Николай Иванов - Операцию Шторм начать раньше

Выяснили отношения и поняли друг друга. Я по-настоящ

Ему узнал службу. Что такое караул в мокрых

Рукавицах и сапогах, Но теперь я знаю, что

Шесть десантников стоят роты... солдатни.

И теперь стальная пружина сработает, я знаю, в

Любой ситуации. Папка, как ты там воюешь с зимой?

Или у вас тоже снег по заказу? У нас так он

Пошел только 31 декабря, под Новый год. А Новый год,

Если б ты знал, я встретил на посту

Рядом со Знаменем, его я охранял. Сейчас сменился, и

Есть время написать тебе. Как солдат солдату

Выкладываю тебе свои думы. Знаешь, армия

Она многому меня научила, прежде всего ценить

Родителей своих. Как я перед вами в долгу,

Об этом я раньше мало задумывался, и только

Теперь я научился ценить ваши заботы. Четыре дня назад,

27-го, было ровно восемь месяцев, как я расстался с вами на

ВДНХ. Как много изменилось с тех пор, особенно я,

А Татьяна, наверное, совсем взрослая, как там она,

Форсу, наверное, много? Вы следите за ней, помо

Гайте, ей сейчас трудно. Папка, как ты там?

А на охоту, наверное, так и не выбрался, ждешь меня.

Ничего, я вот уже стрелять научился, приду,

И тогда вместе сходим. Я начал немного по дому

Скучать, тем более что письма от вас получал

Только в прошлом году, а от Наташи уже давно,

А точнее, три месяца не получал, поздравила меня моя

Наташа с днем рождения, и все, даже не знаю, что

Ей трудно, что ли, написать..."

Так родители прочли и узнали, что "Мы совершили переворот 27-го в Афганистане". Сергей погибнет 8 августа 1980 года.

Декабрь 1979 года. ТуркВО - Баграм.

Вылет в Афганистан получился не такой уж заинтригованный и романтичный, как это представлялось солдатам из "мусульманского" батальона.

Сначала, после гибели Тараки, про них на целый месяц забыли, и прапорщики с жадностью набросились на дармовую рабсилу, доселе тщательно оберегаемую. "Камикадзе" превратились в мойщиков посуды, землекопов, каменщиков, подносчиков, просто в "стой и жди". Взвыли даже офицеры: оказывается, за эти полгода, пока они занимались боевой подготовкой, никуда не исчезли требования подметать плац, подстригать траву, красить табуретки и заниматься еще миллионом дел, нужных порой только проверяющим, Которые, кстати, тоже никуда не исчезли за это время.

Но в конце октября сверкнул для "мусульман" вдруг луч надежды: из отпусков срочно отзывали офицеров, солдат выуживали из столовых, котлованов, складов. В очередной, третий, раз приказали выстирать афганскую форму, чтобы не выглядела новой. В ноябре уже вовсю водили-стреляли, а 8 декабря вечером вновь потребовали сдать в секретную часть все документы. Единственное, что оставалось в карманах у офицеров, - алюминиевые жетоны с личными номерами. На технике в спешном порядке снимались или закрашивались номера.

Но если раньше задача батальону более-менее была ясна - охранять Тараки, то теперь даже полковник Колосов разводил руками в ответ на молчаливые вопросы Халбаева: не знаю. Просто лететь в Афганистан, там все прояснится.

Лететь так лететь. 9 и 12 декабря, двумя рейсами, спокойно, без стрельбы и захвата плацдармов, батальон перелетел в Баграм, к нашим десантникам.

Необходимое послесловие. Уже там "мусульман" переоденут в афганскую форму и прикажут ждать команды. Истинное предназначение батальона в тот момент знало всего несколько человек в Москве: в день покушения на Амина, если обострится обстановка, выдвинуться к Кабулу и стабилизировать ситуацию. Имелось в виду 16 декабря.

Если бы удалось покушение на Амина, "мусульманский" батальон и батальон Ломакина - Пустовита могли быть единственными советскими подразделениями, ступившими на афганскую землю для предотвращения кровопролития во время смены руководства. Только "гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить...".

3 декабря 1979 года. Баграм.

Старший военный советник гарнизона полковник Олег Арсентьевич Скугарев, вернувшись из Кабула, немедленно собрал у себя в кабинете офицеров особого отдела.

- Товарищи! В стране возможен государственный переворот. Задача нам: ни под каким предлогом не дать подняться в воздух ни одному самолету.

- А когда, кто, что? - поинтересовались особисты, но тут же поняли всю бестактность вопросов и замолчали.

Скугарев удовлетворенно кивнул, благодаря за понимание.

- Кроме имеющихся самолетов два дня назад, как вы знаете, из Союза пригнали партию "мигов". Сдачу самолетов затянуть, причины любые некомплект запчастей, плохая регулировка и тому подобное. Пока в этих машинах должны сидеть наши летчики, а не афганские. Все. Ждите дальнейших указаний...

Третий день ждал указаний и генерал-лейтенант Гуськов. 10 декабря в его бункере появились связисты, начали устанавливать новый телефон.

- Откуда связь? - шутливо спросил их Николай Никитович.

Те переглянулись, затем показали пальцами вверх.

"Космическая?" - шутливый настрой у генерала сразу исчез. Эту связь просто так устанавливать не будут. Значит, последуют команды. Какие и от кого?

И 13 декабря телефон наконец ожил.

- Николай Никитович? Это Устинов.

- Здравия желаю, товарищ Маршал Советского Союза.

- Вам товарищ Андропов еще не звонил?

- Никак нет.

- Значит, позвонит. Там самолет нужно будет один принять, обеспечьте, чтобы все было в порядке.

- Есть, обеспечим.

Слышимость была прекрасной, словно министр обороны находился где-то рядом. Не успел Николай Никитович положить трубку, как тут же вновь раздался звонок. Андропов?

Да, это был он. Хотя и вежливо, но тем не менее приказным тоном повторил уже известное: принять самолет, обеспечить скрытность и безопасность пассажиров, которые прибудут на нем.

Странную особенность стал замечать за собой генерал в Афганистане. Чувствуя, что волей судьбы оказался в какой-то непонятной еще политической игре, тем не менее не стремился и не желал знать что-то сверх того, что относилось лично к нему. Вот и сейчас было совершенно безразлично, кто прилетит и зачем. С него требовалось обеспечить безопасность - это он сделает, а остальное... На остальное тоже люди есть. Если Афганистаном командует не Устинов, а Андропов, вот его люди и пусть знают больше.

Необходимое послесловие. Ночью на аэродром Баграм рейсом из Ташкента приземлится Ту-154. При заходе на посадку на всем аэродроме неожиданно отключится свет - выйдет из строя электростанция. Пока будут возиться с аварийной, летчики практически вслепую посадят самолет в трех метрах от края бетонки. Нехороший симптом, если верить в судьбу...

Из самолета выйдут вначале андроповские "ребята в штатском", возьмут машину под свою охрану, а уж потом на трапе появится группа афганцев с коренастым мужчиной в центре.