Елена Коровина - Великие исторические сенсации. 100 историй, которые потрясли мир

На концерт пришел наследник короля Людовика XIV – двадцатидевятилетний дофин Луи. Он, как всегда, маялся от собственной никчемности. Ведь его не воспринимают всерьез. Весь яркий, праздничный и роскошный мир Версаля кружится вокруг одного солнца – короля Людовика XIV. Робкому Луи никогда не стать вровень с отцом. К тому же Луи не повезло с внешностью. Он родился в 1661 году толстощеким и пухлым, ну а к 30 годам вообще стал неуклюжим толстяком. Теперь он вечно стеснялся людей, забиваясь в какой-нибудь угол. Так и прожил бы бирюком, да предприимчивый родитель еще в 15 лет женил сынка на баварской принцессе Виктории. Юная супруга оказалась под стать Луи – тоже некрасива и молчалива, потому что плохо понимала по-французски. Но толстяк был ей рад: все-таки кто-то рядом. Однако год назад Виктория в одночасье скончалась. И Луи опять остался одинок. Отец ругал его, придворные насмехались. И только одна добрая душа, младшая сестра – принцесса де Конти, жалела брата. Вот и пригласила его на концерт.

Робкий Луи спрятался за одну из ширм в углу залы. Здесь никто его не увидит, и он сможет насладиться любимой музыкой. Однако вскоре дофин понял, что за соседней ширмой кто-то есть. На самых драматических аккордах оттуда доносились грустные всхлипы. Незнакомый слушатель воспринимал музыку всем сердцем, как и сам Луи.

Дождавшись, когда концерт окончился и все ушли, увалень выбрался из своего убежища, отодвинул соседнюю ширму и ахнул: прямо на него рухнул ворох разноцветного атласа и бархата – за ширмой сидела девушка-швея. Глаза у нее были заплаканные от грустных песен, и Луи решил ее приободрить: «Мадемуазель, не стоит плакать от музыки, ею стоит восхищаться!» И тогда девушка прошептала: «Я плачу из-за своей загубленной жизни!..» Луи был поражен: неужели в этом дворце вечной радости и нескончаемых праздников кто-то несчастен, как и он? Тогда это явно – близкая душа! Но тут швея высвободилась наконец из вороха атласа и бархата и встала. Сердце дофина екнуло – девушка оказалась низка ростом и довольно толста. А первый же шаг обнаружил: она к тому же и кривобока. Луи ахнул, но тут же одернул себя. Разве виновата бедняжка в том, что некрасива и толста? И разве сам дофин – красавец? Луи вздохнул поглубже и галантно подал толстухе руку: «Пойдемте развеемся!» И они пошли.

Вскоре весь двор судачил о неожиданном увлечении наследника престола. И кем?! Девицей, всеми презираемой… Теперь их часто видели вместе: они слушали музыку или часами сидели в каком-либо уголке и… молчали. Однако вскоре придворные с удивлением обнаружили, что молчун Луи что-то говорит своей странноватой пассии, а та в ответ улыбается. А однажды на глазах у всех дофин рассказал анекдот, Шуэнша засмеялась, и Луи от избытка чувств ткнул ее прямо в необъятный бюст. При этом оба покраснели, как огромные вареные раки.

По двору поползли слухи: парочка толстяков – любовники. Честная Шуэнша пришла в ужас, ведь все это был явный поклеп. Она перебралась из Версаля в крошечную парижскую квартирку на улице Сен-Огюстен. Хотела даже уйти в монастырь, но как оставить Луи на растерзание двора?! Тем более что вокруг увальня-дофина начали виться какие-то сомнительные личности. Один из них, придворный астролог Гудрэ, постоянно заводил странные разговоры: «Ваше высочество, вы – достойный наследник отца. А ему пора на покой – ведь шестой десяток идет!» Луи удивленно таращился на астролога, не понимая, к чему тот клонит. Но Шуэнша сообразила сразу и настропалила возлюбленного: «Не слушай его, Луи! Он подбивает тебя на государственную измену!» Тут и до тугодума дофина дошло: его втягивают в заговор против отца. Но это не для Луи – он любит отца и восхищается им. Все это он и выложил проклятому астрологу. Гудрэ пришел в ярость и в сердцах крикнул Луи: «Знайте, я составил ваш гороскоп! Если сейчас вы не начнете борьбу за власть, вам никогда не стать королем. Вы умрете раньше отца!» Но дофин ничуть не смутился. «И хорошо, что мне не грозит трон, – подумал он. – Теперь я, не оглядываясь на долг монарха, могу жениться на Жоли!»

Морганатический брак состоялся тайно летом 1691 года – не в Версале, а в заброшенном замке около деревушки Медон. Еще лет пять назад Луи обставил замок согласно собственным вкусам – никаких излишеств, только самое необходимое. Его отец, «король-солнце», побывавший на открытии, оказался решительно обескуражен: «Это не дворец принца, это сарай!» Но Луи было комфортно в своем замке. Одно плохо – стеснительная женушка отказалась перебраться в Медон. Правда, она приезжала к мужу по ночам. Тяжело выходила из кареты и шла переваливаясь через мощеный двор к черному входу. Поднималась на антресоли в скромную комнату, где ее уже поджидал Луи. Ну не считала она, что достойна жить рядом с принцем крови!

Но однажды, когда Жоли уселась покушать вместе с дофином, в Медон неожиданно приехал король. Вошел быстрой походкой, окинул блестящим взором парочку толстяков, восседающих в необъятных креслах. Шуэнша вскочила и неуклюже плюхнулась на колени перед монархом. Тот вздохнул и собственноручно поднял толстуху: «Я ценю ваши добрые советы моему сыну, мадам! Знаю, что это вы отговорили его от участия в заговоре. Поэтому я желаю, чтобы вы всегда были рядом с ним и помогали ему в жизни!» Жоли остолбенела – сам король, склонившись, поцеловал ей руку…

Это было прямое указание – для самой Жоли и для придворных. Толстуха перебралась в Медон, и к ней повалил весь двор. Те, кто раньше называли ее безобразной вонючкой, теперь нашли в ней массу красы и добродетелей. Придворный поэт назвал Жоли «загадочной медонской королевой». Шуэнша только шумно вздыхала. Она-то знала ответ на все «загадки»: просто надо жить по совести – хорошо кормить своего Луи, следить за тем, чтобы он был обихожен и счастлив, чтобы ему было с кем поговорить, сходить на рыбалку, послушать музыку. Она родила дофину здорового упитанного младенца и даже придумала, как уберечь ребенка от престолонаследных интриг. Жоли просто объявила, что ребенок… умер. На самом же деле она отдала мальчика с огромным приданым в семью верных людей, которые тут же уехали из Медона и затерялись где-то в провинции. Словом, ответ прост: мудрость, любовь и терпение…

Но иногда и терпеливая Шуэнша позволяла себе повеселиться. Тогда она садилась на огромный трон в зале приемов с огромной корзиной пряжи и, принимая льстецов, вязала носки из вонючей овечьей шерсти. Внутренне хихикая, она басила: «Расскажите нам о жизни Версальского двора, а там – о нашем Медонском!»

Счастливая жизнь дофина, больше похожая на жизнь простого горожанина, продлилась еще на 20 лет. 14 апреля 1711 года после обильной трапезы толстяк Луи прилег полежать и не проснулся. Престарелый Людовик XIV рыдал взахлеб – страшно ведь пережить сына. А госпожа де Шуэн просто собрала свои нехитрые пожитки и покинула Медон. К чему жить во дворце без принца?..