Неизвестен Автор - Раиса, Памяти Раисы Максимовной Горбачевой

Знаю, какие боль и тревога терзают его. Нелегко, всегда нелегко честному человеку. Вдвойне - человеку, взявшему на себя такой груз ответственности перед Отечеством и народом. Человеку, осознающему свой долг перед людским доверием, гуманисту и демократу по натуре, открытому к восприятию как счастья, так и горя людского.

- У Вашего мужа завидное самообладание. В чем секрет?

- О его выдержке, терпимости говорят часто. Правда, для других - такие тоже есть - это вовсе и не выдержка, а "отсутствие решительности". Это они как раз с подстрекательской целью заявляют, что политику не делают трясущимися руками. Опасные люди, выброшенные на поверхность нашим бурным временем. Но вернемся к Вашему вопросу. Однажды я слышала, как Михаил Сергеевич сам отвечал на этот вопрос. Это было в Финляндии на завтраке у г-на Койвисто. Михаил Сергеевич как бы в шутку назвал тогда три "причины". Первая - надо, мол, сказать спасибо родителям за переданную генетическую способность самообладания. Второй - он назвал меня. Мол, спасибо Раисе Максимовне за помощь, поддержку и верность. А третья - вера в правильность жизненного выбора, поставленной цели.

Думаю, Георгий Владимирович, третья и есть главная: ощущение справедливости, значимости и необходимости начатого в 85-м. Лишить мужества сильного человека, на мой взгляд, может прежде всего потеря веры, сомнение в ее истинности. Думаю, так.

- А ведь он практически то же самое повторил и в недавнем, очень откровенном, неформальном интервью советскому телевидению.

- Да-да, Вы правы. И я, конечно, тоже видела и слышала это интервью. И не скрою, мне было приятно, что в числе "трех китов" своего самообладания он вновь назвал, не забыл и меня.

И я бы добавила к названным Михаилом Сергеевичем факторам еще один, существенный для понимания, как Вы говорите, его самообладания, терпимости, выдержки. Очень важный. Для него все люди, все человеки - личности. Собственное достоинство никогда не утверждает через попрание достоинства других. Всю жизнь это была характерная для него черта. Никогда в жизни он не унижал людей, рядом с ним стоящих, чтобы только самому быть повыше. Никогда.

И именно отсюда и его суждения вроде: "не со всем, конечно, можно согласиться, но он рабочий человек", "у него свое мнение" и т.д. Или - "надо, конечно, подумать", "что-то в этом есть рациональное". Или - "в принципе что-то можно принять".

Это не дипломатический этикет и вовсе не робость, нерешительность и неопределенность. И даже не какое-то особое воспитание. Это - врожденное человекоуважение, о котором я говорила. Знаете, он и в семье выслушивает каждого как равного - от восьмидесятилетнего до трехлетнего!

За прочность духа Михаила Сергеевича я спокойна. Мои тревоги о другом. Я думаю, миллионы женщин, жен, матерей меня поймут. Я сегодня чрезвычайно тревожусь за его здоровье...

Нашу нынешнюю встречу, Георгий Владимирович, я хотела бы закончить ответом на Ваш вопрос: что есть счастье в моем понимании? Такой простой и такой сложный. Такой вечный, неоднозначный, многомерный, как сама жизнь. Знаю одно: не может быть счастья обособленного - если ты никому не нужен.

Передо мной поздравление с женским праздником 8 Марта, полученное вот только что. "Уважаемая Раиса Максимовна! Как ни тяжело Вам и Михаилу Сергеевичу в наши отчаянные дни, будьте уверены, что усилия последних шести лет преобразований страны к лучшему сделали ее лицо простым и открытым, гармонирующим с понятиями честности, нравственности и человечности. Трудно и невозможно за шесть лет довести процесс перестройки до совершенства. Но знаю, что все, что вы вместе передумали, перечувствовали, переделали за эти годы, все это имело одну цель - служить Родине.

Николай Губенко".

И вторая - записочка от Георгия Хосроевича Шахназарова. "Дорогая Раиса Максимовна! Сердечно поздравляю Вас с Днем 8 Марта... На Вашу долю выпала удивительная судьба - и счастливая, и в чем-то немилосердная. Но и подарки ее, и удары Вы переносите с большим человеческим достоинством. Если браки действительно заключаются на небесах, Бог постарался дать Михаилу Сергеевичу спутницу жизни в согласии с предназначенной ему миссией... Искренне Ваш Шахназаров".

Георгий Владимирович, может быть, это и есть счастье? Или...

Вот один из дорогих для меня подарков, сувенир "Vanity Fair" - "Ярмарка тщеславия" Теккерея. Первое издание книги в Лондоне, 1848 год. Подарила мне эту книгу г-жа Тэтчер. Роман выдающегося романиста заканчивается вопросом: "Which of us is happy in this World?" - "Кто из нас счастлив в этом мире?"

Работа закончилась. Меня проводили вниз, до самого крыльца, где уже ждала машина, я поцеловал хозяйке руку. Она осталась на крыльце, где - как чистотою в горнице - тоже сквозило весной. Дом за ее спиною освещен скупо, выборочно никаких иллюминаций. Прежде чем шагнуть в машину, я так и запомнил их: дом, неяркий витраж дверного проема, женщина на пороге...

Да, и мне приходилось читать, как на Западе Р.М.Горбачеву называли "тайным оружием Кремля", давая понять, что человеческое обаяние тоже способно приносить вполне осязаемые политические дивиденды. Но у меня не идет из головы картинка, увиденная перед Дворцом шахтеров в Донецке: Горбачева берет, как товарку, за руку женщину, по виду работницу, которая хочет что-то сказать, но никак не может пробиться к начальству, и вводит ее в круг жаркой политической и производственной дискуссии. Не идет из головы, наверное, еще и потому, что так часто повторялась она, эта картина, на моих глазах. Не только в Донецке, не только в Свердловске или Нижнем Тагиле...

Если на Западе Раиса Горбачева - "оружие Кремля", то в самом Кремле, мне кажется, она - "оружие" самых безоружных. Дай-то бог!

В чем ее феномен?..

В России... из чувства самосохранения жена первого руководителя чаще всего ни на миллиметр не выступала из тени самого руководителя. Чем тщательнее подогнаны они друг к другу - жена и тень, - тем спокойнее.

Р.М.Горбачева подчеркнуто сторонится любых официальных властных структур: если и заседает где, то лишь на общественных началах и только не в центре стола, не на первых ролях. Не могу сказать, что она хоть где-то "выпадает" из политических контуров мужа или допускает какую-либо отсебятину. Не выпадает. И чрезвычайно щепетильна в этом. Мне кажется, даже ритм речи ее, особенно перед телекамерой, обусловлен не только многолетней преподавательской практикой, но и жестким внутренним самоконтролем.

Контуры совпадают, и все же налицо совершенно очевидное причудливое свечение по краям. Правда, я бы назвал это не феноменом Горбачевой, а феноменом Горбачевых. Она позволяет себе индивидуальность, что выражается прежде всего в чувстве собственного достоинства, он же к этому чувству относится с неизменным, без нажима, уважением... Это и есть их феномен феномен сохранения индивидуальности...