Сергей Михеенков - Армия, которую предали. Трагедия 33-й армии генерала М. Г. Ефремова. 1941–1942

3. 4 танка и более сотни пехоты нами уничтожены.

4. Веду напряженные бои, будучи прижат противником к реке Угра. На левом фланге 338 сд. 113 сд противник отрезает от реки Угры, она ведет бой на рубеже Тякино, Неонилово и перелесках юго-западнее Дмитровка. 160 сд ведет бой на прежних рубежах.

5. Стремлюсь организовать оборону на реке Угра.

6. По Вашей шифротелеграмме будет более правильное решение – собрав все силы, пробиваться через Шпырево, Жолобово, Королево.

7. Этим самым и будем помогать 43 и 49 [армиям] соединиться с нами.

8. К Жабо мы не прорвемся, так как нас разделяют танки врага с пехотой.

9. Прошу вашего скорейшего утверждения плана, пока противник не разгадал наш замысел» [113].

Через несколько часов пришел ответ командующего фронтом, очень лаконичный:

«1. Главные силы собрать в районе Красное, Жолобово, Шпырево.

2. Оборону построить на запад на реке Угра, противника попытаться отбросить на север за реку Угра.

3. Ведите разведку и готовьте удар на соединение с Голубевым и Захаркиным» [114].

Войска начали спешно готовиться к маршу на восток.

Потепление превратило дороги в сплошное месиво. Началось таяние снегов. Зима была на редкость снежной. Ожидался небывалый паводок.

К моменту выхода 33-я армия в результате атак противника оказалась расчлененной на три части.

11 апреля, когда дивизиям нужно было сосредоточиться в указанных районах, почти все они вели тяжелые бои в полной изоляции.

113-я дралась в районе Дмитровки, Медведева и Морозова. Бойцы дивизии подбили два танка, заставили залечь перед своими позициями немецкую пехоту. 1288-й стрелковый полк сражался во внутреннем окружении.

338-я удерживала населенные пункты Коростели, Высокое и Красное, которые находились на восточном берегу Угры. Противник пытался обойти с фланга в районе Дрожжина и Александровки. Во второй половине дня немцы форсировали реку по льду и ворвались в Красное и Коростели.

160-я ночью наконец-то смогла вырваться из окружения и выйти в район сосредоточения. Но утром ее полки снова вступили в бой на рубеже Жолобово – лес, 2 километра северо-западнее Буславы.

Задача, по замыслу командарма, стояла следующая: собрать оставшиеся войска в одном районе, нанести удар в направлении выхода и таким образом прорвать оборону противника и выйти к своим.

Приказы пишутся на бумаге. Чернилами или карандашом. Последние приказы 33-й армии написаны кровью по снегу. Сплошной кровавый след на несколько километров от Шпыревского леса до Угры.

Еще раньше, когда подспудно готовились к прорыву, уже чувствуя, что приказ на выход вот-вот поступит из штаба фронта, командарм старался как можно больше раненых переправить через фронт на самолетах. Запрашивал побольше прислать самолетов. И вот накануне выхода из штаба фронта пришла шифровка за подписью начальника тыла Западного фронта полковника Виноградова, в которой тот просил доложить о положении с ранеными. Раненые… Их набралось больше 2 тысяч. С таким обозом какой прорыв? Лошади истощены до крайности. Дороги проваливаются. В раздражении Ефремов в ответ Виноградову продиктовал следующий текст: «Если Вы не сделали ничего в отношении раненых тогда, когда была полная возможность для этого, то есть всех эвакуировать, теперь же этого сделать невозможно. Вы довели до невозможного состояния – всюду здесь танки врага рыскают и погода плохая».

Это была телефонограмма не только начальнику тыла, но и командующему Западным фронтом.

Последнюю в этот день шифровку в штаб фронта он отправил через несколько часов.

«1. При создавшейся крайней тяжелой обстановке ждать больше невозможно.

2. Тяжелый выход ожидается, крайне тяжелый выход, но это все же лучше разгрома. За два с половиной месяца боев в окружении войска сильно обескровели.

3. Спасение было в пополнении, но его получить оказалось невозможно.

