Татьяна Талькова - Игорь Тальков. Стихи и песни

Покажите мне такую страну,
Где славят тирана,
Где победу в войне над собой
Отмечает народ.
Покажите мне такую страну,
Где каждый обманут,
Где назад означает вперед
И наоборот.
Не вращайте глобус,
Вы не найдете,
На планете Земля стран таких не отыскать,
Кроме той роковой,
В которой вы все не живете,
Не живете, потому что нельзя это жизнью назвать.
Покажите мне такую страну,
Где заколочены Храмы,
Где священник скрывает под рясой
КГБ-шный погон.
Покажите мне такую страну,
Где блаженствуют хамы,
Где правители грабят казну,
Попирая закон.
Не вращайте глобус,
Вы не найдете,
На планете Земля стран таких не отыскать,
Кроме той роковой,
В которой вы все не живете,
Не живете, потому что нельзя это жизнью назвать.
Покажите мне такую страну,
Где детей заражают,
Где солдат заставляют стрелять
В женщин и стариков.
Покажите мне такую страну,
Где святых унижают, »
Где герои — ветераны войны — Живут хуже рабов.
Не вращайте глобус,
Вы не найдете,
На планете Земля стран таких не отыскать,
Кроме той роковой,
В которой вы все не живете,
Не живете, потому что нельзя это жизнью назвать.
Нельзя.

20-й век, как хан Мамай,
Пронесся над землею,
Но больше всех досталось нам
От этого разбоя.
На мир, где правит капитал,
Он тоже покушался,
Но, получивши по зубам,
Затих и сразу сдался.
«Там — ад, тут - рай,
Там — ад, тут — рай», —
Внушали нам.
Где ад, где рай,
Где ад, где рай,
Рассудит только век-Мамай.
Ужасный варвар век-Мамай,
Разрушив храмы наши,
Свои настроил из дерьма
Казенные параши.
В миру, где правит капитал,
Он рушил храмы тоже,
Но капитал терпеть не стал
И дал ему по роже.
«Там — ад, тут — рай,
Там — ад,тут — рай», —
Внушали нам.
Где ад, где рай,
Где ад, где рай,
Рассудит только век-Мамай.
Ну почему же век-Мамай
На нас так ополчился?
И чем же наш несчастный край
Пред Богом провинился?
Да что тут думать и гадать?
Сия беда не нова.
Нам нужно срочно воскрешать...
Димитрия Донского.
Где ад, где рай,
Где ад, где рай,
Да что гадать?
Давно пора, пора, пора
Донское знамя поднимать.

Обрядился в демократа
Брежневский «пират»,
Комсомольская бригада
Назвалась программой «Взгляд»,
Минздрав метнулся к Джуне,
Атеисты хвалят Глоб,
И бомбит жлобов с трибуны
Самый главный в мире жлоб.
Метаморфоза... Метаморфоза...
Перестроились комсорги —
В шоу-бизнес подались,
И один из них свой орган
Называет фирмой «ЛИС'С».
Резко стал капиталистом
Коммунист из Госкино:
Вместо фильмов о чекистах
Рекламирует «порно».
Метаморфоза... Метаморфоза...
Может, это и нормально,
Может, так и быть должно:
Все, что было аморально, стало не аморально.
Перестроиться не сложно,
Только вот ведь в чем беда:
Перестроить можно рожу,
Ну а душу — никогда.
Метаморфоза... Метаморфоза...

ПОЛУ-Гласность,
ПОЛУ-так:
ПОЛУ-ясность — ПОЛУ-мрак,
То ли ПОЛУ-ПЕРЕ-стройка,
ПОЛУ- то ли ПЕРЕ-крах.
ПОЛУ-кругом голова.
ПОЛУ-говорит Москва.
ПОЛУ что-то показало,
ПЕРЕ-ПОЛУ-указало.
То ли где-то ПОЛУ-враг
ПЕРЕ-всем нам,
То ли друг,
ПОЛУ-ПЕРЕ-как-то так,
Так как ПЕРЕ-ПОЛУ-вдруг.
Иногда сквозь ПОЛУ-стены
Долетает до меня:
«Ну а что вся это в целом?»
В ЦЕЛОМ - ПОЛНАЯ...

