Олег Попцов - Тревожные сны царской свиты

Явлинский понимал непростоту положения Ельцина на предстоящих выборах. Ельцину нужны были союзники на демократическом поле. По натуре человек чрезвычайно обидчивый, Явлинский помнил, что в недалеком прошлом из новой генерации политиков Ельцин сделал выбор в пользу Гайдара, а не в пользу Явлинского, по сути, автора реформаторской концепции («500 дней»). Григорий Алексеевич упускал свое недолгое и малоудачное вице-премьерство в составе силаевского правительства. И создавая движение «Яблоко», он был одержим идеей создания второго демократического центра, альтернативного гайдаровскому «Выбору России». И возможно, не желая того, практически начал осуществление идеи двухпартийности на реформаторском поле. Идея была актуальна, но реальность оказалась меньше масштабов идеи. В этом смысле идея двухпартийных блоков как фактор, обеспечивающий стабильность исполнительной власти, и двухпартийная политическая система — вещи сугубо разные.

Сегодня 4 июля, вторник.

Все газеты на первых полосах дают итоги выборов в Санкт-Петербурге. Собчак проиграл Яковлеву. Аналитиков не упрекнешь в отсутствии усердия. Гамма красок обширна: от беспощадности до сочувствия. Реликтовые деревья демократии, выросшие в межрегиональной роще, падают. Собчак предпоследний. Остается Ельцин. Интеллигенция Санкт-Петербурга проиграла. Она в своем большинстве поставила на Собчака, но выиграл Яковлев. Даже в поражении Анатолий Собчак сохраняет высокопафосную позу. Свой проигрыш он приравнивает к поражению Уинстона Черчилля после того, как тот привел Англию к победе в войне. Не будем вдаваться в детали по-своему драматических выборов, прошедших в Северной Пальмире. Отметим четыре особенности этих выборов. Мэр обязан в себе соединить два равновеликих состояния политика. Ибо вторая столица, как издревле называли и Санкт-Петербург, и Питер, и Ленинград, таковой остается и поныне. Как центр интеллекта, высококачественных технологий, великой культуры. Абсолютно во всех направлениях науки и искусства существует понятие — ленинградская школа. Ленинград традиционно был городом с характером, городом-капризом. Центральная власть не раз причесывала Ленинград, ужимая и сокращая дотационные выплаты, приравнивая Ленинград к обычному областном центру. Это началось при советской власти, еще с Кирова. Перед лидерами Ленинграда всегда стоял выбор: либо сохранить нравственную и позиционную суверенность и быть нелюбимыми Москвой, но оставаться значимыми в России, где всегда чтили достойность; либо урезонить гонор и обрести характер более благополучной, но провинции.

Бесспорно, строптивость Собчака раздражала центр. И на прошедших выборах федеральная власть болела не за Собчака, а за его основного противника — Яковлева. Собчак проиграл достойно, уступив лишь полтора процента. Это ставит победителя в трудное положение. В известном девизе «хлеба и зрелищ» — 47 % петербуржцев выбрали хлеб, они проголосовали за хозяйственника, а не за политика. Не дай Бог Яковлеву, утверждающему неоспоримую истину, что Москва и Петербург — это две руки, сомкнутые в рукопожатии, а не в противоборстве, не получить той финансовой поддержки центра, на которую он рассчитывал в обмен на свою лояльность и послушность перед ним. Одно — поведение центра до выборов, когда желательно убрать с арены неудобного политика, другое — когда это произошло и уже можно вздохнуть и, поздравив победителя, сказать: «Выкручивайся сам».

Ельцин недолюбливал Собчака, недолюбливал ревниво, не без давления отрицательной информации, которую доносила до ушей царя услужливая свита. Не всегда эта информация была придуманной, «накатной». Анатолий Собчак легок на язык и в запале, опьяненный свободой, впадал в чисто собчаковские откровения, давал хлесткие оценки современной власти, будучи сам как управленец достаточно уязвим. Эта адвокатская и университетская привычка блеснуть, вывести оппонента из себя. За словом Собчак в карман не полезет. А вот за деньгами… Тут Собчак готов атаковать любой бастион. Собчаку не повезло. В Москве сильный мэр. И он был обречен на постоянное сравнение с Лужковым. Никуда не денешься. Лужков прирожденный хозяйственник, управленец с довлеющим лидерским началом. Лужков вынужденно (его постоянно втягивали) занимался политикой. Он просто выделялся на общем фоне малоэффективных политиков. И уже в какой раз ревность высшей власти оказывалась барьером в добрых отношениях. В этом смысле Лужкову повезло, что Ельцин в недалеком прошлом возглавлял Москву и из всего президентского окружения он единственный, кто понимал, что такое управлять столицей. И частично уступая нажиму, как случилось в конце 94-го — начале 95-го года, он как бы суровел лицом и душой к Лужкову, принимал несколько жестких решений, чем вызывал панику в лужковском лагере, но затем возвращался на прежнюю уважительную позицию. Ельцин понимал: потерять Москву, значит, потерять Россию. Лояльный энергичный столичный мэр — это благо для президента. Не то что Собчак. Крылатое выражение Собчака: «Хорошо Лужкову — у него есть Ресин». Слова из уст Собчака вылетают необремененные. Порой неосознанно он обижает и даже унижает коллег. Во-первых, найти своего Ресина — это талант лидера, который не боится сильных рядом с собой. Анатолий Александрович, даже считая себя солнцем (а он, бесспорно, человек с потенцией лидера и даже трибуна), всегда боялся солнечного затмения. Это довольно распространенная болезнь во властных коридорах. Если лидер ею не страдает, то окружение делает все возможное, чтобы заражение вирусом этой болезни все-таки состоялось. Это очевидная гарантия — влиять на лидера впоследствии. Итак, у Собчака не было своего Ресина, но у него появился свой Яковлев.

За время пребывания у власти, а это пять лет, Собчак сменил семь своих заместителей. Как свидетельствуют многие, элитный демократ требовал беспрекословного подчинения. Я думаю, что Анатолий Александрович совершил хрестоматийную ошибку: не научившись управлять, он научился командовать. Это сказано не в укор человеку уважаемому и сделавшему достаточно для утверждения демократических принципов в России. Это обычная плата за отсутствие опыта управления у людей демократических воззрений, которых прошлое руководство страны не жаловало и не подпускало к кормилу власти.

Всегда надо помнить — власть, претендующая на монополию власти, в одном пакете с монополией обретает и вырождение власти. Это закон любого развития.

Все чего-то желают. У каждого свой масштаб претензий. Дети хотят, чтобы побыстрей наступило лето и каникулы. Студенты — чтобы поскорей кончилась весенняя сессия. Директора заводов — чтобы они снова стали значимыми и чтобы спад производства, который якобы прекратился еще в конце 1994 года, прекратился наяву хотя бы в конце 97-го года. Ученые ждут научного подъема и возвращения пристойных зарплат. Фермеры — льготных кредитов. Предприниматели — здравых налогов. Те, что продают, — обилия товаров, чтобы было что продавать. Те, что покупают, чтобы было достаточно денег, чтобы было на что покупать. Одни мечтают найти работу. Другие тумбочку, где деньги лежат. Все вместе — ждут выборов, после которых…