Михаил Хомуло - Полк, к бою !

До 9.00 противник предпринял против наших батальонов еще две контратаки. Последняя - силой до двух пехотных рот с десятью танками - была из района моста через реку Нарев. Но обе эти контратаки были отбиты, противник потерял при этом четыре танка и до сорока человек убитыми. Несколько десятков гитлеровцев мы взяли в плен.

А через полчаса подразделения нашего полка, уничтожив последние очаги сопротивления врага, вместе с 885-м полком полностью овладели городом, вышли на восточный берег реки Нарев и закрепились здесь... И почти сразу же по приказу командования приступили к сдаче боевого участка 120-й гвардейской стрелковой Рогачевской дивизии.

За мужество и отвагу, проявленные при овладении городом и крепостью Остроленка, приказом Верховного Главнокомандующего всему личному составу дивизии была объявлена благодарность. А наш 878-й стрелковый полк получил наименование Остроленковский.

* * *

Грандиозное наступление, начатое 23 июня силами пяти фронтов на центральном участке советско-германского фронта, к сентябрю в основном завершилось. Лишь небольшая часть сил 1-го и 2-го Белорусских фронтов еще продолжала наступательные действия.

По директиве Ставки от 29 августа две армии левого крыла 2-го Белорусского фронта, одна из них - 3-я, должны были 4-5 сентября достичь реки Нарев, захватить плацдарм в районе Остроленки и перейти там к обороне.

41-му стрелковому корпусу в первых числах сентября удалось форсировать Нарев с ходу и захватить небольшой плацдарм на его западном берегу южнее города Ружан. Для расширения этого плацдарма в течение сентября проводилась подготовка штабов и войск, в том числе и частей 290-й стрелковой дивизии.

С 7 сентября дивизия была переподчинена 40-му стрелковому корпусу этой же армии и сосредоточена в лесах у населенного пункта Циск, что на восточном берегу реки Нарев. Севернее нас был город Ружан. В течение всего сентября полки занимались боевой подготовкой, доукомплектовывались личным составом, пополнялись вооружением и боевой техникой.

...Заканчивался сентябрь. В полку по-прежнему шли плановые занятия. На стрельбище днем и ночью проводились пристрелка оружия и стрельба из него, отрабатывались вопросы боевого слеживания подразделений. А в первых числах октября состоялось тактико-строевое учение в масштабе полка.

Место для учения было выбрано вблизи расположения штаба 35-го стрелкового корпуса. Полк уже занял исходное положение, командирам батальонов еще раз уточнялась задача и доводились указания по взаимодействию. В это время к нам подъехало два "виллиса". Из них вышло несколько офицеров. Впереди шел небольшого роста, худенький генерал-майор, а за ним вразвалку - кряжистый полковник.

Как и положено, я подошел к генералу, представился и доложил, чем занимаюсь со своими комбатами. Генерал назвал себя командиром 35-го стрелкового корпуса Никитиным и переспросил, какой дивизии мой полк. Затем поинтересовался:

- А почему вы для учений выбрали именно этот район?

Я доложил, что местность здесь не только позволяет наступать полком в одном направлении, но и дает возможность развернуть его во всех направлениях. Это нужно мне как руководителю учения, так как оно проводится тактико-строевым методом и здесь я могу не только отработать управление подразделениями, до и потренировать личный состав в слаженных действиях при маневре.

- Любопытно, очень любопытно! - проговорил генерал хрипловатым голосом, обращаясь к полковнику и другим своим спутникам. - А вот наши командиры полков таких учений не проводят. Давайте посмотрим хотя бы это. Продолжайте, товарищ подполковник.

Почему заинтересовался учениями полка командир 35-го, соседнего с нами корпуса, тогда как мы входили в состав 40-го, для меня, да и для комбатов стало ясно позже, когда был получен приказ командующего армией о передаче 290-й стрелковой дивизии в состав корпуса генерал-майора Н. А. Никитина. А сейчас генерал, да и полковник внимательно слушали мои указания командирам батальонов по вариантам действий в бою.

До самого конца учения генерал неотлучно находился рядом со мной, командиром полка. И ни разу не перебил ни словом, ни жестом. Лишь иногда обращался к полковнику, и они что-то вполголоса обсуждали между собой. Как потом выяснилось, фамилия полковника была Н. А. Вязниковцев и он занимал должность начальника штаба корпуса.

Когда был дан отбой, генерал-майор Н. А. Никитин тепло поблагодарил меня за хорошо организованное и проведенное учение. На прощание пожал руку и уехал.

По возвращении я доложил командиру дивизии о проведенном с полком учении и о том, что на нем от начала до конца присутствовал командир 35-го стрелкового корпуса. Генерал Гаспарян, немного подумав, загадочно сказал:

- Ничего, скоро узнаешь, почему Никитин присутствовал у тебя на занятиях.

* * *

8 октября 290-я стрелковая дивизия вошла в состав 35-го корпуса, а утром 12 октября уже вступила в бой.

Противник любой ценой пытался удержать населенный пункт Червонка довольно мощный узел обороны, прикрывающий подступы к городу Макув-Мазовецкий. Здесь-то и развернулись тяжелые бои.

Трое суток полки нашей дивизии отбивали непрерывные контратаки вражеских танков и пехоты, поддерживаемых огнем тяжелой артиллерии и многоствольных минометов. Но особенно ожесточенные бои начались 15 октября. Противник с утра ввел в дело свежие части 3-й танковой и 12-й пехотной дивизий. А затем с 14.00 до 21.00 гитлеровцы предприняли четыре контратаки, каждая силой от батальона и до полка пехоты, которые всякий раз сопровождали от 20 и до 50 танков и САУ. Но все эти контратаки мы отбили с большим уроном для противника.

Правда, и наши полки первого эшелона понесли чувствительные потери. Погибло немало руководящего комсостава, в их числе командир 882-го стрелкового полка подполковник Ф. М. Стефаненко и командир 885-го подполковник В. И. Шипилов.

В 20.00 меня вызвал к себе командир дивизии. Наблюдательный пункт его находился на западной опушке молодой дубовой рощи в полутора километрах от передовой. Справа, метрах в пятидесяти сзади от входа в блиндаж, я увидел грузовую машину и около нее - несколько бойцов и командиров. И когда уже подходил к блиндажу, кто-то сказал, что это привезли Стефаненко.

- Как привезли? - невольно вырвалось у меня.

- А вот так. Убит... - ответил тот же голос.

- ...Видел? - не поднимаясь из-за стола и не ответив на мое приветствие, спросил меня комдив. - Второй командир полка за сегодняшний день погибает. Меня обвиняют, что дивизия не выполняет задачу, что я со своими командирами полков бездельничаю. А вы, - Исаак Гаспарович поднялся из-за стола и, повернувшись вправо, указал пальцем на незнакомого полковника, сидящего у стенки, - требуете посылать в пекло третий полк, чтобы и этого, - он повернул руку в мою сторону, - убили? Нет! Восемьсот семьдесят восьмой полк вводить в бой не буду! Дивизия не была как следует поддержана ни артиллерией, ни авиацией. Мы своими - только своими! - силами пробили брешь в обороне противника, а меня же за это еще и обвин...