Варлен Стронгин - Вольф Мессинг. Судьба пророка

– Куда мы поедем? – спросил Оскар.

Ему не ответили… Выехали к лесу и свернули на узкую дорогу… А вот еще более узкая – машина шла здесь с трудом. И вот остановилась.

– Вылезай, – приказал один из сопровождающих.

Оскар неуклюже вылез из машины. Посреди реденькой рощи стоял он во фраке, пальто и цилиндре. Дорога здесь кончалась, вокруг был лес; Оскар очень ослабел, его трясло, хотя было не холодно.

– Пошли, – сказал штурмовик.

– Нельзя ли подождать до утра? – заикаясь, жалобно спросил Оскар и дрожащей рукой достал бумажник.

– А ну, пошли, – вместо ответа повторил сопровождающий. Вели все глубже в лес. Шли натыкаясь на кусты, на корни деревьев.

– Теперь беги, – услышал он приказ, – беги туда. – И ему указали на лесную чащу.

Оскар оглядел палачей одного за другим долгим молящим тоскующим взглядом. На их лицах не было ничего похожего на чувство, ничего, кроме холодного, деловитого стремления выполнить приказ…

За день до открытия Академии оккультных наук все газеты поместили на первой странице под жирными заголовками сообщение о том, что Оскар Лаутензак зверски убит. При нем было большое кольцо, знакомое сотням тысяч людей, побывавших на его выступлениях, были драгоценности и деньги, но его не ограбили. Очевидно, убийство совершено по политическим мотивам. Оскар Лаутензак был для «красных» представителем национал-социалистической идеологии: они его убили из-за угла.

Фюрер распорядился устроить своему ясновидцу торжественные похороны за государственный счет. Гроб провожала огромная толпа, несли много знамен и штандартов, оркестр исполнял траурные мелодии. Сам Гитлер произнес речь на могиле Оскара Лаутензака.

– Это был один из тех, – провозгласил он взволнованным голосом, – кто колокольным звоном – музыкой души своей – возвещал становление созидаемой мною новой Германии».

Так заканчивает Лион Фейхтвангер свой роман о судьбе ясновидящего, но в жизни было несколько иначе, в деталях, конечно. Как утверждает Михаил Кубеев, опубликовавший материалы о Ганусене, 7 апреля 1933 года в местечке Барут под Берлином бродившие по лесу охотники наткнулись на останки человека, лежавшего лицом вниз. Весна выдалась холодной, а на мужчине был лишь черный фрак. Вместо лица – сплошная рана. Криминалистов из полиции тоже удивили одежда погибшего и дорогое кольцо на левой руке. Тело Ганусена опознал его бывший секретарь. Ясновидящий исчез во время представления. Как только начался перерыв, Ганусена попросили выйти в вестибюль, куда он спустился, как был, во фраке. Там его ждали штурмовики. Сказали, что срочно вызывает руководство партии, и усадили в припаркованный у дома автомобиль. Ни пышных похорон, ни речи Гитлера не было. Газеты поместили краткое сообщение, что в лесу неподалеку от Барута найден труп сорокалетнего мужчины, скорее всего ясновидящего Эрика Яна Ганусена, который, вероятно, стал жертвой ограбления. По факту этого убийства даже не возбуждалось уголовное дело, хотя ушел из жизни близкий к фюреру человек, будораживший умы миллионов немцев. Гитлер сделал вид, что забыл о нем, о том, как он учил его ораторскому искусству, предрекал величие Германии под его, Гитлера, руководством.

И только тридцать один год спустя прокуратура Западного Берлина точно установила, что Ганусена застрелили из пистолетов штурмовики СА Курт Эглер и Рудольф Штайнле по приказу обер-фюрера СС Карла Эрнста… К тому времени никого из них уже не было в живых. Стали известны и подробности гибели Ганусена. Его знакомый – представитель СА – попросил телепата выйти на улицу, где он силой был усажен в автомобиль. Не помогли ни деньги, ни кольца, ни призывы к помощи магических сил и напоминание о связях с Гитлером… Высадив Ганусена в лесу, ему приказали бежать. Он пытался скрыться за редкими деревьями, но тут раздались выстрелы. Как сейчас говорят, контрольный выстрел был сделан в лицо. У Ганусена осталась дочь, которая родилась после его гибели. Она поставила на его могиле памятник, пыталась на спиритических сеансах вызвать дух отца. Талантливого телепата Ганусена погубили жажда денег и желание примкнуть к власть имущим. Прав был Вольф Мессинг, когда упрекал его в достижении успеха любым путем, даже обманом. Червоточинка, сидевшая в Ганусене, со временем разрослась и помешала ему разглядеть и реально оценить смертельную опасность.

