Александр Матлин - Китайские истории

Судя по длине перевода, я понял, что хитрый Шао Чжан отбросил всю эту двусмысленную лирику и перевёл одну последнюю фразу. Что тут началось! Китайцы мои вскочили, захлопали, стали трясти мне руку и поздравлять с тем, какой прекрасный и глубокомысленный тост я придумал. Лично мистер Ху говорит:

— Я, — говорит — всегда знал, что ты, Алекс, очень умный, просто это в глаза не бросается.

А вице-президент мой сказал так:

— Ты, Алекс, произнёс прекрасную речь. Хорошо, что никто из них ничего не понял.

Время мчит вперёд, время катится, как пелось в скабрёзной русской частушке.

Прокатились месяцы, прозвенел мой звонок, и пришло время насовсем прощаться с моими китайскими друзьями. И вот уже застенчивый юноша Шао Ли грузит меня вместе с чемоданами в свой неизменный джип и везёт в город, на станцию, отправлять в далёкий, неведомый западный мир. Как всегда, с нами в машине хитрый переводчик Шао Чжан и несколько начальников разных калибров.

— Ну, что, — говорит один начальник, который поглавнее, — хочешь опять приехать в Китай?

Я говорю, что хочу. Я не лицемерю. Мне жалко расставаться с этими милыми людьми, в которых удивительно уживаются наивность и коварство, искренность и лживость. Несмотря на различие идеологий, между нами протянулась невидимая нить взаимной симпатии. Один начальник, в знак особого расположения, переходит на русский язык:

— Очень хорошо, товарищ, — говорит он, хлопая меня по колену. — Сегодня хорошая погода. Партия — наш рулевой.

Я, как могу, отвечаю по-китайски:

— Хэн хао. Сье сье. Цай тье. [1] Очень хорошо. Спасибо. До свидания. (Кит.)

Им, конечно, проще. Они все учили в детстве русский язык, и основополагающие фразы из букваря навечно застряли у них в мозгах. Мы выгружаемся из джипа. Самый хилый на вид начальник хватает мой самый тяжёлый чемодан. Я знаю, что этот начальник — секретарь партийной организации, но я этого знать не должен. От нас, иностранных друзей с Запада, все старательно скрывают свою партийность. Такова инструкция свыше.

— Ше-хихияну, ве-хигияну, ве-кииману, лазман хозе, [2] Спасибо, что я дожил до этого дня. (Еврейская молитва) — молюсь я про себя, переходя с китайского на иврит. — До каких дней я дожил! Партсекретарь тащит чемодан беспартийного еврея!

Я пытаюсь ему помочь, но тщедушный партсекретарь меня отпихивает.

— Здравствуйте, товарищ! — радостно выкрикивает он сквозь одышку. — Как поживаете! Мальчик и девочка идут в школу!

Меня грузят в положенный мне по чину мягкий вагон с засаленными сиденьями. Поезд гудит и трогается.

Очень хорошо. Спасибо. До свидания. (Кит.)

Спасибо, что я дожил до этого дня. (Еврейская молитва)