Георгий Эдельштейн - ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА

Я с радостью согласился с Вашим предложением не приглашать сельских священников на приемы в Патриархию. Им там делать нечего. Но зачем было звать туда злейших врагов Церкви — функционеров из Совета по делам религий? На всех фотографиях

их сытые холеные рожи. Пусть едят и пьют на свои. Когда священник, настоятель бедного прихода, устраивал прием на Пасху, на Рождество или по случаю приезда правящего архиерея, финорга-ны приплюсовывали эти деньги к его зарплате и облагали немыслимым налогом. А В. Куроедова облагали? На чьи деньги он вкушал икру? Не сомневаюсь, какой-нибудь архивист докопается до сухих скучных документов, где указана стоимость миротворческих банкетов, путешествий, гостиниц, подарков. Все это оплачивали наши деревенские "белые платочки". А запускали руку в их тощий карман Пимен, Никодим, Алексий. Запускали и Вы, Ваше Высокопреосвященство.

Вы глубоко ошибаетесь, когда пишете, что я "преследую" митрополита Мефодия. Я не отношусь к нему никак, ни хорошо, ни плохо. Точно с такой же долей вероятности можно утверждать, что я "преследую" архиепископа Хризостома. Я не знаю, кто из них прав, кто виноват. Возможно, Хризостом клеветал на собрата своего. Я ненавижу черненко-брежневскую стагнацию, я не желаю участвовать во лжи, которая окутывает все стороны жизни наших иерархов, я готов всюду "преследовать" патриархийную .практику закулисных разборок, подковерной борьбы, кулуарных интриг.

Архиепископ Хризостом рассказал, публично рассказал в одном интервью, что он "лишил сана двух мерзавцев, а Синод ихвосстановил". Я хорошо знаю этих двух священников, полностью согласен с характеристикой Хризостома, но решать подобные s проблемы должен гласный церковный суд, а не закулисные интриги. В каких только безобразиях ни обвиняли еще одно духовное чадо митрополита Никодима — епископа Гавриила (Стеблюченко), а Синод его неизменно оправдывал и прощал. Очень хвалили его только уполномоченные Совета по делам религий; не гскаредный человек, никто так щедро не кормит и не поит. И со ; всеми государственными праздниками поздравляет. Раньше в один голос говорили, что Совет по делам религий повелел. Надо думать, тоже "брали на себя грех". Гавриил был наместником Шсково-Печерского монастыря, репутация у него была самая скандальная. В 1988 году его вдруг за какие-то неведомые ни |Церкви, ни миру заслуги рукоположили во епископа. В 1991 году Запрещен в священнослужении за множество безобразий, порочащих высокий сан архиерея. С 1994 года он опять правящий епископ. Кстати, меня всегда поражало своеобразное чувство

212

213 юмора у этих внешне таких скучных людей — членов Синода. Надо же было Гавриила непременно назначить епископом Благовещенским. Не примешивается ли к подобным изящным шуточкам тонкий аромат кощунства и тления?

Все архиереи, о которых Вы пишете, — Сергий, Пимен, Никодим, Мефодий, митрополит Сибирский — сплошь подлинные, исповедники, богоизбранные. Исключение составляет один Хризостом — дерзостный нарушитель благостной картины неизменной тишины и спокойствия. Его и пожурить не грех.

"Владыка Хризостом Вас рукоположил, может быть, по неосторожности, неопытности, а может быть и потому, что увидел в Вашем, настойчивом стремлении стать священником покаянный порыв Вас, еврея по национальности, пожелавшего пожертвовать собой в трудные годы для нашей многострадальной и гонимой, в основном иудеями, Церкви".

Вы В. Шандыбина с А. Макашовым цитируете, есть такие коммунисты в Государственной думе. Какие еще "иудеи" гнали Церковь в 1979 году, когда со мной беседовал Хризостом? Уже четверть века этим занимались только Хрущевы, Сусловы, Ильичевы, Федосеевы, гапочки. Мастодонты Крывелев и Шахнович в те годы не поднимались выше уровня лекторов провинциальных клубов. Кто закрывал и разорял храмы в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые? Наши советские колхозники и колхозницы, ударники социалистического труда. Что в Вашем тексте обозначает слово "еврей"? Это понятие родовое, национальное, культурное, религиозное или просто уничижительное? Есть у еврея что-либо общее с "жидовином" (самарянка употребляла именно это слово в беседе со Спасителем у колодца)? И кто такие "иудеи", которые, по Вашим словам, суть главные гонители Церкви? Я — иудей или только еврей? Кем становится обрезанный славянин — евреем, жидовином, иудеем? А кем перестает быть "моченый еврей"? И кем быть не перестает никогда? Но это просто к слову.

Один наблюдательный журналист, М. Поздняев, так характеризовал интервью Хризостома: "Это текст, сотканный из блистательных противоречий, из высказанного сгоряча и недоговоренного по умыслу". Легко могу пояснить с точностью до года и даже месяца дату, когда Хризостома вдруг стала беспокоить чистота моей крови.

"Вы знаете, наверное, — говорил Хризостом этому журналисту, — есть такой священник Георгий Эдельштейн. Он, придя ко

214

мне, сказал: «Двадцать два архиерея меня не рукоположили — и Вы не рукоположите». Он еврей по национальности, интеллигент, человек с высшим светским образованием, в прошлом преподаватель, — с какой стороны ни подступись, путь в Церковь ему тогда был закрыт. Я его рукоположил, и все пять лет, что он служил у меня, защищал его своей спиной — никто его не трогал"25.

В Курско-Белгородской епархии я служил не пять лет, а два с половиной года — с середины ноября 1979 по начало мая 1982 года. И все это время архиепископ действительно защищал меня своей достаточно широкой спиной. Хотя и уполномоченный Совета, и местные функционеры время от времени из-за спины пребольно дрыном доставали. Да и сам архиерей не однажды вызывал, уму-разуму учил, пропесочивал.

В 1980 году он дал мне отличную характеристику для поступления в семинарию. В сентябре 1981 года он вызвал меня в епархиальное управление и предупредил, что его скоро переведут "в Тмутаракань", а мне тогда несдобровать. По совету архиепископа Пимена и о. Александра Меня и по благословению Хризостома я перешел в Вологодскую епархию. В апреле 1982 года он специально приехал на приход в Коровино проводить меня. Наградил камилавкой, долго беседовал с прихожанами, потом хлебал какие-то очень подозрительные щи с головизной в моей "резиденции" — деревенской избе, крытой соломой, дружески болтал и шутил за столом. Он помог мне перейти в Вологодскую епархию, опять написал очень хорошую характеристику. Только в Вологодской епархии я по-настоящему оценил Хризостома, когда познал, что значит служить под омофором "настоящего гэбэшника" и епископа-самодура, почтительно влюбленного в себя. Думаю, нет нужды пояснять Вам, что архиепископ Михаил (Мудьюгин) далеко не самый мерзкий тип среди наших архиереев, в наших околоцерковных кругах он и по сей день числится в великих либералах, прогрессистах, экуменистах и проч.