-что-угодно прочее. Затем, после утренней тренировки, предлагается обед, по типу шведский стол. Если у нас бывает тренировка во второй половине дня, предлагается и ужин. Игроки вправе приходить в столовую или нет — на свое усмотрение. Меню разнообразное, блюда хорошо приготовлены.

Себя я не считаю привередливым едоком, но есть вещи, которые для моего пищеварения даются с трудом. На обед всегда бывает один-два вида супов, хороших супов. Затем следуют два-три вторых блюда — обычно рыба, говядина или свинина с картофелем или рисом. Затем часто подают рыбные головы. Для меня это выглядит просто невероятным. С рыбными головами они поступают так: берут кастрюлю, вылавливают голову рыбы из горячего бульона, пальцами или, вгрызаясь, зубами, вскрывают то место, где должен быть мозг, достают его и едят. Отвратительно. Честно говоря, я сижу в конце стола и просто отворачиваюсь, смотрю в другую сторону.

Еще одна штука, на которую я нарвался — кобылье молоко. Вообще, я люблю молоко, и пью молоко в большом количестве, но лошади, по-моему, предназначены для езды и для ставок, не для доения. Кобылье молоко гуще, чем коровье, бутылку перед употреблением надо встряхнуть, потому что молоко ложится слоями, на дне выпадает осадок. Водянистая фракция выглядит молочно-серой, почти прозрачной. Когда я попробовал его в первый раз, я не знал, что это было кобылье молоко, поэтому встряхнул, затем попробовал — нет, это не для меня.

28 июля

Моя жена Линда подъедет примерно через месяц и очень хорошо, что именно сегодня ее здесь нет, потому что в моей квартире проблемы с водой. Не те, про которые вы могли подумать. Горячая-то вода есть, нет — холодной, и, в результате, по утрам душ превращается для меня в ошпаривание. Если так будет продолжаться, мне придется принимать душ во дворце. В туалетах также используется холодная вода, поэтому, чтобы смыть, приходится ходить с парой ведер между кухней (по необъяснимым причинам, там холодная вода есть) и туалетом. Позже я выяснил, что кому-то в нашем доме потребовалось заменить старые трубы. В отличие от Северной Америки, где в таком случае к вам бы подошли и предупредили об отключении воды, здесь приходится узнавать причину самому.

Наша квартира маленькая, но очень чистая. Она принадлежит клубу, была недавно отремонтирована и предоставляется тренеру, кто бы это ни был в текущем сезоне. Она полностью обставлена мебелью, есть спутниковое телевидение и нам обеспечиваются любые удобства, которые мы могли бы запросить.

В отличие от Германии, где повсюду имеются рестораны и кафе, здесь их, похоже, немного. С другой стороны, продуктовые магазины вполне нормальные. В 80-х годах, когда я приезжал в Россию, магазинные полки были пустыми. Это была страна дефицита, с длинными очередями за молочными продуктами. Население получало талоны на дефицитные товары, перечень которых был велик. Когда жёны первых российских энхаэловцев приехали в Америку, они закупали полные тележки продуктов, боясь, что на следующий день полки магазинов опустеют. Приходилось им объяснять, что мясо, или птица, или рыба, будут в наличии всегда — сегодня, завтра, на следующей неделе.

По контракту мне полагалась автомашина, но я отказался от нее. В первую очередь потому, что по прибытии увидел, как здесь водят — просто безумие. Затем увидел и улицы, и отсутствие разметки на части из них. Некоторые используемые автомобили настолько изношены, что для их хозяев не имеет значения, если они кого-либо заденут. Будет просто еще одна вмятина из многих. Водители всегда спешат и ездят слишком быстро, ремни безопасности не пристегивают, а зачастую вовсе снимают.

Кроме того, моя квартира находится в доме почти напротив дворца, через улицу. Мне сказали, что, если я не хочу сам водить автомобиль, клуб может в любое время предоставить мне водителя. Я также обнаружил, что такси обходится очень дешево. В центр города можно доехать за один доллар.

Кроме того, я не хотел усложнять себе жизнь беспокойством и переживаниями за машину— стоит ли она утром по-прежнему на своем месте. Угоны автомобилей здесь — серьезная проблема. По соседству с нашим домом находятся три открытые хоккейные коробки и две из них превращены в автостоянки. Будка при катке, в которой раньше люди надевали коньки, занята охранником, сидящим в ней круглосуточно. По сути, эти катки стали летними парковочными площадками. Машины здесь угоняют так часто, что немногие оставляют свои авто рядом с домами — на следующее утро его может не оказаться на месте, или оно может оказаться помятым. Поэтому люди предпочитают ставить машины на платные стоянки в квартале от жилья и забирать их оттуда по утрам. После работы их опять отставляют на ночь на стоянках.