Борис Костин - Скобелев

В правящих кругах России не было единства в отношении методов решения балканского кризиса. «Пока ведутся беспредметные дискуссии, – льется кровь, теряется время», – сетовал Н.П. Игнатьев.

Граф Игнатьев, посол России в Константинополе, наследник престола великий князь Александр Алексанрович, великий князь Константин Николаевич стояли за более решительные действия на Востоке. Александр II и министр иностранных дел А. М. Горчаков занимали более осторожную позицию, рассчитывая, что удастся договориться с союзниками и добиться от Турции шагов навстречу требованиям восставших славян.

Но дипломатические усилия России урегулировать восточный вопрос мирным путем успехом не увенчались.

Дипломатия Англии становилась все более агрессивной, и это приободрило Турцию. Чтобы хоть как-нибудь задержать продвижение русских войск и тем самым выиграть время на случай, если Англия решится открыто оказать помощь, турецкий военный министр Реуф-паша отправил главнокомандующему русской армией телеграмму, в которой сообщал, что турецкое правительство уполномочило Сулейман-пашу войти в отношения с русским и начать переговоры о перемирии. Но быстрое продвижение войск к Стамбулу рассматривалось русской дипломатией как важный фактор для безоговорочного принятия условий мира, продиктованных Турции. Поэтому на предложение о перемирии турки не получили ответа и были вынуждены перестроить свой план сдерживания наступления русских войск по рекам Марице и Тундже, где, опираясь на удобные для обороны пункты Филиппополь и Адрианополь, они надеялись задержать их на более или менее продолжительное время.

Русское командование предполагало параллельное преследование армии Сулейман-паши несколькими отрядами: справа – И. В. Гурко, в центре – М. Д. Скобелева и И. С. Ганецкого, а слева – Ф. Ф. Радецкого. План имел все шансы на успех, так как опирался на большой численный перевес русских войск. К югу от Балкан действовала двухсоттысячная армия против восьмидесятипятитысячной Сулейман-паши. Если в боях 1877 года русская армия продемонстрировала, что она умеет стойко обороняться и энергично наступать, то в начале января 1878 года она убедительно доказала, что с не меньшим успехом может преследовать противника в труднейших условиях зимней непогоды и распутицы.

Скобелеву ставилась задача совершить марш по маршруту Эски-Загра 49 49 Эски-Загра – ныне город Стара Загора. – Адрианополь и упредить прибытие туда армии Сулейман-паши. Выступление отряда намечалось на 3 января. В этот день Скобелев выслал вперед конницу для занятия железнодорожного узла Семенли – Тырново и моста через реку Марицу. Сулейман-паша начал совершать отход к Адрианополю в ночь с 1 на 2 января. Его армии предстояло пройти сто восемьдесят километров. Авангард средней колонны под командованием Скобелева отделяло от Адрианополя расстояние в сто пятьдесят километров, на целый переход меньше. Таким образом, русские и турки имели примерно одинаковые шансы занять Адрианополь. Предстоял новый нешуточный поединок. Энергии Скобелеву не занимать! Многие просто поражались его неуемной жажде деятельности. Спокойствие утомляло Скобелева гораздо больше, чем самая неблагодарная, черная работа. Он отличался оптимизмом даже в самых тягостных ситуациях.

Воины, измученные наитруднейшим переходом через Балканы и напряженным боем у Шейново, так и не услышали из уст любимого командира желанного слова «отдых». Скобелев отдал приказ на марш. И вот тут-то «белый генерал» вновь блеснул своим талантом организатора. Всего два дня понадобилось отряду, чтобы восстановить боеспособность и выступить раньше срока, намеченного в приказе. Никогда еще не случалось пехоте совершать с такой быстротой переходы, которые едва ли под силу и кавалерии. Но если бы только личная воля и энергия Скобелева были основными движителями войск, то они не достигли бы такого успеха. Несомненно, решающая роль принадлежала опыту, умению и обученности их состава. Военное мастерство Скобелева, помноженное на высокую военную выучку подчиненных, ради которой генерал не щадил ни себя, ни их, полностью раскрылось в стремительном, поистине суворовском темпе продвижения отряда к Адрианополю.

Турецкое правительство, дабы русские войска встретили на своем пути голую пустыню, спровоцировало население к бегству. В ход было пущено нелепое утверждение о кровожадности русских. Ослепленные страхом, турецкие подданные бросали кров, имущество, гибли в давках, которые образовались на дорогах. На обочинах людские тела валялись вперемешку с трупами животных, оглоблями вверх торчали телеги и экипажи, которым так и не суждено было добраться до спасительного пристанища.

На протяжении всего пути войска Скобелева с бою брали турецкие позиции, мосты, железнодорожные станции, занимали населенные пункты. Кавалерийские отряды, стремившиеся как можно более детально разведать местность, уходили далеко вперед, но колонны пехоты двигались с такой быстротой, что умудрялись догонять их и на привал располагались в одних и тех же местах.

Турки окончательно потеряли способность к сопротивлению. Тырновский мост на адрианопольской железной дороге был атакован всего лишь одним эскадроном, однако и этого оказалось достаточно, чтобы целый табор турецкой пехоты не выдержал и оставил позиции у моста. Такие же стремительные действия вели и остальные кавалерийские отряды. Туркам казалось, что противник был везде. Русские появлялись внезапно на привалах, на давая противнику отдохнуть, тревожили турецкие гарнизоны, сея в них панику и страх неизвестности. И все эти стремительные переходы совершались в непролазной грязи, под холодными дождями. За сутки в таких условиях солдаты иногда проходили по пятьдесят километров. Люди выбивались из сил, но, видя, что командир впереди, делит с ними трудности перехода, мрачные, сосредоточенные, усталые, шли и шли. Колонна Скобелева не имела отставших. Сказывались высокая взаимовыручка и взаимопомощь.

Когда до Адрианополя оставались считанные версты, разведка донесла о движении таборов египетского принца Гассана, командующего Южной армией турок. Узнав о поражении армии Сулейман-паши под Филиппополем, принц не осмелился выступить против всей русской армии, стремительно двигавшейся к городу. К тому же он совершал марш так медленно, что отряд Скобелева догнал его тылы и отрезал от основных сил. Был захвачен громадный обоз и около сотни верблюдов, которых Скобелев роздал по полкам. «И удивительные существа эти русские солдаты! – восклицал один из корреспондентов. – Способности ко всему изумительные: кажется, посади их на шею хоть слону, любого корнака за пояс заткнут. Ну да и животные оказались препонятливыми и живо выучились излюбленным русским выражениям».