4. Единственный выход, считаю, двигаться навстречу 43 и 49 армиям.

5. Жду вашего скорейшего решения».

В этом последнем донесении он сказал Жукову, своему земляку из Угодского Завода, все: и о тяжелом выходе, и о двух с половиной месяцах страданий, и о том, что они в окружении так и не дождались пополнения.

До своих по прямой было около 10 километров. Но с обозами раненых…

11 апреля 1942 года Военный совет Западного фронта подписал директиву № 619.

«1. Ввиду невыполнения 43-й и 49-й армиями поставленных задач по очищению от противника тыловых путей 33-й армии и соединению с группой Ефремова, в связи с отходом 113-й и 338-й сд группы Ефремова из района Тякино, Стуколово, Вяловка на восточный берег р. Угра создается угроза изолированного поражения группы Ефремова.

2. В целях недопущения разгрома группы Ефремова п р и к а з ы в а ю:

а) командарму-43 т. Голубеву в течение 12 и в ночь на 13.04 выйти главными силами на рубеж Мал. Виселево, Жары и, закрепившись на этом рубеже, в течение 14.04 захватить Бол. Виселево, Нов. Михайловка;

б) командарму-49 т. Захаркину в течение 12 и в ночь на 13.04 захватить высоту 180,5, Стенанки и, закрепившись на этом рубеже 14.04, захватить Мосеенки, Дегтянка, Тибейково;

в) командарму-33 т. Ефремову в ночь с 12 на 13.04 скрытно прорваться через завесу противника, навести удар в направлении Родня, Мал. Бославка, Нов. Михайловка, Мосеенки, где и соединиться с частями 43-й и 49-й армий. В авангард и боковые отряды выделить лучшие части, усилив их артиллерией, орудиями ПТО и саперными частями.

При встрече с противником в затяжные бои не вступать и немедленно обходить противника по закрытой местности. Движение совершать главным образом ночами. Арьергардными частями при отходе местность приводить в непроезжее состояние, минировать и устраивать завалы. Все дороги и подступы к основному маршруту движения главных сил также минировать, для чего заранее выбросить отборные команды. При отходе местный конский состав, обоз и мужчин от 16 до 55 лет забрать с собой;

г) командующему ВВС т. Худякову – всю авиацию фронта и ближайших армий, кроме группы № 4 Верховного Командования, бросить на обеспечение действий группы Ефремова. В течение 12.04 авиацией бомбить и штурмовать противника в Буслава, Беляево, Щелоки, Родня, Дорки, Шумихино, Греково. В ночь на 13.04 нанести удар по Борисенки, Греково, Шумихино.

д) командующему 43-й армией с наступлением темноты в ночь на 13.04 огнем дальнобойной артиллерии дать отсечный огонь по району Греково, Козлы, Нов. Лука. В течение 13–14.04 дать отсечный огонь по ставке Ефремова.

Командарму-49 в то же время дать отсечный огонь по району Слободка, Якимцево. Днем 13 и 14 вести огонь по тем же районам» [115].

Годы работы над изучением темы гибели 33-й армии и командарма Ефремова научили читать все документы той поры пристально. И всякими лучами порой просвечиваешь ту или иную бумажку, пытаясь взглянуть на нее и глазами солдата, и глазами командарма, и глазами того, кто ее писал, и того, кому она адресована. У нас есть возможность взглянуть на тот или иной документ с двух очевидных позиций: с позиции времени, почти семидесяти минувших лет, и с позиции тех обстоятельств, в которых он создавался. Да, верно сказано: большое видится на расстоянии. А высота в шестьдесят семь лет – это достаточная высота для того, чтобы взглянуть и увидеть картину во всех ее главных проявлениях и деталях, в причинах и следствиях. Вот и директива штаба Западного фронта прочитывается сейчас иначе, чем тогда, в 1942 году. Но давайте попытаемся ее прочесть все же сперва оттуда, а вернее, там, под Вязьмой. Хотя, уже и не под Вязьмой. От Вязьмы 33-ю отжали основательно. И кочующий котел переместился уже в район Знаменки, к Шпыревскому лесу. А это примерно между Вязьмой и Юхновом.