Александр Морозов - Михаил Васильевич Ломоносов. 1711-1765

П. М. Лукьянов. История химических промыслов и химической промышленности в России до конца XIX века, т. I, M.— Л., 1948, стр. 87–88.

Д. Лодыгин. Новое приспорье всякому домоводству на Руси. СПб., 1779; П. М. Лукьянов. История производства поташа в России в XVII–XVIII вв. «Успехи химии», 1947, т. XVI, вып. 5, стр. 636–640.

При описании научной деятельности Ломоносова мы не придерживаемся строго хронологического порядка, так как это привело бы к чрезвычайной пестроте изложения, а по возможности посвящаем каждой отрасли знания, в которой работал Ломоносов, одну основную главу.

Лукреций. О природе вещей. Перевод Ф. А. Петровского, 1946, кн. 1, строки 246–249 и 262–264. Ломоносов высоко ценил поэму Лукреция и переводил из нее отрывки, один из которых он даже поместил в своем руководстве «Первые основания металлургии, или рудных дел».

С. И. Вавилов. Закон Ломоносова, «Правда» 5 января 1949 года.

При этом следует заметить, что сам Лавуазье никогда не претендовал на открытие этого закона, и вплоть до середины XIX века «закон постоянства веса» не связывался с именем Лавуазье и отсутствовал в перечнях его заслуг в самых авторитетных книгах по истории химии.

См. кн.: Я. Г. Дорфман. Лавуазье, М.—Л., 1948, стр. 299–300.

Некоторые дополнительные материалы и соображения приведены в рецензии на эту книгу О. Старосельской (журнал «Вопросы истории», 1949, № 4).

Цитировано по кн.: М. В. Ломоносов. Физико-химические работы, 1923, стр. 108. (Примечания Б. Н. Меншуткина.)

Ломоносов представлял себе работу разрушения кристаллической решетки в виде «трения», которое частицы воды производят в частицах соли. Взгляды Ломоносова оказываются очень близкими к современной молекулярно-кинетической теории растворов. См: М. И. Усанович. Диссертация М. В. Ломоносова «О действии химических растворителей вообще», «Вестник Казахского филиала Академии наук СССР», 1945, № 4, стр. 54.

С. И. Вавилов. Закон Ломоносова, «Правда», 5 января 1949 года.

П. С. Билярский. Материалы для биографии Ломоносова, СПб., 1865, стр. 248 (Перевод наш.)

Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1948, стр. 162.

Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1948, стр. 166.

Предисловие к «Волфианской експериментальной физике» В кн.: М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. I, M — Л., 1950, стр 424.

Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1948, стр. 193.

Ломоносов считал созданный им автоклав настолько необходимым в лабораторном обиходе, что в последние годы своей жизни получил его из академической лаборатории для того, чтобы пользоваться им для проведения опытов у себя дома.

С. Л. Соболь. История микроскопа и микроскопических исследований в России в XVIII веке, Изд. Академии наук СССР, М.—Л., 1949. стр. 173–188.

Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1948, стр. 133.

Б. Н. Меншуткин. Труды М. В. Ломоносова по физике и химии. Л., 1936, стр. 486.

Д. И. Менделеев. Основы химии. Изд. 13 (пятое посмертное), М.— Л., 1947, т. I, стр. 363.

Л. А. Чугаев. Открытие кислорода и теория горения, П., 1919.

Угар — в данном случае — уменьшение веса металла при его плавке или нагревании.

Ефимок — равнялся З6 1/4копейки.

А. И. Герцен. Избранные философские сочинения, М., 1940, стр. 66.

А. И. Герцен. Избранные философские сочинения, М., 1940, стр. 74.

До известного времени теория «теплорода» (как и «флогистона») была даже плодотворна, так как объединяла в систему различные тепловые явления. «Физика, в которой царила теория теплорода, — замечает Ф. Энгельс, — открыла ряд в высшей степени важных законов теплоты. В особенности Фурье и Сади Карно расчистили здесь путь для правильной теории, которой оставалось только перевернуть открытые ее предшественницей законы и перевести их на свой собственный язык», гак как это была, по словам Энгельса, одна из тех теорий, «в которых отражение принимается за отражаемый объект и которые нуждаются поэтому в подобном перевертывании» (Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1948, стр. 28–29). Однако Садо Карно, по словам Энгельса, «носом наткнулся на механический эквивалент теплоты […], которого он не мог открыть и увидеть лишь потому, что верил в теплород» (там же, стр. 184).

В 1777 году Лавуазье в своем мемуаре «О соединении огненной материи с испаряющимися жидкостями» ссылается на статью русского физика Рихмана, опубликованную в первом томе «Комментариев» вместе с целым рядом статей Ломоносова, в том числе и его «Рассуждением». «Невозможно себе представить, — пишет профессор Дорфман, — чтобы Лавуазье, держа в руках том «Комментариев» и просматривая статью Рихмана, не заметил работ Ломоносова» (Я. Г. Дорфман. Лавуазье, М.—Л., 1948, стр. 183).

Из краткого «Рассуждения о упругости воздуха», составленного Ломоносовым на русском языке для книги: «Содержание ученых рассуждений имп. Академии Наук, изданных в первом томе Новых Комментариев». СПб., 1750, стр. 62–63. Остальные цитаты по тексту «Опыта теории упругости воздуха» в переводе с латинского языка Б. Н. Меншуткина. (Ломоносов. Полное собрание сочинений. Изд. Академии наук СССР, т. II, М.— Л., 1950, стр. 106–139.)

Ломоносов обратил также внимание и на то, что при значительном увеличении давления объем газа уменьшается не пропорционально давлению, а как бы отстает от него (или, иными словами, что при больших давлениях отношение плотностей меньше отношения упругостей). Ломоносов объяснил это тем, что сами частицы воздуха занимают некоторый объем Только в 1864 году французский физик Дюпре снова обратил внимание на это обстоятельство, а вслед за ним в 1873 году голландский физик Ван-дер-Ваальс предложил свое объяснение, в принципе вполне отвечающее выводам Ломоносова.

Даже ближайший ученик Л. Эйлера Ст. Румовский не решился открыто присоединиться к этим взглядам В 1763 году в своей речи об оптике Ст. Румовский, отметив наличие двух мнений о природе света, уклончиво замечает, что «трудно или совсем невозможно еще решить, которое из них за истинное признавать должно» (Ст. Румовский. Речь о начале и приращении оптики. СПб., 1763, стр. 26).

Когда в 1800 году Томас Юнг опубликовал статью о звуке и свете, в которой указывал на слабые места теории Ньютона, он был подвергнут в Англии жестокой критике и даже сам стал сомневаться в правильности своих суждений. Открытие Юнга и затем Френеля, доказавших волновые свойства света, сделали невозможным существование корпускулярной теории света в ее прежнем виде. В то же время поиски вещественной среды (эфира), продолжавшиеся до конца XIX века и даже в XX веке, оказались безрезультатными, что привело к крушению также и механической теории волн. Синтетическое решение этих вопросов было найдено лишь в новейшей теории фотонов. (См.: С. Вавилов. Диалектика световых явлений, «Под знаменем марксизма», 1934, № 4, стр. 69–70.)