Дмитрий Панин - Лубянка — Экибастуз. Лагерные записки

На Воркуте по вечерам мы вели долгие споры, особенно когда набрались сил, о том, кто виноват в катастрофе 1917 года, в последующих катаклизмах и бедствиях. Все считали виновными Ленина, Троцкого, большевиков, венгерских и немецких военнопленных, латышей, евреев…, Временное правительство, Керенского, матросов, социалистов… Внешне это звучало достаточно убедительно и согласовывалось с фактами истории. Но хотя первое время я не имел союзников, было ясно что цвет нации оказался не на высоте положения и в его стане картина довольно безотрадная.

— Церковь. Когда пролито столько крови священнослужителей и ревностных христиан, упреки тем, кто совершил исторические ошибки, замирают на устах. Церковь плохим не помяну. Петровской реформой переломали ей крылья; как и в других министерствах, управлялась она светским чиновником. С церковной реформой вышла большая задержка. В 1917 году после выбора Патриарха Церковь не успела окрепнуть, набраться уверенности и опыта; слишком укоренилась привычка быть управляемой.

— Офицеры. В русской армии было их двести тысяч, в Белом движении принимали участие без кадетов и юнкеров только сорок тысяч. Большую часть красные мобилизовали в свою армию.

Генеральный штаб оказался почти целиком в их распоряжении.

— Казаки. Несмотря на то, что коммунисты могли только ограбить казаков и лишить их всех вольностей, большое их число оказалось под влиянием красных и сражалось в коннице Буденного против своих братьев.

— Дворяне. Помещики были основными виновниками недовольства крестьян. Столыпинская реформа, давно желанная для народа, могла бы начаться на несколько десятилетий раньше, если бы не выплата крестьянами денег за землю. Они провалили Белое движение, так как многие из них крепко держались за свои поместья. Кроме того, из дворян вышли основные смутьяны и палачи народов — Желябов, Плеханов, Бакунин, Ленин, Дзержинский, Чичерин…

— Интеллигенты. Основная сила, которая подготовила свержение самодержавия во время войны и весь дальнейший хаос.

— Инженеры, врачи, бухгалтеры, юрисконсульты, работники земств, учителя, деятели искусств, владельцы мелких предприятий проявили полную неподготовленность к событиям, непонимание, инертность, трусость.

— Заводчики, купцы, крупные предприниматели и домовладельцы потеряли все из-за коммунистического переворота. Многие тут же поплатились жизнью. Несмотря на это. Белое движение поддержать не сумели, а некоторые из них постарались даже на нем нажиться…

Сказанного достаточно, чтобы сделать общий вывод:

— Коммунистический заговор и мятеж против законной власти оказались осуществленными благодаря растерянности, неподготовленности, непониманию событий, разрозненности, неумению договориться друг с другом и остальным малопочтенным особенностям ведущих и основных слоев населения.

Сто восемьдесят миллионов выделили только горстку героев, наполовину юношей и подростков.

Где же были люди доброй воли, существовали ли они вообще? Конечно, существовали, но в потенциальном, а многие даже в эмбриональном состоянии. Их развитию помешала интеллигенция и содержащаяся на чьи-то подозрительные средства левая печать. Поэтому в дни критических испытаний люди доброй воли не знали, что им делать, в их головах был розовый или красноватый туман. Тем временем решительные дни уходили, петля затягивалась, расползались слухи и страхи… «Жизнь кончалась тихим писком». Элита народа, который привык считать себя великим, вела себя подло, трусливо, глупо.

На вагонке в нашем вечернем «клубе» мы детально обсуждали все сословия, слои, известные нам факты…, и подытоживая, приходили к одному и тому же выводу: виноваты во всём люди доброй воли. Коммунистический путч подавили бы в двадцать четыре часа, если бы ответственные за судьбы страны были в своем разуме и силе. Столичный гарнизон сразу сказал бы свое слово и не занял бы стороннюю позицию, не принимая участия в коммунистическом заговоре и не желая также заступаться за Керенского, как будто дело было в нем, а не в свободе, которую он крайне неудачно, но все же выражал.

В наших беседах касались мы и отдельных примеров под углом действенного и полноценного поведения людей доброй воли.

Дочь генерала, дворянка, окончившая Смольный институт благородных девиц, коммунистка Коллонтай запросто едет в Кронштадт, собирает митинги на кораблях, произносит речи, призывает уничтожить офицеров. После ее отъезда начинается охота за ними и мучительные убийства. Таковы факты. Но как могла такая партийная барынька проникнуть в военную крепость, в стоянку военного флота во время войны с немцами? Значит, кто-то ее привез, пропустил, подготовил митинги, подогрел настроение, позволил заниматься явным предательством, и кто-то всему этому не помешал, хотя нельзя было не понять, что открыто и нагло совершается черная измена, нужная готовому на все врагу.

Люди доброй воли обязаны были хорошо подумать, понять свою ответственность перед народом и прихлопнуть одним ударом мятежников, отдав преступников под военно-полевой суд за путч, произведенный Лениным летом 1917 года.

Часто обвиняли евреев. Но что могла сделать горстка этих людей, говоривших часто с акцентом по-русски, не всегда достаточно образованных, слабо разбиравшихся в российских делах, если бы их не поддерживали, не внимали им как оракулам, разинув рты. Те, кто был уверен в своей силе и крепости, обязаны были им сказать: «Помогите покончить распри миром».

Организация Ленина после победы сумела скрутить страну только потому, что специалисты всех областей жизни бросились ей прислуживать. Три-четыре месяца общего саботажа взорвали бы власть захватчиков более действенно, чем гражданская война. Коммунисты умели в то время только одно: наладить и запустить машину террора. Одних она уничтожила сразу, других заставила бесплатно гнуть спину. Последние сдались без сопротивления, выполняли затем всё от них требуемое и явились истинными и окончательными виновниками того, что этот режим закрепился. А так как среди них было большое число людей доброй воли, то именно они несут ответственность за все последующие ужасы..

Познакомившись на своей шкуре с последствиями катастрофы 1917 года, я занялся, естественно, установлением ее вершителей. Инженеры и техники моего поколения оказались потрясающе невежественными. Никто из нас не читал ни «Вехи», ни хоть одну из многочисленных книг и статей на эту тему. Зато было много фактических наблюдений, бесед со старшими товарищами по несчастью, еще не изъятых русских художественных произведений, чтобы установить и описать признаки российской интеллигенции, столкнувшей, как мне тогда казалось, страну в пропасть [35].