Николай Яковлев - Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль

В сентябре 1943 года У. Черчилль заметил: "Это очень странный документ, который нужно держать в строжайшем секрете. Я едва ли читал более одностороннюю и прояпонскую версию случившегося... вылившегося в бесчинство Пёрл-Харбора"{353}.

В июне 1944 года министр производства Англии О. Литтлтон в речи перед американской торговой палатой в Лондоне заявил: "Японию спровоцировали напасть на Пёрл-Харбор. Извращают историю те, кто утверждает, что Америку вынудили вступить в войну". Разумеется, сказанное Литтлтоном, да и история с "заключительным отчетом Крейги" дали оружие в руки "ревизионистов". Без цитаты из этой речи английского министра не обходится ни одна из книг "ревизионистов". Цитируют, однако, вне контекста. Литтлтон как раз восхвалял США за то, что они оказывали военную помощь Англии. Внося коррективы в свою речь, он подчеркнул (что не цитируют "ревизионисты!"): "Японский агрессор считал эту помощь провокацией и вероломно напал на Пёрл-Харбор"{354}.

Американский профессор Л. Сеарс в свое время заметил: "Ревизионизм относительно второй мировой войны не слишком развился. Историки, оправдывающие вступление США в войну, более объединены и более наступательны, чем было после первой мировой войны, а их противники не сумели добиться, чтобы их выслушали как следует. Послание "восточный ветер", говорившее о намерении Японии напасть, весьма уместно исчезло из правительственных архивов... Было бы опрометчиво полагать, что американцы в 1984 году будут столь же хорошо информированы о второй мировой войне, как нынешнее поколение американцев о первой мировой войне"{355}.

Прогноз Л. Сеарса в срок, указанный им - середина 80-х годов, - в общем оправдался. В отношении грамотности американцев в истории. Но нужно внести серьезные коррективы в описанное профессором примерно 30 лет тому назад. "Ревизионизм" обнаружил необычайную выживаемость, ибо рука об руку с укреплением военных связей между США и Японией там растет сожаление по поводу утраченных тогда Токио возможностей - не поднимать оружия против Америки, а обрушиться на СССР. Тут и пригодилась тенденция, изначально заложенная в работах "ревизионистов", причем второго положения, в пору расцвета этого направления - У. Чемберлен и У. Ньюман. Эти двое подробно, а некоторые другие "ревизионисты" мельком пытались доказать, что участие США во второй мировой войне было ошибочным, ибо из нее Советский Союз вышел могучей державой.

Отсюда у "ревизионистов" следовало - США-де необоснованно обостряли отношения с Японией. В результате случился Пёрл-Харбор. Мы уже имели возможность убедиться, как развил в 80-е годы эти тезисы до абсурда Дж. Толанд в своей лихой книге "Позор. Пёрл-Харбор и его последствия". С годами официальные историки приучились выстраивать в своих трудах факты так, что их изложение в этом отношении стало совпадать с "ревизионистами", хотя одновременно они жарко открещивались от идейного родства с ними. Типичный пример - работы Г. Пранджа и его соавторов. В монументальной книге мы спали на рассвете" указано: "Более чем, тридцатилетние тщательные поиски, включая все материалы, рассекреченные до 1 мая 1981 года, не дали результатов - не обнаружено ни одного документа или одного слова в показаниях, которые подтвердили бы позицию ревизионистов"{356}. Но в этой же книге он подтасовывает факты именно так, как делали "ревизионисты" в своих целях.

Излагая известные рекомендации Маршалла и Старка Рузвельту 5 ноября 1941 года, Прандж опускает основное - командование американских вооруженных сил заявляло: нападение Японии на СССР не должно повлечь вмешательства США. Или телеграмму с "кодом ветров" из Токио Номура он датирует не 19 ноября, а 29 ноября 1941 года. Далее опускаются важнейшие события в Вашингтоне в промежутке от получения японского плана Б до ноты Хэлла 26 ноября и т. д.{357} Что, Прандж не ведал, что творил, занимаясь грубыми извращениями? Отнюдь нет.

Он был официальным историографом генерала Д. Макартура в бытность его американским проконсулом в Японии. Сразу после 1945 года Прандж использовал свое пребывание в Японии, расспросив, а поначалу даже, видимо, допросив практически всех, кто с японской стороны имел отношение к Пёрл-Харбору. Вызванные им не могли не отвечать: Прандж - с 1946 года гражданский чиновник оккупационных сил - имел ранг, соответствовавший воинскому званию генерал-майора. Любознательный историк, правда, был куда как обходителен, потчуя в то тяжелое для Японии время оголодавших "гостей": адмиралов, генералов и офицеров разбитых императорского флота и армии брэнди и бисквитами из магазина оккупантов.

То дела давно минувших дней, когда Гэнда 72 раза, а футида 50 раз побывали, скажем, на расспросах у Пранджа. С Макартуром Прандж вернулся в 1951 году в Вашингтон и стал профессором Мэрилендского университета. С тех пор он все писал свою книгу. В конце 70-х силы стали иссякать, Прандж в 1979 году передал в распоряжение учеников, молодых историков Д. Голдштейна и К. Диллон, как все материалы (размещенные в комнате 6x7 метров), так и неоконченную многотомную рукопись - 3500 машинописных страниц. В мае 1980 года Прандж умер, а книга, законченная Голдштейном и Диллон, увидела свет в канун 40-й годовщины Пёрл-Харбора{358}.

Так что само предположение о том, что Прандж мог ошибиться по неведению смехотворно. Речь идет об умышленной селекции документов в понятных целях. Очень компетентный исследователь Д. Кан счел необходимым в своей рецензии объединить работы Толанда и Пранджа, объяснив: "Хотя книги Пранджа и Толанда различны по изложению и концепциям, в обеих высказываются ошибочные суждения об истории. Толанд, по существу, именует Рузвельта убийцей и военным преступником, кем он не был. Прандж называет Пёрл-Харбор "поворотным пунктом в мировой борьбе". Это не так; подлинным поворотным пунктом было вторжение Гитлера в Россию, ибо он попал в тиски войны на два фронта - против непобедимого колосса, с одной стороны, и непотопляемой базы - с другой".

Хотя сказанное Каном в высшей степени интересно исторически, куда весомее его политическая оценка последних свершений в американской историографии Пёрл-Харбора. "Утверждения "ревизионистов" имеют куда большие последствия, чем обвинения Рузвельта в сокрытии информации о предстоявшем нападении... С утверждениями о том, что войны (с Японией) можно было избежать, связано убеждение, которого придерживаются некоторые, хотя и неясно, находится Толанд среди них, о том, что Соединенным Штатам следовало бы воевать с Советским Союзом, а не с Японией. Из всех ревизионистских теорий эта самая неисторическая"{359}.

Действительно, в антисоветском угаре иные в США стали писать совершеннейший вздор.

Эпилог: за чертой исторической науки