Анатолий Чупринский - Маленькие повести о великих писателях

Секунданты и многочисленные газетчики бросились к несчастной вороне, но та… увы!.. уже была мертва.

Как уже сказано выше, об этом происшествии в лесу на северной окраине Парижа еще долго писали все газеты.

Буквально через два дня после дуэли, Александр Дюма нанес еще один удар по общественному мнению Парижа. Во всех газетах он поместил объявление, что основывает новую ежевечернюю газету под названием «Мушкетер»!

Первый же номер газеты торжественно провозгласил. В самое ближайшее время в свет выйдут пятьдесят (!?) томов мемуаров Дюма.

Общественность Парижа опять пришла в волнение. Кто откажется сунуть свой любопытный нос в частную жизнь такой яркой личности, каковой безусловно являлся наш знаменитый Александр Дюма? Кто откажется себе в удовольствии ознакомиться со списком всех его любовниц? Таковых, естественно, не оказалось вовсе.

И в самом деле! Какой еще из современных писателей мог похвастаться тем, что написал более четырехсот романов. И произвел на свет около пяти сотен внебрачных детей. Впрочем, на этот счет были разные мнения. Одни утверждали, романов пятьсот, а детей, всего-навсего, четыреста с небольшим. Другие, наоборот. Сам Дюма, когда к нему обращались с подобными вопросами, говорил. Когда количество тех и других сравняется, он оповестит читателей и заинтересованных лиц через свою газету «Мушкетер».

Издатель и ближайший друг Жирардэн был категорически против:

— Издавать новую газету!? В наше время!? Невозможно!

— Возможно, если за дело взялся я! — улыбаясь, отвечал Дюма.

Сотрудников редакции Александр набирал исключительно по принципу личной симпатии. Деловые качества в расчет не принимались.

На должность главного бухгалтера пригласил, например, знакомого садовника. Хотя тот умел считать только до десяти. Да и то постоянно сбивался. Не беда! Зато каждой посетительнице редакции, новой подписчице он преподносил оригинальный благоухающий букет.

Кстати, считать особенно было нечего. Денег в редакции почти не водилось. Никто из сотрудников не получал жалования. Но никто и не роптал. До поры до времени.

Сам Дюма, живший в квартире этажом выше, с утра до вечера, полуодетый, в одних только панталонах строчил километрами свои бесконечные «Мемуары». Бессистемно, но чертовки увлекательно, живо и красочно возрождал на страницах «Мемуаров» свое детство, отрочество, голодную юность, первые годы в Париже, верных друзей, многочисленных любовниц и, не менее многочисленных, приятелей.

Тираж «Мушкетера» мгновенно вырос до десяти тысяч! Что по тем временам было откровенной фантастикой.

Все признавали, Дюма, единственный из всех французских писателей, в совершенстве владеет искусством Изумлять! Очевидно, сам с детства еще не разучился удивляться и изумляться.

Но рукотворные чудеса не могут длится вечно.

Капризной парижской публике надоело довольствоваться его воспоминаниями, как единственной духовной пищей. Подписчики исчезали один за другим. Сотрудники редакции — тоже. Им тоже довольно быстро надоела праздничная, дружеская атмосфера в редакции, вместо жалования. Которого не было вовсе.

Короче, через несколько месяцев «Мушкетер» пошел ко дну. Еще некоторое время над парижскими бульварами витал некий дух от пузырей, поднявшихся на поверхность с сего корабля. Но он, этот романтический дух, вскоре развеялся.

Но Александр Дюма тут же явил читающей публике самого «Графа Монте-Кристо». Сказать, что парижане были в восторге, ничего не сказать. Париж сходил с ума от романа. Дюма и сам был в восторге. Его детская способность восторгаться собственными романами, поражала всех в самое сердце. Увлекала и даже заставляла окружающих подражать ему и в этом. Парижане вообще во многом подражали Александру Дюма. Подчас, сами того не осознавая.

А когда Дюма торжественно объявил о начале строительства загородного замка под названием «Монте-Кристо», парижане просто обезумели. Все дамы поголовно бросились шить новые наряды в стиле «Монте-Кристо». Музыканты сочинять музыку, чтоб достойно встретить выдающийся праздник новоселья. Актеры и актрисы стали разучивать сцены из блистательного романа. Художники писать картины, чтоб преподнести их в дар Александру.

По дороге, ведущей из Буживаля в Сен-Жермен на участке сплошь заросшим лесом, стояли двое. Владелец участка писатель Александр Дюма и самый модный парижский архитектор Дюран.

Как главнокомандующий перед великим сражением Дюма давал четкие и конкретные указания:

— Здесь вы разобьете мне настоящий английский парк! В самом центре его возведите замок! В стиле эпохи Возрождения! Прямо напротив… во-он там, видите? Возведите готический павильон. Я уже все продумал. На моем участке полно ручьев. Сделайте из них каскады! Кстати, павильон должен быть окружен водой. Со всех сторон!!!

Архитектор Дюран, вытирая пот, едва успевал записывать и делать легкие наброски в блокноте. Дюма не умолкал ни на минуту:

— Перестаньте записывать, дорогой Дюран! Я уже все давно записал и зарисовал. Вам будет представлен полный пакет чертежей, эскизов и описаний того, что требуется. Мне важно, что вы ухватили главный замысел! Я намерен возвести Замок Моей Мечты!!!

— Но… дорогой Александр! Здесь глинистая почва. Все ваши грандиозные строения просто поползут!

— Копайте, дорогой Дюран! Копайте, пока не дойдете до туфа. Два или три подземных этажа отведите под погреба и различные сходящиеся и расходящиеся своды.

— Господи! Это обойдется вам в несколько сот тысяч франков!

— Надеюсь, что не менее! — счастливо улыбался Александр.

Замок «Монте-Кристо» был возведен в фантастически короткие сроки. Трехэтажная вилла в центре английского парка являла собой ошеломляющее строение, которое соединяло сразу все стили и направления в архитектуре. Вся крыша была сплошь утыкана флюгерами. Над центральным входом красовался высеченный девиз писателя.

«Люблю тех, кто любит меня!».

На каждом этаже было по пять комнат. И ни одна не повторяла другую. Восток и Запад, Египет и Древний Китай были представлены мебелью и самыми разнообразными предметами. В самых невероятных сочетаниях. Фриз вокруг дома состоял из скульптурных изображений великих людей. Гомер и Софокл, Шекспир и Гете, Байрон и, разумеется, сам Александр Дюма.

По замку, (и по поместью, разумеется, тоже!), можно было бродить часами, делая для себя все новые и новые открытия.

Все смещалось в замке Александра Дюма. На новоселье было приглашено шестьсот гостей. Они приезжали когда им вздумается, поскольку никакого конкретного числа и часа назначено не было. Было только одно условие — карнавальный костюм.

Сотни бутылок одновременно подогревались. Сотни бутылок бургонского одновременно охлаждались. Сотни бутылок шампанского одновременно стреляли пробками в потолки.