Александр Брагинский - Пьер Ришар. «Я застенчив, но лечусь»

Некоторое время он выступает на сценах других театров: так ему довелось играть в Театре Елисейских полей в пьесе Бертольда Брехта, которая шла в Париже под названием «Городские джунгли» в постановке Антуана Бурсейе. С тем же Бурсейе они сделают авангардистский комедийный спектакль «Что такое касса?» (звучавший по-французски более занятно: «La caisse que c’est?»), имевший изрядный успех у зрителей и критики. Он выступает также в комедиях чеха Мрожека на сцене Карманного театра, где, кстати сказать, знакомится с Ивом Робером, который сыграет важную роль в его жизни. Вместе с его женой, актрисой Даниель Делорм, Пьер отправляется в турне со спектаклем по Бодлеру «Большой побег». О нем начинают поговаривать в профессиональных кругах.

Однако Пьера Ришара давно уже интересует другая форма лицедейства – на маленьких сценах многочисленных парижских кабаре. Здесь он предоставлен сам себе, его успех (или неуспех) целиком зависит от него самого. Именно тут он сформируется как острохарактерный актер.

Французский театр и кино всегда блистали именами комиков. Традиции театральной комедии восходят к Мольеру, а в кино они связаны с именами Макса Линдера и Эмиля Коля, Фернанделя и Бурвиля, Луи де Фюнеса и Жака Тати. Новый комический актер на площадках кабаре, несомненно, отличался от коллег, таких уже известных актеров эстрады, как Поль Пребуа, Жак Дюфило и других, а некоторыми своими внешними приемами немного походил на очень тогда популярного и любимого им Жака Тати.

На этом этапе своей жизни ему главным образом хочется защитить свою самобытность. «Молодой актер» (в кабаре, но не в жизни – ему тогда уже было под тридцать) набирался опыта, заводил дружбу с теми, с кем будет потом сотрудничать в кино, обрастал необходимыми связями. В кабаре ему приходилось тогда пересекаться с актерами ТНП Филиппом Нуаре и Жан-Пьером Даррам, которые превосходно пародировали президента де Голля и его премьер-министра, разыгрывая, скажем, диалог между Людовиком XIV и драматургом Расином, постоянно обновляя эти скетчи приметами дня. С Даррасом Пьер Ришар позднее встретится в фильме Кристиан-Поля Арриги «Коклюш» и в картине Жерара Ури «Побег», и они будут ностальгически вспоминать свои подвиги на подмостках кабаре, а с Филиппом Нуаре он снимется в «Блаженном Александре» Ива Робера и в картине Марко Пико «Облако в зубах».

В кабаре Пьер находит идеального партнера в лице Виктора Лану, легко и непринужденно разыгрывая с ним написанные ими самими сценки-скетчи или занимаясь парным конферансом. Нелепая высокая фигура Пьера Ришара на маленьких сценах популярных в свое время «левобережных» кабаре – с прямыми, словно негнущимися, похожими на циркули, ногами, извивающимся, будто на шарнирах, телом, которое венчала кудрявая рыжеватая голова с наивными голубыми глазами, производила в сопоставлении с «брутальным» Лану неотразимое впечатление на зрителей. В общем, он имел несомненный успех. И все же Пьер Ришар постепенно начинает тяготиться «малоформатным» характером спектаклей, которые они разыгрывают с Виктором Лану. Он подумывает даже о том, чтобы сменить профессию.

Узнав однажды, что известный балетмейстер Морис Бежар приглашает всех, кто хочет вступить в его труппу и продемонстрировать свои таланты, он отправляется к нему и на несколько минут приковывает внимание мэтра невероятно изощренной, даже какой-то хулиганской пластикой. Бежар, не раздумывая, приглашает его в свою труппу – он видит в Пьере задатки хорошего танцовщика. Возможно, тот бы и согласился, но буквально на следующий день ему и Виктору Лану поступает весьма лестное предложение: выступить в первой половине вечера в популярном кабаре «Бобино», где вторая половина отдана певцу Жоржу Брассансу. Если бы Пьер ушел к Бежару, то подвел бы Виктора, а он ценил его дружбу и не хотел мешать карьере доброго приятеля. Так французский балет, возможно, лишился своей новой звезды…

