Антанас Венцлова - В поисках молодости

Вот довольно известный актер. Он входит в мой кабинет, свысока здоровается, ведет себя непринужденно. Сев в кресло, он излагает свое дело:

— Буду говорить начистоту. Продулся в карты. И по-крупному. Несколько тысяч литов. Сметона обещал покрыть мой долг. Ну, его уже нет. Теперь, когда у власти новое, наше правительство, я полагаю, господин министр (по старой привычке он меня величает «господином»), что вы покроете мой должок или попросите президента…

Я не отличаюсь горячностью, но едва удержался, чтобы не вышвырнуть этого «творца» из кабинета…

Некогда было думать об этих мелочах. Приходили молодые ксендзы. Они говорили, что бросают свое ремесло, и просили назначить их учителями. Кое-кого я послал преподавать латынь. Приходили корреспонденты и просили рассказать им о работе и перспективах на будущее. Правда, то, что появлялось в газетах, было мало похоже на мои слова.

А однажды утром уполномоченная комиссия Народного сейма собралась на Каунасском вокзале. В Москву ее провожала огромная толпа — журналисты, родные с цветами. Итак, я второй раз еду в Москву.

Лишь в поезде мы немного передохнули после напряженных недель и дней. Здесь как следует знакомились писатели и старые революционеры, члены уполномоченной комиссии. Нас, писателей, было трое — Цвирка, Гира и я. Нерис с Корсакасом уехали в Москву несколькими днями раньше.

Толпа встретила наш поезд в Белоруссии, на станции Молодечно, — видно, здесь уже знали, что в Москву едут посланцы новой советской республики. Огромная толпа собралась в Минске. С вокзала нас доставили к современному многоэтажному зданию, в котором помещались все министерства Белоруссии (это гигантское здание уцелело в войну). Здесь, у памятника Ленину, состоялся короткий митинг, на котором выступали представители Литвы и Белоруссии, в том числе известный белорусский поэт Петрусь Бровка, позднее ставший нашим близким другом. Завязывались первые знакомства с руководителями братской Белоруссии. Позднее, особенно в годы войны, пришлось с ними сотрудничать, вместе сражаться против фашистских захватчиков. Литва издавна поддерживала тесные отношения с белорусской культурой — в Вильнюсе когда-то жили и работали белорусские классики, которых хорошо знал Людас Гира. Теперь возобновились традиционные связи.

На следующий день поезд прибыл в Москву. На Белорусском вокзале мы сразу попали в дружеские объятия москвичей. Перед вокзалом стояла украшенная цветами трибуна, с которой члены правительства СССР и представители Москвы выступали с приветственными речами, а руководители нашей делегации им отвечали. С первых же мгновений мы почувствовали себя среди друзей.

Наша делегация на разукрашенных цветами машинах по улице Горького двигалась к центру города, к гостинице «Москва». По обеим сторонам широкой магистрали, где высились новые, светлые здания эпохи социализма, нас ожидали тысячи москвичей. Они махали руками и платками и бросали цветы в машины. Поселили нас в гостинице «Москва». Во время войны мне не раз приходилось жить в ней, я останавливался здесь и в послевоенные годы.

Третье августа навсегда вошло в историю нашего народа. В этот день наша делегация — по Красной площади, мимо Мавзолея Ленина — вошла в Кремль. Огромное впечатление произвели на нас сотни депутатов в национальных костюмах (среди них выделялись представители среднеазиатских республик). Поднявшись по сверкающей лестнице, уже в кулуарах Верховного Совета, в просторном Георгиевском зале, мы увидели людей, имена которых раньше встречали в газетах или на страницах книг. В толпе депутатов шли полярные исследователи Шмидт и Папанин, писатели Алексей Толстой и Михаил Шолохов, прославленные рабочие, колхозники — они старались познакомиться с нами, поговорить, даже вместе попозировать фотографу.

Когда мы вошли в зал заседаний Верховного Совета Советского Союза, весь Президиум стоя долго приветствовал нашу делегацию. Здесь мы впервые увидели людей, которые с Октябрьской революции и гражданской войны были известны всему миру. В Президиуме стояли и аплодировали нам Калинин, Ворошилов, Буденный, маршалы и министры. Впервые мы увидели и Сталина. Он стоял в последнем ряду Президиума и тоже аплодировал.

С большим докладом на совместном заседании обеих палат Верховного Совета выступил Юстас Палецкис. Выступали Матас Мицкис, Пранас Зибертас и другие. Саломея Нерис читала отрывок из своей поэмы. Наши делегаты выступали на литовском языке, на русский язык их речи переводил стоявший рядом переводчик. Впервые в истории язык литовского народа зазвучал в залах Кремля. И не только здесь. Эти речи по радиовещанию передавались всему Советскому Союзу, всему миру. Впервые в истории так широко слушали голос нашего народа.

Это историческое заседание не раз уже было описано, и я не собираюсь повторять общеизвестные факты. Не просто сейчас передать то чувство, которым мы тогда жили. Мы понимали, что с этого дня начинается новая страница литовской истории, точнее — новая эпоха, которая в корне будет отличаться от всего прошлого. Мы понимали, что отныне у каждого из нас — новые права и новые обязанности, что наш народ наконец-то не одинок перед лицом бушующей на Западе войны, что от фашистской угрозы нас защищает вся мощь страны социализма.

Президиуму Верховного Совета была вручена декларация Народного сейма — волеизъявление литовского народа, Верховный Совет единодушно принял новую Литовскую Советскую Социалистическую Республику в семью братских народов. Долго гремели, смолкали и снова раздавались овации в огромном белом зале. За Президиумом глядела в зал белая статуя Ленина.

Мы посетили Мавзолей Ленина, возложили венок и благоговейно прошли мимо создателя страны социализма. Мы побывали в музеях, парках, театрах Москвы. Познакомились с членами латвийской и эстонской делегаций. Между прочим, в Большом театре мы впервые встретились тогда с видным латышским писателем-революционером Андреем Упитом.

В один из этих дней нам сообщили, что нас вызывают в Кремль. В холле гостиницы собрались не все — только девять членов нашей делегации, в основном те, кто занимал тогда руководящие посты в республике. Среди нас были А. Снечкус, Ю. Палецкис, И. Адомас-Мескупас, М. Шумаускас, генерал В. Виткаускас и другие. Когда, прибыв в Кремль, мы поднялись по лестнице на второй этаж, нас провели в большую комнату с обшитыми темной панелью стенами. На стене висел лишь портрет Ленина. На длинном столе, накрытом зеленым сукном, стояли бутылки минеральной воды, стаканы, лежали блокноты и карандаши, а также большие коробки с папиросами, кажется «Герцеговина Флор». Со своих мест поднялись поздороваться с нами трое — Сталин, Молотов и Жданов. Больше в комнате никого не было.