Вячеслав Перевезенцев - Фейсбук сельского священника. #неудобное кино #книги #спектакли

© В.В. Перевезенцев, текст, 2020

© Е.Д. Ковалева и В.Ю. Семенова, обложка, 2020

© Издательство «ДАРЪ», 2020

© ООО ТД «Белый город», 2020

Не так давно мне пришлось рассуждать о том, что богословие ушло из повседневной жизни христиан, сохранив свою актуальность лишь для священников и кабинетных ученых-богословов. Слишком сильным стал разрыв между тем, о чем рассуждают церковные интеллектуалы, и тем, что волнует обычных прихожан, не говоря уже о потребностях огромного числа наших современников, далеких от Церкви, но напряженно ищущих ответы на самые болезненные вопросы бытия.

Перед священником сегодня стоит очень серьезная проблема – заговорить с современным человеком на его языке, а не на языке прошлого столетия, которому до сих пор обучают в наших семинариях. Нас учат, что проповедь – это литургическое, богослужебное действие, это объяснение отрывка из Священного Писания, обращенное к людям внутри церковных стен. Такая проповедь строится в рамках ожиданий уже сформировавшейся группы слушателей – прихожан, и обусловлена она по большей части тематикой церковного богослужебного круга. Говорить о своей вере не на языке традиционной проповеди – задача непростая, и именно к ней обращается автор предлагаемой книги.

Эта книга первая из серии трех книг, озаглавленных «Фейсбук сельского священника». Каждая из книг содержит в себе выборку по определенной теме. Первая книга посвящена культуре. Само название напоминает нам знаменитый фильм Робера Брессона, снятый по роману Жоржа Бернаноса. Об этом фильме тоже идет речь в книге.

Мне бы хотелось отметить один из талантов отца Вячеслава, которым я, увы, не обладаю. Этот дар принадлежит чаще всего людям глубоким и философски настроенным. Это – умение вести дневник, умение беседовать с самим собой, умение собой делиться. С дневниковыми записями отца Вячеслава я познакомился на фейсбучной ленте, что очень характерно для нашего времени. Я читаю его рассуждения и радуюсь тому, что благодаря новым технологиям дневник писателя, философа, священника – это больше не мемуары, не обращение из прошлого, а живой разговор человека с человеком, ведущийся прямо сейчас. Вот несколько слов из дневника о. Вячеслава, которые я прочел как обращение ко мне: «Служение литургии я всегда переживал как совершенное счастье, и объяснить я это не очень-то могу, да и не хочу. Просто счастье, которое есть в моей жизни. Если о чем-то нельзя говорить, то, как учит нас философия, об этом лучше молчать. И все же вся наша культура, наша человеческая жизнь – это попытка найти слова, чтобы выразить невыразимое. И вот удивительно, а, может быть, совсем не удивительно, что самые главные слова, которые я мог бы сказать о своей жизни, это те же слова, которые я сказал бы о Евхаристии: присутствие, близость, исполнение, милость, любовь, благодарность, радость».

Сборник отца Вячеслава дорог для меня по многим причинам, некоторые из них очень личные. Наше знакомство началось еще до принятия нами священнического сана. Мы шли одними путями, встречались с удивительными священниками, например с о. Иоанном (Крестьянкиным), нас обоих вдохновляли проповеди владыки Антония (Сурожского). Неудивительно, что многие вещи в книге – взгляды, размышления, переживания автора – я разделяю как свои, и я очень благодарен о. Вячеславу за это родство – человеческое и пастырское. Удивительно не только то, что нас вдохновляют одни и те же философы (я тоже люблю Мераба Мамардашвили), волнуют одни и те же фильмы, заставляют глубоко размышлять одни и те же книги (хотя наши оценки часто расходятся), а то, что мы почти одними словами говорим о вещах, которые беспокоят нас в современной церковной жизни.

Хотя о. Вячеслав глубоко и обстоятельно рассуждает о «неудобных» фильмах и книгах, мне кажется, что главное в сборнике – не это. Главное – это устремленность ко Христу, желание поделиться своей любовью к Нему с каждым, свидетельство о мучительных поисках и вопросах. Я бы сказал, что это – живая проповедь, живая и парадоксальная, так как обращена не столько к «своим», хотя и к ним тоже, но к миру, который, по слову евангелиста, «лежит во зле».

Такое слово может быть услышано, если исходит из сердца, уязвленного любовью. Об этой «уязвленности» размышляет и сам отец Вячеслав в связи с последним фильмом Андрея Звягинцева: «Искусство – не утешение, это – рана», – цитирует он слова режиссера. Мне кажется, что такое переживание искусства близко к христианскому опыту. Не даром же мы молимся нашим ангелам-хранителям: «к любви горней уязви душу мою», – и восхваляем святого Сергия Радонежского: «любовию Христовою уязвился еси преподобне». Без этой ранимости современная проповедь почти безжизненна и бессмысленна, как и богословие, не обращенное к опыту боли нашего современника.

Когда я читал эту книгу, мне вспомнился образ Франциска Ассизского, проповедующего птицам. Книга отца Вячеслава в чем-то сродни такой проповеди: его слово касается сердец тех, кто обитает не в Церкви, кто далек от нас, христиан, кто пуглив и непонятен нам, кому непонятны мы – слишком уж на разных языках мы говорим. И вот, язык найден!

Эта книга для современных христиан, которые ищут ответы на категоричные вопросы Евангелия и хотят внять призыву своего Спасителя.

Эта книга, как ни странно это может показаться, обращена к молодым священникам, она дает пример такого языка и такой работы со смыслом, которые помогут нам отыскать «потерянную драхму» живого и действенного церковного слова.

Протоиерей Алексей Уминский

«Кино должно быть неудобным, как камушек в ботинке», – говорил enfant terrible современного кинематографа, гениальный Ларс фон Триер. На самом деле, кино может быть очень разным, а вот размышлять и говорить хочется о том, что беспокоит, а еще лучше о том, что мучает. Из таких разговоров и размышлений получился этот раздел.

Когда я пишу о фильме, я хочу поговорить о том, что больше всего волнует меня самого и, надеюсь, не только меня, – поговорить о Боге или о Его отсутствии; о человеке в современном мире, о его жизни и смерти, радости и печали, боли и надежде, любви и одиночестве; о поиске и утрате смысла. Большинство фильмов, которые я посмотрел в жизни (и тут даже не столь важно, насколько они удачны), дают такую возможность.