Франсуа Трюффо - Хичкок/Трюффо

На первых порах мы полагали– и совершенно напрасно,– что раз дело идет о жизни и смерти, для развития сюжета нужно нечто основательное. В первом варианте сценария, когда Роберт Донат прибывает в Шотландию, он по пути к шпионскому гнезду собирает дополнительную информацию. Он подымается на вершину горы и, глядя оттуда вниз, видит, что в горе напротив вмонтированы секретные самолетные ангары на случай бомбардировки. Сперва мы считали, что МакГаффин для нашего случая должен быть внушительный и зрительно впечатляющий. А потом наши размышления пошли таким путем: а что же предпримет Донат, обнаружив эти ангары? Пошлет донесение с обозначением дислокации? И какие же контрмеры примут тогда враги?

Ф.Т.По-моему, здесь был единственно возможный сценарный ход– взорвать эти ангары.

А.Х.Мы и это просчитали. Но как взорвать целую гору? Короче, мы запутывались все больше и больше, пока не остановились на простейшем решении.

Ф.Т.Другими словами, МакГаффину нет нужды быть важным или серьезным, и даже предпочтительно, чтобы он обернулся чем-нибудь тривиальным и даже абсурдным, вроде популярной мелодии из "Леди исчезает".

А.Х.Точно. В "39 ступенях" МакГаффин– механическая формула для конструирования самолетного мотора. Вместо того, чтобы записать ее на бумаге, шпионы "записали" ее в мозгу мистера Мемори, чтобы таким способом вывезти этот секрет из страны.

Ф.Т.Если я Вас правильно понял, всякий раз, когда на карту ставится человеческая жизнь, согласно правилам драматургии, обеспокоенность за нее должна достичь такого напряжения, что о МакГаффине просто забывают. Но эта стратегия очень рискованна, не так ли? Аудитория ведь может и не удовлетвориться развязкой, то есть МакГаффином? Правда, я заметил, что Вы помещаете ее не в самом конце, а где-нибудь на пути к нему, когда ожидание развязки еще не настолько сильно сконденсировалось.

А.Х.Все это так, но главное, что я вынес для себя, что МакГаффин– это ничто. В этом я убежден, но доказать это другим практически не удается. Мой лучший– а для меня это означает– пустейший, наиболее незначительный и даже абсурдный МакГаффин– тот, что мы использовали в "К северу через северо-запад". Это, как Вы помните, шпионский фильм, и главный вопрос, на который там нужно было ответить– за чем же охотятся шпионы. В чикагском аэропорту человек из ЦРУ объясняет ситуацию Кэри Гранту и тот в недоумении обращается к стоящему рядом, имея в виду Джеймса Мейсона: "Чем он занимается?" А этот контрразведчик: "Можно сказать, вопросами импорта и экспорта."– "Но что же он продает?"– "Государственные тайны." Вот видите, МакГаффин здесь в своем чистейшем выражении– он не представляет собой ровным счетом ничего!

Ф.Т.Да, с этим все ясно. Ваши слова свидетельствуют о том, что Вы всегда четко представляете себе, что делается, и все продумываете до конца.

А между тем именно эти фильмы с МакГаффином имеют в виду критики, когда утверждают, что "Хичкоку нечего сказать". Мне кажется, на это возможен только один ответ: кинематографист и не должен ничего говорить, его задача заключается в том, чтобы показывать.

А.Х.Точно.

Ф.Т.Сразу после "Иностранного корреспондента" Вы принялись за постановку фильма, выходящего из общего ряда Ваших произведений хотя бы уже тем, что это единственная Ваша американская комедия. "Мистер и миссис Смит"– классическая история супружеской пары, которая расходится, опять соединяется и вновь ссорится.

А.Х.Это был дружеский жест по отношению к Кароль Ломбард. Она была тогда замужем за Кларком Гейблом и спросила, не сделаю ли я для нее картину. В минуту слабости я принял это предложение и в основном следовал сценарию Нормана Красны. Поскольку тип людей, изображавшихся там, был мне абсолютно чужд, я лишь снимал на пленку эпизод за эпизодом так, как они были написаны.

Со съемками этого фильма связан один побочный инцидент. Еще за несколько лет до моего переезда в Голливуд критики цитировали якобы произнесенную мной фразу: "Актеры– домашний скот". Не могу теперь вспомнить, по какому поводу я обронил это замечание. Может быть, оно вырвалось у меня в эпоху первых звуковых фильмов, во время работы с театральными актерами. Когда у них шли утренние спектакли, они покидали съемочную площадку слишком уж заблаговременно, но я подозревал, что они позволяют себе посибаритствовать за завтраком. А для нас это потом оборачивалось бешеной гонкой. Лично я считал, что будь у них побольше совести, они удовлетворялись бы в подобных случаях бутербродом, проглоченным в такси, чтобы попасть в театр с запасом и вполне успеть наложить грим и не опоздать с выходом на сцену. Мог быть и другой повод для пренебрежительного высказывания на их счет. Мне случилось ненароком подслушать болтовню двух актрис в ресторане. Одна спрашивает:" А чем ты сейчас занимаешься, дорогая?" Вторая отвечает: "А-а, кино",– таким тоном, каким миллионерша рассказывает о посещении трущоб. Отсюда мое недовольство этими людьми, которые приходят к нам исключительно в поисках заработка. Но еще хуже писатели, особенно здешние, голливудские. Они прибывают из Нью-Йорка, заключают контракт с "МГМ" и только потом изволят интересоваться: "А что Вы от меня хотите?" Некоторые из них подписывают контракт на три месяца только затем, чтобы провести их на дармовщину в Калифорнии. Да, а почему мы об этом заговорили?

Ф.Т.Мы начали с Вашей фразы о том, что "актеры– это домашний скот".

А.Х.Ах, да. Так я веду к тому, что пришел в павильон в первый день съемок. Кароль Ломбард выстроила три загончика и разместила в них трех живых телят [ 12 ] В других источниках упоминаются поросята . На шеях у них висели бирки с именами наших актеров– Кароль Ломбард, Роберт Монтгомери и Джин Реймонд.

Так вот она меня поддела. Подозреваю, что в глубине души она разделяла мое мнение.

Ф.Т.Вот мы и подошли к "Подозрению" и, пользуясь случаем, можем восполнить один пробел. В беседе о "Ребекке" я забыл спросить Ваше мнение о Джоан Фонтейн. А ведь она как актриса Вам небезразлична.

А.Х.На подготовительной стадии работы над "Ребеккой" Селзник настаивал на том, чтобы попробовать на главную роль всех женщин Голливуда, знаменитых и неизвестных. По-моему, он решил применить тот же рекламный ход, который предпринял с поисками Скарлетг О'Хара [ 13 ] Готовясь к постановке романа Маргарет Митчелл "Унесенные ветром", Д.Селзник развернул шумную рекламную кампанию, в которой были задействованы многие звезды Голливуда, считавшие для себя большой честью принять участие в съемках национальной классики. Неожиданно для всех главную роль получила английская актриса театра и кино Вивьен Ли. .