В нашем жэке № 5
Шло собрание опять —
Обсуждали перестройку
И куда ее внедрять.
На трибуну вышел Сам
И, прокашлявшись, сказал,
Что пока что мы хреново
Перестраиваемся.
А затем последний съезд
Процитировал нам весь,
Речи, прения, доклады
Зачитал как они есть.
Про бригадный про подряд
Все строчил, как автомат,
Про согласность, и про гласность,
И про все вообще подряд.
Он ревел, как самосвал,
И пыхтел, как самовар.
Объявив нам в заключение: —
Завтра будет семинар.
При себе иметь тетрадь —
Буду лично всех гонять
По вопросам «Перестройки»
И куда ее внедрять.
Тут монтер Петрович встал —
На лице его скандал
Откровенно был написан —
И спокойно так сказал:
— Перестрелка, перестройка —
Нас ничем не испугать,
Мы народ довольно стойкий,
Но до срока, вашу мать.
Ты вот выдал директиву,
В «Волгу» сел — и будь здоров,
А какая перспектива
Нам от этих громких слов?
Что, изменят нам зарплату?
Что, нам легче станет жить?
Есть икру, ходить в театр,
Отпуск в Ялте проводить?
Я всю жизнь свою ишачу,
А живу в такой норе,
Что порой к иной собачьей
Зависть прячу конуре.
Я на ваши семинары
Болт с резьбою положил,
Я ни много и ни мало —
Три режима пережил.
Поначалу тоже вроде
Верил в разные слова
О заботе, о народе —
Аж звенела голова!
Ну и где забота, где же?
Мне седьмой десяток лет,
Ну а я еще и не жил,
А уж впору на тот свет.
Вы мне рот не затыкайте,
Я вас слушал до конца,
И не надо, не пугайте
Выражением лица.
Вы про гласность нам умело
Толковали целый час,
Ну, а как дошло до дела,
Что, кишка тонка у вас?
Ладно, хватит. Напоследок
Я хочу сказать вам суть:
Для того, чтоб сделать дело,
Нужно людям дать вздохнуть.
На заезженной кобыле
Не уедешь далеко.
Вы о нас совсем забыли,
А кнутом хлестать легко.
Вы на деле докажите,
Что заботитесь о нас,
Ну а мы уж, извините,
Перестроимся без вас.
Кончил.
Дверью хлопнув, вышел,
Больше слова не сказав.
Мы все замерли, как мыши,
Зная, что Петрович прав.

Я пробираюсь по осколкам детских грез
В стране родной,
Где все как будто происходит не всерьез
Со мной.
Надо ж было так устать,
Дотянув до возраста Христа, Господи...
А вокруг, как на парад,
Вся страна шагает в ад
Широкой поступью.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
В анабиозе добивает век Москва — дошла.
Над куполами Люциферова звезда взошла,
Наблюдая свысока, как идешь ты с молотка
за пятак,
Как над гордостью твоей смеется бывший твой
халдей с Запада.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Восьмой десяток лет омывают не дожди
твой крест,
То слезы льют твои великие сыны с небес,
Они взирают с облаков, как ты под игом дураков
клонишься,
То запиваешь и грустишь, то голодаешь и молчишь,
то молишься.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.

Бывший подъесаул уходил воевать;
На проклятье отца и молчание брата
От ответил: «Так надо, но вам не понять», —
Тихо обнял жену и добавил: «Так надо!»
Он вскочил на коня, проскакал полверсты,
Но как вкопанный встал у речного затона,
И река приняла ордена и кресты,
И накрыла волна золотые погоны.
Ветер сильно подул, вздыбил водную гладь.
Зашумела листва, встрепенулась природа,
И услышал казак: «Ты идешь воевать
За народную власть со своим же народом!»
Он встряхнул головой и молитву прочел
И коню до костей шпоры врезал с досады,
Конь шарахнулся так, как от ладана черт,
От затона, где в ил оседали награды.
И носило его по родной стороне,
Где леса и поля превратились в плацдармы...
Бывший подъесаул преуспел в той войне
И закончил ее на посту командарма.
Природа мудра! и Всевышнего глаз
Видит каждый наш шаг на тернистой дороге.
Наступает момент, когда каждый из нас
У последней черты вспоминает о Боге!
Вспомнил и командарм о проклятье отца
И как Божий наказ у реки не послушал,
Когда щелкнул затвор... и девять граммов свинца
Отпустили на суд его грешную душу.
А затон все хранит в глубине ордена,
И вросли в берега золотые погоны
На года, на века, на все времена
Непорушенной памятью Тихого Дона.
На года, на века, на все времена
Непорушенной памятью Тихого Дона.