Не исключено, что Лион Фейхтвангер был лично знаком с обоими ясновидящими или, по крайней мере, видел их выступления, понимал различные подходы к телепатии: у Мессинга – как к науке, у Ганусена – как к средству продвижения в жизни.

Дочь американского посла Марта Додд надеялась встретиться в Германии с такими выдающимися литераторами, как Леонид Франк, Деблин, Цвейг, Ремарк, Манн, Фейхтвангер, Людвиг, Вассерман и Гауптман. «Из этой группы в Германии остался один Герхардт Гауптман, но я его не видела, а впоследствии и не желала видеть. Он стал ярым наци, и его осыпали почестями, которые, в сущности, не соответствовали размерам его славы. Интересно отметить, что ни один из талантливых писателей, кроме Гауптмана, не капитулировал перед национал-социализмом. Фейхтвангер, с которым я познакомилась через несколько лет в Париже, рассказывал мне, что накануне захвата власти Гитлером немецкое посольство давало в Вашингтоне обед, на котором тогдашний посол фон Притвиц восхвалял Фейхтвангера как прекраснейший пример расцвета современной немецкой культуры. На следующий день Гитлер захватил власть, а через несколько недель об авторе „Успеха“ говорилось как о худшем примере еврейско-марксистского вырождения, и его книги были сожжены на площади. Его имущество было захвачено, дом, деньги даже библиотека конфискованы, так же как и доходы с его книг, поступившие из-за границы в немецкое издательство».

Марта Додд наблюдала за Гитлером и оставила очень интересный и страшный его портрет, портрет наци № 1. Во время Берлинской олимпиады 1936 года она сидела в дипломатической ложе в нескольких шагах от Гитлера: «Он приходил на состязания почти ежедневно и следил за великолепными выступлениями американских спортсменов. Победители обычно подходили к ложе Гитлера и получали от него поздравления. Однако, если победа присуждалась Оуэнсу или какому-нибудь другому негру из американской команды, Гитлера каждый раз в ложе не оказывалось. Судя по виду и поведению Гитлера, он не имел ни малейшего понятия, что такое настоящий спорт… Для него Олимпиада служила исключительно прославлению идей германизма… Когда победителем выходил немец, он в ребячьем восторге вскакивал с места, и его восхищение и радость были безграничны. Если бы мне надо было дать характеристику Гитлера в нескольких словах, я бы сказала, что это самый фанатичный, стоящий почти на границе безумия человек. Этот одержимый маньяк подчинил себе германский народ, получив финансовую и моральную поддержку элементов, издавна недовольных демократическим строем… Безумие, подлость, полное отсутствие ума, интеллекта ясно написаны на лице Гитлера… Глядя на его жестикуляцию, на торжественный шаг, которым он проходит вдоль строя, на его приветствия беснующимся толпам, действующим как наркоз на его больной мозг, убеждаешься, что курс лечения у психиатра – вот что нужно этому человеку, который стоит во главе могущественного государства и угрожает всему современному миру. Мечты о власти и славе наложили отпечаток на его лицо и фигуру, такой же отпечаток они наложили на его мозг. Он считает свою волю и свою мудрость безупречными, неоспоримыми. Гитлер бывает то изворотлив, как кошка, то жесток и напорист, как бык, он плетет тщательно разработанные, сложные интриги, которые могут родиться только в мозгу безумца. Он отправится в поход с целью создать фашизированную Европу и гитлеризованное фашистское государство, даже если надо будет идти по колено в грязи, в крови, прямо в кромешный ад опустошенной войной Европы. Все это можно прочесть у него на лице, дряблом и дегенеративном, несмотря на властную мину, можно подметить в его наполеоновской походке. Подавляющая часть вины за возврат Германии к варварству и средневековью падает на его плечи».