Специфика представления на небольшой сцене такого типично парижского заведения, как кабаре, заключается в том, что люди приходят туда не только поглазеть на артистов, но и поесть. Чем громче при этом звучит хохот, тем больше хозяева платят актерам, ибо хорошее настроение способствует пищеварению гостей. Пьер Ришар говорил впоследствии: «Кабаре – это честное дело, в нем единственный хозяин – публика. Если ты заставляешь ее смеяться, она тебя принимает. Если нет, надо уходить». Те, кто видели известный фильм Ива Робера «Привет, артист», помнят, что в нем как раз рассказывалась история двух таких актеров (их замечательно играли Марчелло Мастроянни и Жан Рошфор). Сколько сноровки, труда и выдумки требуется от актера кабаре в ходе его короткого выступления! Ведь зрительпотребитель сидит у него под самым носом, улавливает малейшую фальшь и не стесняется вступать в перепалку. Так что актеру надо уметь моментально найти остроумный ответ, осадить нахала или подыграть доброжелателю. Все это было блистательной школой лицедейства. Ришар постигал ее не в академических стенах, а в подлинно народном театре, к которому в полной мере относилась известная фраза: «Утром в газете, вечером в куплете». Искрометные комические сценки-скетчи Ришара – Лану на злобу дня пользовались большим успехом. «Именно в левобережных кабаре я по-настоящему научился своей профессии. Кабаре и мюзик-холл – лучшая школа в мире. Такие корифеи, как Дэнни Кей и Джерри Льюис, не дадут мне солгать», – говорил он позднее, в 1971 году.

Пьер Ришар не случайно назвал имя Джерри Льюиса. Он всегда чувствовал близость к этому знаменитому американскому комику, с которым, правда, никогда не был знаком лично. Однажды тот приехал на гастроли в Париж, и ему отдали сцену крупнейшего концертного зала «Олимпия», которым тогда руководил Жорж Кокатрикс. Жена Пьера Ришара участвовала в кордебалете. Пьер часто заезжал за нею после спектакля и из-за кулис «пожирал глазами» (как он сам выразился) своего кумира, но в силу застенчивости так и не решился с ним заговорить. Он страшно завидовал старшему сыну Оливье, которого американец, обожавший детей, заметил за кулисами и увел в свою гримерную. Тот некоторое время провел с ним вместе, а потом охотно давал интервью отцу: «А Джерри сказал… А Джерри засмеялся…»

Изрядно занятый в кабаре, Пьер иногда получает предложения сыграть эпизодические роли в кино. Он соглашается, возможно, из чистого любопытства, но главным образом из-за гонорара: в кино лучше платили, чем на эстраде, и это тоже привлекало молодого актера, уже обремененного семьей.

Я просматриваю список картин, в которых он тогда лишь мелькал. Среди них есть и превосходные, как, например, «Монпарнас, 19» (1958) Жака Беккера – о великом художнике Модильяни (его роль исполнял Жерар Филипп, а Ришар изображал в массовке анонимного художника); картина Анри-Жоржа Клузо «Заключенная» (1968), действие в которой опять протекает в среде художников-авангардистов и где у него небольшая роль живописца; малоудачный «Пустырь» (1960) Марселя Карне, где ему поручена роль некоего Альфонсо Матиса. Но большинство картин, в которых он тогда снимался, канули в Лету забвения. Как, например, фильм некоего Луи Феликса «Горячие времена» (1959), в котором, правда, играл Луи де Фюнес; «Кожа и кости» (1960) Жан-Поля Сасси или «Жерн в Стамбуле» (1966) Франсиса Риго и, наконец, «Трое мужчин на лошади» (1969) Марселя Мусси, без которой он вполне мог обойтись после законного успеха в «Блаженном Александре» (1968) Ива Робера. В 60-е годы Пьер Ришар несколько раз снимается у Сержа Корбера, когда-то блестяще проявившего себя в короткометражных лентах, но чьи полнометражные коммерческие поделки вызывали общее разочарование. Серж Корбер был много лет связан с кабаре и варьете. Вероятно, они встречались там. Так или иначе, но Ришар снялся у него в «Идиоте в Париже» (1967), в «Неприличной женщине» (1968) – как раз о нравах им обоим хорошо известной среды актеров кабаре, а также в комедии «Повиснув на дереве» (1971) с Луи де Фюнесом в главной роли, где ему досталась роль безалаберного альпиниста, который помогает, а на самом деле мешает, эвакуации пассажиров автомашины, неизвестно как повисшей над пропастью на большом дереве. В нашем прокате эта картина называлась «На древо взгромоздясь»). С другим блистательным комиком Бурвилем он встретится лишь на картине «Большая касса» (1966) режиссера Алекса Жоффе (известного нам по симпатичной мелодраме с Бурвилем же и Мишель Морган «Ноэль Фортюна»). Думается, близкое общение с популярными тогда комиками не прошло для Ришара бесследно. Действуя по принципу in contrario, он часто думает о собственном имидже в комедийном фильме. Но четко знает, что не хочет быть похожим ни на де Фюнеса или Бурвиля, ни на Тати или Этекса.